Ознакомительная версия.
Черт побери.
Я услышала, как за моей спиной хлопнула дверь, и поняла, что Вэл сбежала, бросила меня один на один с этим… существом. И все равно не могла оторвать глаз от принца.
Принц наклонил голову набок и окинул меня пристальным взглядом, как будто я была каким-то неведомым жучком под микроскопом.
– Твои волосы, – проговорил он. Голос у него был странный, акцент походил на британский, но звучал мелодичнее. – Цвета огня.
Фу.
– Даже… глаза режет, – задумчиво добавил принц.
Я изумленно моргнула: похоже, принц Иного мира только что охаял мой цвет волос. Мне до сих пор не верилось, кто стоит передо мной.
– Я здесь не для того, чтобы обсуждать мои волосы.
Принц холодно уставился на меня.
– Ты намерена со мной драться?
– Я намерена тебя прикончить.
Он рассмеялся негромким мелодичным смехом.
– Ты меня рассмешила, и я… не сержусь. – Последнее слово он выговорил так, словно не знал, что это такое. – Я сохраню тебе жизнь.
Принц шагнул в сторону, но я преградила ему путь. Он покосился на прут, который я сжимала в руке, и расплылся в жуткой улыбке, от которой его взгляд показался еще холоднее.
– Терновый прут из Иного мира?
– А ты думал.
– И ты полагаешь, что если у тебя есть прут, то тебе удастся меня ударить? Это глупо. – Принц опустил голову, и длинные пряди черных волос упали ему на грудь. – И смертельно опасно.
– Хватит болтать, – отрезала я, но сердце у меня бешено колотилось.
Он отступил на шаг и с удивлением посмотрел на меня.
– Я не собираюсь бить женщину, – произнес он со своим странным акцентом и окинул меня холодным взглядом. – Есть куда более приятные вещи, которыми можно заняться с прекрасным полом.
– Фу, – скривилась я, – пошляк.
Принц приподнял черную бровь.
– Еще немного, и я рассержусь.
В глубине души мне больше всего хотелось развернуться и убежать. Это же принц. Пусть я сама в это ввязалась, но прекрасно понимала, до чего это глупо. Несмотря на все мои умения, схватка с принцем равносильна самоубийству, но долг – то, чему меня учили с детства, – запрещал убегать от эльфов. Однажды я уже его нарушила и больше такой ошибки не совершу.
Я не отступлю.
Принц тяжело вздохнул, бросился вперед и схватил меня за запястье. Я ахнула: до того холодной была его рука.
– Даю тебе последний шанс. – Принц сильнее сдавил мое запястье, но я не выпустила прут. – Едва ли тебе понравится, чем все это кончится, моя птичка.
– Я тебе не птичка.
– Очень жаль. – И он легонько толкнул меня, но в его движении была такая сила, что я полетела на пол, хотя успела поймать равновесие и не рухнула на ковер.
Видимо, этот злодей-казанова все же не врал: он меня не ударил. Похоже, он давал мне еще один последний шанс, но слишком много было поставлено на карту. Я не могла развернуться и убежать.
– Что ты сделал с Валери?
– С кем? С той девчонкой, которая только что была здесь? – Принц откинул голову назад. – Ничего не делал. Может, она просто… умная? И понимает, что нас не остановить.
– Нет, – я покачала головой. Во мне росла ярость. – По своей воле она ни за что не стала бы вам помогать. Наверняка вы ее околдовали.
– Если тебе от этого станет легче.
Я не верила своим ушам. Не помня себя от злости, я бросилась вперед, повернула влево, замахнулась прутом, но место, где только что стоял принц, оказалось пустым. Я замерла как вкопанная.
– Что за?..
– Слишком медленно.
Я обернулась и увидела, что принц стоит у меня за спиной и улыбается. Я размахнулась и ударила его ногой, но снова промазала.
– Куда тебе со мной драться, птичка?
Мне это начинало надоедать. Я вскочила на ноги, крутанулась, намереваясь ударить его ногой с разворота, но принц снова исчез, потом внезапно обхватил меня руками и поднял так легко, будто я была маленьким ребенком, который ему надоедает.
– У меня кончилось терпение, – проговорил принц мне на ухо, и у меня мороз пробежал по коже. – И доброты тоже не осталось ни капли.
Черт.
Я запрокинула голову и ударила его в челюсть, так что у принца дернулась голова. Он уронил меня, я упала на колени, подняла глаза и увидела, что он стоит передо мной.
Чтоб тебе пусто было.
Я опомниться не успела, как он схватил меня за горло и оторвал от пола. Я размахнулась и царапнула его прутом по груди. В ссадине, как лава, булькнула кровь.
Принц выругался на непонятном языке, схватил меня за руку, в которой я держала прут, и вывернул мне запястье. Я отчаянно старалась удержать прут, но все равно уронила его. Прут выскользнул на пол. Принц обеими руками схватил меня за горло.
Я в панике хватала воздух, как в последний раз, попыталась пнуть принца, вцепилась ему в руки, но он крепко держал меня:
– Лети, птичка.
Я пролетела через всю комнату, врезалась в пустой стол, опрокинула его и приземлилась на бок. От удара у меня перехватило дыхание. Я отбила ребра.
Я едва дышала. С трудом опершись на руки, попыталась встать. Меня всю трясло. В груди жгло. Я подняла голову. Принц в мгновение ока пересек комнату и оказался возле меня. Я нашарила металлический стул, схватила его, размахнулась и вскрикнула от боли в боку.
– Не смеши, – сказал принц и вырвал у меня стул.
Мой висок и щеку пронзила боль: принц наотмашь врезал мне стулом. Я пошатнулась и упала на колени. Мой рот наполнился кровью, и она выплеснулась наружу. Еще он разбил мне губу. Что-то – наверно, нога принца? – ударило меня в живот, и я опрокинулась на спину. Я даже испугаться толком не успела (как бывает за миг до того, как понимаешь, что серьезно влип): из глаз у меня посыпались искры, и щеку снова пронзила боль.
Мне конец.
На меня вдруг снизошло озарение. Раньше я думала, что не боюсь смерти: мне казалось, что самое страшное – жить, когда погибли все, кого ты любила. Я ошибалась. Страх, какого я прежде не знала, душил меня, словно невидимый ядовитый дым. Я не хотела умирать. Только не сейчас. Я только-только снова начала жить. Влюбилась в Рена. Боже мой. Я слишком поздно это осознала, и от этого было куда больнее, чем от удара принца. Зрение мне туманили слезы, но я и без них видела с трудом. Что-то с моими глазами было не так.
Боль… всепоглощающая боль. Каждый вдох приносил мне боль. Что-то во мне надломилось, раскололось. Принц уселся на меня верхом, обхватив коленями, и по мне снова прокатилась волна обжигающей боли. Я попыталась поднять руки, но все мои нервные окончания взбунтовались, охваченные огнем. Я чувствовала, что вот-вот потеряю сознание: перед глазами все плыло. Язык налился тяжестью. Принц наклонился ко мне:
– Надо было бежать, пока был шанс, птичка, – с отвращением произнес он. – Я же тебе дал… – Он вдруг осекся и шумно вдохнул.
Я почувствовала, что принц сперва оцепенел, потом коснулся моей щеки и поднес пальцы, испачканные в моей крови, ко рту. Меня заволакивала чернота, но я подумала… подумала, что он попробовал мою кровь на вкус, и удивилась: это еще зачем?
Принц вздрогнул, и мне смутно показалось, будто он побледнел. Он снова наклонился ко мне и произнес:
– Нет.
Принц снова выругался на незнакомом наречии и прошептал слово, которое я не поняла. Слово было английское, но я не верила собственным ушам.
Принц обеими руками схватил меня за ворот и разорвал на мне рубашку, словно она была из папиросной бумаги. Паника охватила меня с новой силой: у меня остановилось сердце. Принц положил руку мне на грудь. Он не щупал меня, но его горячая ладонь… обжигала. Жар пробирал до мышц. Я словно горела в огне.
Где-то распахнулась дверь, да так, что дерево раскололось от удара о стену. Послышались крики. Я узнала голоса, но они раздавались так далеко. Принц встал, и на меня повеяло холодом. Казалось, он съежился в мгновение ока: там, где только что стоял мужчина, остался ворон.
Птица расправила широкие крылья, похожие на две оперенные руки. Ворон взмыл к потолку и скрылся из виду. В голове у меня вертелось одно и то же слово. Кто-то опустился на пол рядом со мной. Голоса стали громче, и я подумала, что, может, это Рен пришел и так осторожно меня ощупывает. В ушах у меня, заглушая все остальные звуки, не смолкало одно-единственное слово, которое прошептал принц.
Полукровка.
Время… время двигалось как-то странно. Я потеряла ему счет. Единственное, что я в какой-то момент осознала, – меня переложили с колючего ковра на что-то мягкое. Наверно, на кровать? Потом я услышала, как что-то негромко пищит и тикает, не умолкая: кардиомонитор. Один раз мне удалось открыть глаза – то есть один глаз – и я сквозь пелену разглядела грязно-белый подвесной потолок и тусклые лампы. Явственно пахло антисептиком. До меня дошло, что я, скорее всего, в больнице, а раз меня из штаб-квартиры Ордена перенесли в больницу, значит, дело серьезно. Но я слишком устала, чтобы об этом думать.
Понятия не имею, сколько я так провалялась. Время от времени я приходила в сознание. Один раз почувствовала, что возле меня сидит Рен. Другой раз мне почудилось, будто я слышу смех Вэл, но эта мысль показалась моему одурманенному мозгу дикостью. Такого просто не могло быть, и на это были свои причины. Иногда, очнувшись от забытья, я не могла думать ни о чем, кроме того, что сказал мне принц.
Ознакомительная версия.
