боялся, что она и дальше будет сыпать рассуждениями, и едва заметно кивнул в сторону дома. Данталион и Соня притихли, проследив за его взглядом.
За чердачным окном мелькнула тень, попавшая в слабую вспышку света. Соня не успела рассмотреть тень, но она показалась ей совсем небольшой и вполне человеческой. Тень ходила из стороны в сторону, изредка попадая в зону какого-то неестественного фиолетового света, и явно не собиралась останавливаться. Соня потянула руку к пистолету, когда на всю улицу раздался душераздирающий крик, исходивший из дома Астракто.
Данталион выругался и бросился вперёд – никакого барьера уже не было. Алекс побежал за ним, а Соня замешкалась: она заметила, как тень на чердаке на мгновение замерла.
«Чертовщина какая-то!»
Крик повторился, но на этот раз намного ближе, словно его обладатель начал перемещаться по дому. От страха, на мгновение сковавшего конечности, по спине Сони пробежал холодок. Но Алекс уже взбегал по ступенькам на крыльцо, следуя за предупреждающе рычащим Данталионом, и Соня не имела права отставать. Может, вампир и ошибся, сказав, что зловоние исходило от мёртвых демонов, – может там, внутри, был ещё один или даже несколько, которые поджидали их.
Дверь поддалась с первой попытки, и Данталион первым скользнул внутрь. Выждав секунду, Алекс двинулся за ним. Соня зажала в руке нож и последовала за другом, стараясь двигаться как можно тише.
Уже в коридоре они наткнулись на мёртвого демона. Его конечности были вывернуты под неестественным углом и усеяны торчащими костями, кое-где обломанными. Соня с силой прикусила щёку изнутри и отвела взгляд, но тут же наткнулась на другой труп: иссохший, словно из него забрали всю влагу. Третий труп был дальше – его ноги торчали из кухни, по стенам которой были размазаны ошмётки, когда-то бывшие демонами. Напротив кухни была гостиная, в которой Соня насчитала не меньше десяти трупов, среди которых обнаружились и человеческие.
Данталион замер на пороге в гостиную. Алекс вглядывался вглубь коридора, а Соня следила за кухней и прихожей, боясь, как бы один из демонов не пришёл в движение. Несколько мгновений были слышны только скрежет клыков Данталиона и поскрипывание досок на чердаке, из-за которых Соня начала сходить с ума. Если та тень, что они видели, тоже демон…
Крик повторился, и, как оказалось, шёл он из гостиной. Данталион напрягся всем телом, но почти тут же изменил себе. Игнорируя всякую осторожность, он бросился в гостиную. Конечности демонов, попавшиеся ему на пути, трещали под его ногами, но Данталион будто не замечал этого. Он с нечеловеческой скоростью подскочил к сгорбленным телам в самом центре, вцепился в одно и повалил на пол, угрожающе зарычав. Ответом ему послужил странный звук, состоящий из хрипа и удушающих рыданий.
Не сразу, но Соня поняла, что противник Данталиона и впрямь рыдает.
Алекс дотянулся до включателя. Щёлкнул свет, пробравшийся во все, даже самые тёмные уголки гостиной, выхвативший все отвратительные подробности ужасающей расправы, произошедшей здесь. Соня увидела скрюченные и разорванные тела демонов, части которых были разбросаны по всей комнате. Кровь и пена покрывали собой стены, диван и низкий столик, на котором лежала голова ноктиса. Те тела, что принадлежали людям, едва узнавались под слоем запёкшейся крови, клочьев мышц и раздробленных в пыль костей. Совсем рядом с Соней оказался труп, с лица которого содрали всю кожу, а глаза – вырвали. Но даже так девушка узнала главу рода Астракто.
Соню не вывернуло, но она определённо была близка к этому. Она едва не отпустила нож из рук, привалилась к Алексу и часто задышала. В комнате до сих пор был один из демонов, которого удерживал Данталион, но Соня не находил в себе сил и никак не могла собраться.
Странный звук повторился, но на этот раз намного громче. Сквозь плач, вырвавшийся из горла соперника Данталиона, Соня различила слова:
– Убейте меня.
Алекс сжал локоть Сони, напоминая, что он никуда не исчезнет, и осторожно приблизился к Данталиону. Девушка, выждав секунду, подошла с другой стороны.
Соперником Данталиона, – вернее, соперницей, – оказалась Ифис Астракто, которую Соня едва узнала.
Её кожа была серой, болезненно блестящей, а глаза – бездонными пропастями, вокруг которых уже запеклась кровь. Губы женщины превратились в оскал ноктиса, зубы стали клыками, а пальцы, которыми она изо всех сил пыталась расцарапать колени Данталиона, прижавшие её руки к полу, превратились в когти. Клочья разорванной одежды слиплись с наполовину отодранными кусками плоти. Правое предплечье было разодрано до кости, на которой осталась внушительная трещина. Всё её тело, недавно прекрасное и невероятно привлекательное, сейчас походило на гниющий труп, наполовину разорванный стаей голодных собак.
Соня рухнула на колени и прижала ладони к лицу. Ифис, услышав это, резко мотнула головой в её сторону и зарычала. Данталион сильнее навалился на неё, ничуть не боясь ни зловония, ни крови.
– Проклятия, – прошипела Ифис вполне себе нормальным голосом. Соня слышала его не так часто, но успела хорошо запомнить. Этот прекрасный голос, больше похожий на щебетание птиц, звучал одновременно с рычанием, рвущимся с груди женщины.
Что-то щёлкнуло. Алекс достал пистолет и нацелил его на голову женщины.
– Они принесли проклятия, – продолжала шипеть Ифис, мотая головой из стороны в сторону. – Они были здесь! Они убили их! Убили их всех!
Её лицо, не имеющее глаз, остановилось на Соне, и та вздрогнула. Голос Ифис, продолжавшей бороться с инородностью, поселившийся в её теле, вновь донёсся до искательницы:
– Они прокляли нас всех, но моего мужа… Он был мёртв всё это время! Тот демон, командующий легионом… Он был в нём, был! И он проклял всех нас!
Её голос сорвался на рыдания. Данталион, бросивший быстрый взгляд на Алекса, выдал свою растерянность.
– Им нужна была книга, но мальчишка забрал её… Но он не справился. Мальчишка не смог меня убить, и тогда я… – она забилась всем телом, будто бы только сейчас поняла, что её насильно удерживают на месте. – Мой сын!.. Они заставили меня…
Она принялась биться головой об пол, но Данталион не пытался остановить её. Он молча ждал продолжения, как будто верил, что сказанное женщиной – чистая правда.
– Убейте меня! – проскулила женщина, продолжив мотать головой из стороны в сторону. – Убейте! Отдайте моё тело на растерзание ноктисам! Умоляю вас, я… они заставили меня! Мой Онер…
Соня осторожно повернулась в правую сторону. Там, возле самых ног Алекса, всё ещё державшего пистолет, лежал Онер Астракто – с пустыми глазами, обращёнными на Ифис и Данталиона, и разорванным горлом, из которого медленными струйками вытекала кровь.
До Сони только сейчас дошло, что Данталион не зря ничего не предпринимал. Он знал, что женщина скажет что-то ещё, и это что-то будет важным. И то, что она сказала, заставило Соню издать тихий вопль и вновь заткнуть себя ладонями.
Если верить Ифис, за ними пришли
