будто я его родственник!
– Он добряк, – кивнула Яшма.
Спустя какое-то время она снова заговорила.
– Серый получил свою форму за то, что научился работать с маринием. Он управляется с ним не хуже Барракуды, увешал им весь совет Остова, – она повернулась ко мне и уперла кулак в щеку. – Я все думаю, никак не могу понять… Как думаешь, что такого сделала Хризолит?
– Она была надзирательницей у фиолетовых. Может, раскрыла бунт, втершись кому-нибудь в доверие? – предположил я.
– Думаешь, она родила Серого от одного из них?
– Он похож на сумасшедшего, – я усмехнулся.
– А Гора точно сын Командующего, – Яшма повалилась на подушку. – Он весь в этом! Закон и порядок для него все.
– Вы с ним виделись?
– Я спала в его кровати, когда он вернулся. Он бы прибил меня на месте, если бы не Серый…
Челюсти сами собой сжались, но я глубоко вдохнул, заставляя себя расслабиться.
Я не должен был злиться на нее за то, что она когда-то нравилась более сильному, богатому и влиятельному мужчине, чем я. И за то, что она охраняла его брата и поэтому спала на его кровати, тоже.
Однако, больше мне с ней говорить не хотелось, и я отвернулся к стене, сделав вид, что сплю.
Следующим утром мы встретились с остальными возле входа в подземелье. Пена великодушно избавил нас от официальной части, в одиночку доложив Командующей обо всем, что мы собирались сделать. Нам оставалось только начать наш путь.
Мы с Крабом спустили вниз телегу, потом Мидия помогла нам проверить, что все части как следует закреплены. Все было готово, чтобы отправиться под своды тоннеля, но тут сверху раздался голос Погодника.
– Эй, там! Стойте!
Он начал неуклюже спускаться вниз, ударяясь костлявыми конечностями о каждый выступ.
Наконец, он спрыгнул на площадку.
– Как же я мог вас не проводить? – улыбнулся он, прочитав, наверное, мысли всех сразу. – Как долго вы будете под землей?
– Мы взяли еды с большим запасом, ее хватит на две недели. Но, если повезет, вернемся через несколько дней, – сказал я.
– Природа готовится к чему-то, – доверительно сообщил нам колдун, изображая крайнюю серьезность. – Я еще не уверен наверняка, возможно, это лишь мягкий дождь.
– Но мы будем под землей, – заметил Пена. – Дождь нам не навредит.
– Дождь или шторм от землетрясения – я не знаю, – объяснил Погодник. – Из-за мариния под землей я почти не чувствую, что происходит глубже. Я понимаю только воду и воздух, а они встревожены. Если будет землетрясение, из-за которого начнется шторм, я не смогу предсказать это и вовремя предупредить вас. Я хочу сказать, если у вас будет выбор, лучше держитесь поближе к выходу.
– Мы бы сделали это и без твоих советов, – Пена не унимался. – Ты нас только задерживаешь!
Колдун сжал тонкие губы, недовольно уставившись на него.
– Спасибо, что предупредил! Мы постараемся вернуться как можно скорее, – я попробовал сгладить ситуацию. Погодник, как тщеславный ребенок, не выносил критики и жить не мог без похвалы и благодарностей. Расстраивать его лишний раз было опасно.
– На то я и погодник, так ведь? – лицо колдуна разгладилось.
Он вдруг резко повернулся к Яшме, взмахнув своим посохом. Та, испугавшись, слегка отвела ногу назад. Я знал, что за этим движением должно было последовать другое, которого Погодник не пережил бы. Колдун тоже это понял и миролюбиво поднял руку, опустив свою палку.
– Тише! – он улыбнулся и широко раскрыл все три глаза, ловя взгляд мутантки. – Я только хочу предать кое-что от нашего общего знакомого. Можно?
Яшма застыла, как завороженная, тогда колдун шагнул к ней, взял за подбородок и поцеловал в губы.
От этого зрелища меня словно ошпарило кипятком… Я вспомнил его отвратительные острые зубы и рассказы о многочисленных победах, которые доставались ему за бесценок. Как смел этот кусок грязи касаться ее!?
Мне страшно захотелось швырнуть Погодника в воду, но я заставил себя сдержаться. В конце концов, я был Яшме только другом. Она меня ясно дала это понять.
Когда колдун, наконец, отпустил мутантку, она открыла глаза и посмотрела на него с покорностью и удивлением.
– Будь хорошей девочкой, – сказал он ей, погладив по голове.
Колдун посмотрел на Пену и махнул посохом в сторону тоннеля, приглашая отправиться внутрь. Тот, раздраженно вздохнув, сделал знак остальным, чтобы шли за ним.
Я дождался, пока они отойдут достаточно далеко, и повернулся к колдуну.
– Еще раз так сделаешь!…
– И ничего мне за это не будет, – он гадко осклабился. – Сам-то когда уже решишься?
– Вернусь и утоплю тебя, – пообещал я, чувствуя, как злость стремительно рассеивается. Теперь за меня взялся, ублюдок…
Я развернулся и пошел в тоннели, пока мне вдруг не пришло в голову простить колдуну его мерзкую выходку.
Желтый дневной свет постепенно таял, мы уходили все дальше и дальше, пока не оказались целиком в бледном сиянии голубых грибов.
Темнота, раскинувшаяся перед нами и подгоняющая сзади, уже не пугала: нас вела подробная карта со светящимися чернилами. А на случай сюрпризов, которые могли скрыться от глаз, у нас была Яшма.
Пена решил, что мы пойдем по новому маршруту. Путь, по которому я возвращался от комнаты, почти полностью повторял нашу дорогу к месту, где держали Гору и Барракуду. На этом пути на меня напали упыри, и мы бы наверняка встретили их там снова. Если же мы пойдем по тому маршруту, который предложил Пена, мы бы пришли быстрее, если только там нет аварий или все тех же упырей. Между опасностью и неизвестностью мы в конечном итоге выбрали неизвестность.
Спустя время до нас донесся шум водопада: мы приближались к месту, над которым текла вода. Проход, который позволил бы нам перейти в следующее кольцо, должен был находиться в получасе ходьбы оттуда.
Яшма шла впереди всех, завязав глаза, чтобы не отвлекаться на свет. Иногда она останавливалась и издавала пронзительные свистящие звуки, срывающиеся в давящую на слух тишину: человеческое ухо не было приспособлено для этой частоты. Но она слышала что-то, я видел, как она слегка подавалась вперед, навстречу эху.
Чем ближе мы подходили к реке, тем чаще Яшма раздраженно мотала головой, словно вытряхивая из ушей мешающиеся звуки. В очередной раз она даже врезалась плечом в стену, и до меня донеслось ее раздраженное рычание.
– Это невозможно! – пробормотала Яшма, зажимая уши ладонями. – Как вы терпите этот грохот!?
– Звук вовсе не такой громкий, – скептически заметил Пена. – Мы еще даже не дошли до места с водопадом!
– Я все слышу! Зачем же так орать!?…
Пена нахмурился.
– Я орал? – он повернулся к
