В те времена, когда в домах еще пахло нафталином, а мебель выглядела точь-в-точь как в фильме «Гордость и предубеждение».
В середине комнаты перед камином, который, надеюсь, не топили, учитывая, что дымоход разрушался, стояли старинная кушетка и диван.
Арочный проход вел на кухню (так мне показалось). Оттуда доносились голоса коллег. Я повернула к узкой крутой лестнице. Наверху стоял Дэвид, сложив руки на груди, и разговаривал с Реном.
Едва я увидела Рена, как сердце мое затрепыхалось, точно марионетка на нитках. «Он мой», – промелькнуло у меня в голове. У меня горели уши. Но это была правда. Я медленно поднималась по ступенькам и думала, что Рен действительно мой.
Когда я очутилась наверху, Рен обернулся и улыбнулся мне, так что на щеке его проступила ямочка. Я не знала, как себя вести при Дэвиде, и остановилась в полуметре от Рена.
Мы с Дэвидом уставились друг на друга, он скроил привычную сердитую мину и произнес:
– Будем надеяться, что у тебя получится спуститься обратно по этой лестнице.
– И у т-т-тебя, – запинаясь от удивления, ответила я.
Я проводила взглядом нашего начальника, который удалился в комнату, расположенную наискось от лестницы.
– Думаю, я все-таки ему нравлюсь. В глубине души.
– Точно. – Рен погладил меня по спине. – Да и кому ты можешь не нравиться?
– Много кому.
– Не верю. Слишком уж ты милая.
Я покачала головой, хотя больше всего мне хотелось встать на цыпочки и поцеловать его. А ведь какой-нибудь месяц назад мне хотелось встать на цыпочки вовсе не для того, чтобы поцеловать Рена, а чтобы вмазать ему оплеуху. Я ухмыльнулась. Забавно, как все переменилось.
Он шагнул ближе.
– Чего улыбаешься?
– Ничего. – Я расплылась в улыбке.
Рен скользнул взглядом по моему лицу.
– Ты и без улыбки красива, а когда улыбаешься – вообще отпад.
Я покраснела от его комплимента и заметила, что члены Ордена, расхаживавшие по второму этажу, косятся на нас, но мне все равно хотелось сказать Рену что-нибудь на случай… если потом уже не удастся. Я подняла глаза и поймала его взгляд.
– Спасибо тебе. Сегодня было… чудесно.
– Тебе не за что меня благодарить, – негромко ответил Рен.
– Нет, есть за что. Это был лучший день в моей жизни. – Я покраснела до кончиков ушей. – Хочу, чтобы ты это знал. – Рен просиял, одарив меня ямочкой на второй щеке. Я решила, что давным-давно пора сменить тему, пока я не загляделась на него, как полная идиотка, и не забыла обо всем. – Так где портал?
Рен оглянулся на двери в противоположном конце комнаты.
– В хозяйской спальне. Хочешь посмотреть?
Я кивнула и прошла за ним по коридору в большую пустую комнату. Я представила, что когда-то здесь, наверное, стояла кровать под балдахином и изящная мебель ручной работы. Сейчас же нас встретил лишь голый пыльный пол да холодный очаг.
Я хотела спросить, где же врата, но тут Майлз повернулся, отвечая на какой-то вопрос Рейчел Адамс, и я увидела портал собственными глазами.
Я решила, что это вход либо в кладовую, либо в другую комнату, толком не поняла, но с обычной дверью ее точно было не перепутать.
Наверно, потому что сквозь ее трещины сочился голубой свет. Или из-за многочисленных замков (кому придет в голову ставить засовы на внутренние двери?). Вдобавок ко всему дверь трещала и тряслась, как будто кто-то пытался открыть ее изнутри.
Потому что ее действительно пытались открыть изнутри.
Черт подери. Это действительно дверь в Иной мир. Самая настоящая. Я не верила своим глазам. Какой бы страх ни внушал мне портал, все равно при виде него я испытала нечто вроде благоговения.
Я шагнула вперед.
– Он… он всегда так?
Майлз ответил:
– Нет, обычно все спокойно, но перед равноденствием и солнцестоянием начинается вот такая фигня.
– Он всегда тут был? – Я посмотрела на него. – То есть портал тут был еще до того, как построили дом?
– Я думаю, да, – откликнулся Майлз. – Еще до того. Понятия не имею, как он тут оказался, но наверняка уже был. А когда построили дом, портал материализовался в этой комнате, как свидетельствуют наши записи. Впрочем, ни какие жильцы тут надолго не задерживались.
Ну еще бы.
До того, как Орден обнаружил и закрыл врата, эльфы через них ходили из мира в мир. И то, что в доме живут люди, им было только на руку.
Я увидела, что в комнату вошла Вэл: ее красная блузка ярко выделялась на фоне темной одежды остальных членов Ордена. Она направилась ко мне, но, как и я, смотрела на дверь.
– Вот это да, – заметила Вэл, остановившись между Реном и мною. – Прямо «Приключения с привидениями» [17] или что-нибудь в этом духе. В голове не укладывается, как можно поселиться в доме, одна из дверей в котором светится голубым светом и четыре раза в год начинает трястись.
Я фыркнула, но Рена шутка Вэл почему-то не рассмешила: он бросил на мою подругу холодный взгляд. А та, кажется, даже этого не заметила. Я нахмурилась, недоумевая, что все это значит, но сейчас было не до того.
На первом этаже члены Ордена сформировали, так сказать, первую линию обороны. Они должны были блокировать лестницу, а мы – охранять дверь. В церкви, наверно, сейчас происходило то же самое, хотя и напрасно.
Тут меня осенило, и я обернулась к Майлзу.
– А тот портал, что в церкви? Он ведет себя так же, как этот?
Майлз бросил на меня раздраженный взгляд, но кивнул. Ничего не понимаю. Если брауни уничтожили тот портал, почему он ведет себя так же? Или от того, что они его уничтожили, свет никуда не делся и все равно пробивается сквозь щели? Надо будет потом спросить у Диня.
– Нельзя подпустить старейшин к вратам, – проговорил Майлз. Я не сводила глаз с портала. Свет потемнел и стал темно-фиолетовым. – Если же кто-то из них все-таки прорвется к вратам, ни в коем случае не пораньте его до крови. Помните: кровь старейшин открывает врата. Просто отталкивайте их от портала.
Все дружно кивнули. Время шло, болтовня стихла, и, если не считать грохота, шедшего от двери, в комнате повисла такая тишина, что можно было услышать, как муха чихнет. Внизу тоже все стихло. Наконец Дэвид объявил, что до равноденствия осталось пять минут.
Каждый мускул в моем теле напрягся. Я старалась приготовиться, сама не знала к чему. Вытащила из ботинка железный прут и крепко сжала в кулаке. Терновый решила не доставать, пока не понадобится. Я не сомневалась, что эльфы навалятся на нас всеми силами, но за минуту до равноденствия взглянула на Рена.
Он тоже смотрел на меня, и я спрятала сомнение и страх так глубоко, что не чувствовала ничего. Только так я могла сегодня выполнить свой долг, а не забиться в угол и дрожать.
Рен подмигнул мне.
Я слабо улыбнулась ему.
– Пора, – объявил Дэвид.
Затаив дыхание, я уставилась на закрытую дверь. Секунды складывались в минуты, но ничего не происходило. Все, кто находился в комнате, начали понемногу шевелиться. Дверь по-прежнему грохотала, словно с той стороны рвалась наружу целая армия. Мы с Реном переглянулись. Напряжение понемногу отпустило меня.
Вдруг снизу раздался дикий крик, а за ним послышались еще крики. Я крепче сжала прут.
– Они здесь, – прошептала Вэл.
Рейчел рванула к двери, но Дэвид прикрикнул на нее:
– Стоять!
Она уставилась на него широко раскрытыми глазами. Крики перешли в стоны.
– Но они же…
Я вздрогнула. Рейчел не договорила, но все было ясно и так. Снизу неслись тошнотворные звуки, как будто что-то хлюпало, и у меня перехватило дыхание. Нельзя же вот так стоять и ждать! Рен шагнул вперед.
– Стоять, – велел Майлз.
Майлз набычился, подобрался, и я поняла, что ему, как и нам, стоило больших усилий не броситься на помощь. Вдруг внизу все стихло. Повисла гробовая тишина.
Бух!
Услышав громкий стук в дверь, которая вела в коридор, я подскочила, несмотря на всю свою выучку. Потом раздался еще один стук и за ним еще. Дверь тряслась. Посредине росла трещина.
