была модифицирована за тот отрезок времени, когда он был с Бэккером и Юстом. Возможно, они нашли еще один Осколок, возможно, все еще ищут. Но даже одного хватило на уничтожение Стока-1. Наша последняя встреча лишний раз подтвердила его сильное эмоциональное переживание, которое естественно для него и было не раз проявлено за последние годы, особенно после трагедии год назад.
— Такие подробности мне сейчас не нужны, — Козырев произнес быстро и строго. Люба в этот момент с особым интересом разглядывала Настю.
— Это важно, — убедительно сказал Оскар.
— Сэр, нам нужно сделать все, чтобы спасти Ингрид — жену Петра. — Козырев смутился от этих слов, даже переглянулся с Любой, после чего уже собрался что-то сказать, но Настя не отпускала инициативу. — Она — наш единственный шанс выйти с Петром на диалог. Еще при нашей с ним последней встрече, когда все эти твари пробудились, Петр просил меня передать ей, чтобы она не считала его монстром. Вам отлично известно, как он любит ее.
— Это звучит не очень убедительно, — заговор Оскар в поддержку Насти, — но Петр всегда был человеком семейным, эмоциональным. Физически остановить его мы не можем. Он сильнее всех. Тратить военный ресурс нецелесообразно. Остается надежда, что Ингрид сможет достучаться до него.
— Либо отвлечь для меткого выстрела, — сказал громко Менард.
— Как ни посмотри, — Настя от слов Менарда и бровью не повела, держа взгляд на Козыреве, — остановка особей — лишь половина победы. Петр сейчас в Топи, цели его не ясны, но даже по видео со Стоком-1 мы делаем вывод о его человечности, иначе он не предоставил бы им шанс спастись. Сэр, там четко видно, как он перед ними извинялся.
— Есть еще кое-что. — Оскар преодолевал сомнения, что лишь усилило его слова. — Это будет звучать странно, но как-то все вышло… слишком вовремя. Эти монстры появились сейчас, когда большинство людей были на изоляции из-за бунта, а военное положение уже контролировало все системы. А еще… — в глазах Насти он читал приятную поддержку, — я провел с Бэккером достаточно времени и не могу слепо верить в его желание просто все уничтожить. Да и Петр не убийца. Вспомните, как он переживал из-за смерти женщин и детей и винил себя до самого конца.
— Зачем было уничтожать Сток-1?
— Чтобы мы вдолгую не могли сопротивляться. Он просил эвакуировать Монолит. Теперь, если мы не победим врага и наши ресурсы иссякнут, то это будет единственным способом спасти людей. Настя и Томас четко слышали эту странную просьбу.
— Сэр, я скажу простыми словами — одно с другим не клеится. Такое же излучение, которым Петр уничтожил Сток-1 и вокзал, было применено в пустыне, после чего проснулись звери. Что если он пытался их остановить, а не пробудить?
С минуту Козырев молчал, лицо его было привычно неприступным.
— Сейчас вы дали мне повод отстранить вас всех. Искать оправдание…
— Мы не можем его победить! Сэр! Единственный способ остановить его — достучаться до его эмоций! Это факт. Силой его не взять. Победа над особями встанет в большую цену, мы все это знаем. Но что же будет потом, когда Петр вернется сюда?
— Отец, я знаю, как это звучит. Но, возможно, это буквально единственный шанс устранить опасность без жертв. Шанс ускользает с каждой минутой. Я прошу довериться нам. Это решение было принято всеми, хорошо обдумано и взвешено.
Глядя на сына, видя его уверенность и то, как быстро он повзрослел за эти дни, отец раскрыл на своем лице что-то человеческое, почти неуловимое отрешенному глазу. Они безмолвно разговаривали, лишь глазами передавая больше, чем могут позволить слова. Этот момент оказался столь же ярким и необычным, сколь и скоротечным.
— Дальнейшие действия после ее привлечения?
Все понимали, что мнение Ингрид уже мало кого интересует, свободами стоит пренебречь.
— Отправимся в Топи, найдем предателей и устраним угрозу. Это наша ответственность. Мы должны это людям, — сказал Оскар крайне решительно, закрепив отсутствие и капли сомнения у остальной команды.
Минут двадцать назад, сразу после утверждения плана бездействия Директором Тиши, Катарина погрузилась в столь сложные и важные размышления, что стоило Роде обозначить свое презрение кратким «ничтожество», как с ее уст соскочило злое: «Заткнись, просто молчи!»
— Если вы решили так все и оставить, то тебе лучше и правда посадить меня в камеру. — Ультиматум читался слишком отчетливо, все состояние Роды вновь вернулось к упрямому и бесстрашному зверю, каким она была еще утром.
— Слушай сюда, я не собираюсь оправдывать свои решения, особенно перед тобой. Оставайся пока тут, а мне нужно кое-что сделать.
— Но этот твой Директор сказал…
— Спорить с этим человеком себе дороже. Как ты думаешь, почему именно он занимает эту должность? Потому что это нужно нам. Кроме власти, которой он обладает мало, его ничего не волнует. Такими легко манипулировать. Но сейчас у него есть мотивация показать характер — Монолит. Уж тут сама догадайся.
Только Катарина спешно закончила, параллельно забрав из закрытого на замок ящика стола какую-то прямоугольную пластину, легко умещающуюся в ладонь, и уже собралась выйти за дверь, кратко бросив: «Сиди тут, сейчас приду!», как Рода заговорила уверенно:
— Эй! Их можно победить. Он сам отгрыз себе лапу, чтобы выбраться. Не заметила с этим больших проблем. Думаю, раз их зубы способны шкуру пробить, то, может, и когти тоже.
— Та лапа, которую ты…
— Да, надо изъять когти и сделать, как это ни символично, первобытное орудие.
Катарина спешно покинула кабинет. И вот Рода отчетливо понимает и ощущает каждой клеткой своего тела естество происходящего — она для этого и выжила, чтобы закончить противостояние с тварью, которая убила ее команду. Полная кипящей энергии, она начинает разминать тело как способ вернуть себе лучшую форму и отразить на физическом уровне воинственный нрав. Рода отжимается от пола, немного даже ругая себя за слабость мышц, — они словно ватные, как последствие ее расслабления последние несколько часов. Все тело начинает вновь болеть, питая ее упрямость преодолением с последующим наслаждением от физического испытания. Отжимания чередуются гимнастическими разминками, зарекомендовавшими себя именно в тех тесных пещерах, где грубой силы массивного создания оказалось недостаточно, что оно наверняка усвоило, следовательно, нужно быть умней. Рода уже не просто приводит себя в форму — она готовится к войне, возможно, к битве своей жизни, проиграть которую ей непозволительно. Причем что этой ночью, что сейчас, она не одна, и если ранее Мориц бы рядом и придавал ей сил и мотивации, то теперь рядом с ней Катарина, человек, который никогда не
