Сара Брэннан - Хроники Бейна (сборник)

Джослин ответила скептическим взглядом, и Магнус закатил глаза.

– Я тоже не родился с именем Магнус Бейн, – заметил он. – Я придумал его сам.

– А меня и вправду назвали Тессой Грей, – сказала Тесса. – Но ты можешь выбрать то имя, которое тебе нравится. Я всегда говорила, что в словах таится великая сила. Это касается и имен. Имя, которое ты выберешь, расскажет о том, какой будет твоя судьба и кем ты станешь.

– Зовите меня Фрэй. Вы позволите мне соединить фамилию Фэйрчайлдов с фамилией Грей? Вы ведь… друг семьи, – твердо закончила Джослин.

Тесса улыбнулась. Она была удивлена и польщена одновременно. Джослин посмотрела на дочь и тоже улыбнулась. Магнус прочел на лице девушки решимость. Валентин мечтал сокрушить мир, в котором жил Магнус, однако в итоге эта хрупкая девушка сокрушила Валентина. Теперь она смотрела на дочь так, будто собиралась построить для нее новый, прекрасный мир. Только для Клэри. Чтобы ее никогда не коснулось мрачное прошлое. Магнус знал, каково это – испытывать страстное желание позабыть обо всем плохом и защитить любимых.

Возможно, никто из нового поколения – ни эта рыжеволосая девчушка, ни Хелен – наполовину фейри, ни Марк Блэкторн из лос-анджелесского Института, ни даже дети Маризы Лайтвуд, которым предстояло расти в Нью-Йорке, а не в Идрисе, никогда не узнают правды об ужасах прошлого.

Лицо Джослин разгладилось, и она улыбнулась, пребывая в полном восторге. Это было начало ее собственной истории – прекрасной и светлой, полной надежды.

– Джослин и Клэри Фрэй, – сказал Магнус, – очень приятно познакомиться.

Глаза Алека расширились, и Магнус понял, что он представил вампира, а может, и не одного, пьющего кровь в туалете Магнуса. Это одновременно и умилило, и рассердило колдуна. Умилило, потому что Алек, это дитё, это чистое создание, бла-бла-бла… А рассердило, потому что нечего прикидываться таким наивным.

Парень – нефилим, и кровь он видел, и что похуже, например черный вонючий ихор демонов, а тут он, видите ли, «не пересекался с вампирами на уровне туалетов». Барышня кисейная, что же он в таком случае делает сейчас в его квартире – квартире, на минуточку, Верховного мага Бруклина?!

В Бруклине был вечер пятницы. Городские огни терялись в густых багрово-синих облаках, спустившихся так низко, что дышать было невозможно. Над раскаленными мостовыми стояло марево, и редкие прохожие ползли по ним, как зомби из ужастиков. Давно уже в Нью-Йорке не было такой жары.

Магнус уже второй час мерил шагами свою отнюдь не маленькую квартиру, пытаясь уверить себя в том, что он совсем не волнуется. Ну, может, чуть-чуть, потому что повод для волнения на самом деле был. Сумеречный охотник пригласил его на свидание… И как вам это? Магнус обожал неожиданности, но к такому повороту событий он был не готов. Но что самое удивительное, он ответил на приглашение согласием.

Разговор состоялся во вторник. Вторник как вторник – Магнус сидел дома и под присмотром Председателя Мяо пересчитывал рогатых жаб в аквариуме. Потом ему это наскучило, и он задремал и дремал до тех пор, пока не раздался звонок в дверь. Звонок тоже был как звонок, не робкий, но и не нахальный. Он открыл дверь и увидел Алека Лайтвуда, старшего сына Маризы и Роберта, стоявших во главе нью-йоркского Института. Алек поблагодарил колдуна за то, что он спас ему жизнь, а потом пригласил на свидание. Не сказать, чтобы это далось ему так уж легко. Юноша порозовел, потом стал пунцовым, а потом и вовсе сиреневым. Магнуса это так растрогало, что он в порыве чувств притянул Алека к себе и расцеловал, как целуют ребенка, в обе щеки и почему-то в лоб.

Свидание было назначено на пятницу, и вот уже третий день Магнус места себе не находил. Как же все странно, как необычно… Алек начал с того, что поблагодарил колдуна. Нет, вы подумайте только, специально при ехал поблагодарить, в общем-то, за обычную услугу. Сумеречные и не замечают таких пустяков – подумаешь, спас жизнь. Магическую защиту большинство из них воспринимают как должное. Они-де с головой погружены в спасение мира, а все остальные, включая колдунов, это так, на подхвате. Обидно, конечно, кому понравится свинское отношение, но колдуны помогали. А Сумеречные… Да они с большей вероятностью поблагодарили бы лифт за то, что остановился на нужном этаже, чем «неизвестно кого неизвестно за что», – ах, извините, за спасение собственной жизни. И тут вдруг Алек, красавчик Алек…

Но было и еще кое-что странное. По правде говоря, ни в этом веке, ни в прошлом ни один Сумеречный охотник не приглашал Магнуса на свидание. Они охотно использовали его – как колдуна (ну, хватит, хватит об этом!), как любовника и даже как жилетку, в которую можно поплакать, но пока что еще никто не предлагал ему провести время вдвоем: сходить в кино, съесть ведерко попкорна… А Сумеречные вообще ходят в кино?

И тут вдруг Алек, красавчик Алек… Приглашение из его уст прозвучало так естественно (цвет лица оставим за скобками), что Магнус сам пошел пятнами. Как будто и не было всех этих унижений в прошлом (не от Алека, нет), когда, к примеру, в одном из Институтов тарелки, с которых ел Магнус и другая «нечисть», просто перебили, чтобы не соприкасаться с «низшей расой». Ах, ах, посмотрели бы на себя… Но, думая об Алеке, вспоминая его синие глаза, Магнус был готов простить все обиды. В конце концов, кто старое помянет, тому глаз вон… а кто забудет, тому два.

Во вторник Магнус сказал «да», потому что хотел сказать «да». Но ближе к пятнице он пришел к выводу, что сказал «да» лишь потому, что был полным идиотом. Алек, убеждал себя Магнус, наверняка даже не влюблен в него. Просто парень решил ответить на оказанное ему внимание, а внимание лично ему оказывают не слишком часто. Несмотря на накачанные мускулы, Алек слишком тихий, слишком застенчивый, слишком неуверенный в себе, и его, конечно, затмевает Джейс Вэйланд, его белокурый друг. Джейс Вэйланд? Магнус был не вполне уверен, что правильно запомнил имя этого юноши, но зато отметил про себя, что он здорово похож на Уилла Эрондейла. Конечно, не две капли воды, но… Да нет, не похож, нисколько не похож! Магнусу не хотелось думать о прошлом. Лучший способ уберечь себя от грустных мыслей – не думать о друзьях, которых он потерял. А еще лучше – никогда больше не пересекаться с Сумеречными охотниками, от них одни неприятности.

С начала пятницы он сказал себе в сорок четвертый раз, что это свидание будет разовым приключением. Жизнь стала чересчур обыденной. Встряхнется, развеется… Ничего больше.

Магнус потряс головой, чтобы избавиться наконец от навязчивых картинок. Вторник, тот злополучный вторник… Он делит диван с Председателем Мяо, и вдруг звонок. Алек, чье лицо пламенеет всеми оттенками красного. Эти нелепые поцелуи: в одну щеку, в другую щеку и почему-то в лоб. Алек посмотрел ему в глаза и сказал с ошеломляющей простотой: «Ты мне нравишься». Вот так и сказал: «Ты мне нравишься», и он, Магнус, был сражен наповал.

Если бы подобное случилось с кем-то другим, объяснений нашлось бы на целую библиотеку, но случилось это именно с ним. Зря он думал, что с его-то любовным опытом, да что там с любовным – просто с опытом, которого накопилось, как пыли в шкафу, ему уже ничего не грозит. Многомудрый, осторожный, способный кого угодно обмануть, причем без всякого колдовства… И вдруг какой-то мальчишка пробил всю эту его глухую оборону! Но что самое поразительное, Алек и не пытался ее пробить. Просто пришел и сказал: «Ты мне нравишься».

Закрыв за Алеком дверь, Магнус позвонил Катарине Лосс и, взяв с нее клятву, что она никому ничего не расскажет, ввел ее в курс дела.

– Ага, понимаю, ты согласился пойти с ним на свидание, потому что думаешь, все Лайтвуды подонки, и ты хочешь подгадить им, испортив мальчика, – сразила его Катарина.

Сразила настолько, что Магнус, забегав по гостиной, чуть было не отдавил хвост Председателю Мяу; Председатель взглянул на него с укоризной и с достоинством удалился в спальню.

– Ты не так уж далека от истины, я действительно считаю Лайтвудов подонками, – закричал он в трубку. – И я бы сделал то, что ты говоришь, но не в случае с Алеком, черт побери!

– Ах, Магнус, Магнус, – спокойно произнесла Катерина, и по ее голосу колдун понял, что она улыбается. – Сарказма в тебе на десятерых, но ты никогда не был злым. Гены генами, но сердце у тебя доброе.

Уж если у кого и было доброе сердце, подумал Магнус, так это Катарины. Она знала про его отца. Его отец был демон, и не просто демон, а великий демон Асмодей, по части добра – уж точно не Санта.

– Магнус, ты чего замолчал? – позвала Катерина. – Знаешь, я почти уверена, что если бы ты соблазнил бедного мальчика, руководствуясь… эээ… низменными побуждениями, что на тебя совершенно не похоже, то тебя никто бы и не винил. Особенно после того, что произошло. В свое время Лайтвуды входили в Круг, а Круг ставил своей целью растоптать нас, представителей Нижнего мира…