склонившись, стояли редкие люди в характерных конусообразных вьетнамских шляпах и что-то делали. Алексей понял, что это и есть рисовые поля. В одном месте, между таким рисовым полем и дорогой, на траве сидел мальчик около восьми лет и одну за другой поднимал кости и складывал их в деревянный ящичек, стоявший рядом с ним.
– Что он делает? Хочет отнести кости собакам? – спросил Алексей, указывая на этого мальчика.
– Нет. У него другое важное дело, – ответила Хартане.
Больше Хартане ничего не сказала. Алексей не стал уточнять.
Рисовые поля закончились. Вновь пошли бесконечные одноэтажные постройки с обеих сторон дороги.
За всё время поездки окна машины не открывались. В салоне было свежо и уютно. Алексей наблюдал окружающее в окно сквозь стекло, и это ему напоминало документальные фильмы про путешествия по телевизору, которые он иногда смотрел.
Тем временем они постепенно въехали в город. Одноэтажные постройки отступили и появились многоэтажные здания. Отдельные здания были довольно высокими. Но большинство домов имели два-три-четыре этажа. Вдоль дороги росло много ухоженных деревьев. Вообще, в городе было очень много зелёных насаждений. На улицах развевалось много красных флагов, а через дорогу висели гирлянды из маленьких треугольных разноцветных флажков.
Грузовых машин не было видно. Легковых машин тоже было немного. Но зато всю проезжую часть заполняло множество мотоциклов. Причём мотоциклистами были люди всех возрастов, мужчины и женщины, подростки и старушки. Редко на мотоцикле ехал один человек, в основном сидели по двое, нередко и по трое человек, а несколько раз встретились мотоциклы с четырьмя сидящими вплотную друг за другом молодыми людьми. Многие люди, особенно молодые, были в масках, какие обычно в России носят при простуде.
В парке в центре города Алексей заметил около тридцати детей, приблизительно десяти лет, в одинаковой форме, сидящих на земле и слушающих мужчину, на вид пятидесяти лет, который что-то им рассказывал.
– Местные школьники с учителем? – поинтересовался Алексей.
– Да, это пионеры. У них часто бывают различные мероприятия в парках, – пояснила Хартане.
Автомобиль доставил Алексея и Хартане к небольшому одноэтажному дому на противоположном конце города.
Хартане открыла дверь машины и быстро вышла из неё. Алексей сделал то же самое. Когда он оказался на улице вне машины, Алексей подумал, что он очутился в бане – его обволокла густая влажная жара. Воздух был неподвижный и одинаково жаркий в тени и на открытом месте, хотя небо было в облаках и прямых солнечных лучей почти не было. Дышать в такой атмосфере в первые минуты было очень трудно.
Хартане подошла и позвонила в дверь. На пороге появился молодой вьетнамец. Увидев Хартане, он улыбнулся и что-то сказал голосом, напоминающим мурлыканье. Хартане ответила ему на том же языке.
То, что сказал вьетнамец, не заинтересовало Алексея. Но то, что ответила Хартане, а точнее, как она ответила, было поразительным. Хартане произнесла тихим шёпотом приветствие молодому человеку на русском языке, но почти одновременно с этим её же собственный голос громко вслух произнёс слова, напоминающие мурлыканье.
Хартане и молодой вьетнамец перекинулись несколькими фразами на вьетнамском языке. После этого Хартане указала на Алексея, и вьетнамец протянул ему руку. Алексей пожал её. Вьетнамец движением руки пригласил их войти в дом и сам первым скрылся внутри дома.
Перед входом в дом Хартане остановила Алексея.
– Ты же не знаешь восточных языков? – полувопросительно сказала Хартане.
– Наверное, не знаю, – усмехнулся Алексей. – Во всяком случае, говорить на них ещё ни разу не пробовал.
– Ну, вот теперь и попробуешь, – совершенно серьёзно ответила Хартане и протянула ему какую-то пластмассовую вещицу величиной с булавочное ушко. – Приклей её к косточке позади уха.
Алексей приложил эту вещицу позади уха, и она сразу же приклеилась к коже. Внешне она была почти незаметна.
– Это для чего? – спросил Алексей.
– Это универсальный переводчик, – пояснила Хартане. – Ты будешь слышать перевод на русский язык речи на любом языке, которая говорится вокруг тебя. Сейчас он настроен на уровень восприятия от громкого шёпота и выше. При этом ты будешь слышать, как обычно, все звуки вокруг тебя, в том числе и иностранную речь. Но перевод на русский язык посторонние люди, кроме тебя, слышать не смогут. Ты также можешь отвечать на иностранную речь на русском языке, но только тихим шёпотом. Переводчик будет произносить твоим голосом уже переведённую на другой язык речь вслух средней громкости. Перевод будет сделан с русского языка на тот язык, с которого был осуществлен перевод на русский язык последним перед твоей речью.
– Отлично! – только и произнёс Алексей.
Они вошли в дом.
После небольшого коридорчика они очутились в комнате. Обстановка комнаты была довольно скромной – низкий стол, два низких стула, два кресла, небольшой диван и что-то наподобие серванта с фарфоровой посудой в нём.
Хартане села на один из низких стульев, а Алексей расположился на диване. Вошёл молодой вьетнамец. Он принёс и поставил на стол тарелку, на которой лежали нарезанные кусочки какого-то фрукта бледно-красноватого цвета с очень мелкими черными точками и две вилки.
– Это Тоан, сын нашего друга Нгуена. Это Алексей, наш друг, – Хартане представила молодых людей.
– Очень приятно, – сказал молодой вьетнамец. – Как хорошо, что вы решили навестить нас.
Алексей слышал мурлыканье вьетнамца, но при этом он слышал этот же самый голос, говорящий на русском языке. Это было удивительно.
– Как вы поживаете? Что нового? Где сейчас твой отец? – спрашивала Хартане.
– У нас сейчас всё хорошо. Я работаю в строительной организации экономистом. Вот думаю скоро жениться. У нас же сейчас говорят, что в скором времени, возможно, отменят ограничение на то, что одна семья может иметь не более двух детей. Вот и в Китае собираются отменить ограничение в семье на одного ребёнка. Поэтому весьма вероятно, что отменят и у нас ограничение на двух детей.
Видимо, вопрос числа детей в семье очень занимал Тоана.
Алексей взял вилку, подцепил и попробовал кусочек фрукта из стоявшей тарелки. Вкус был водянистый и слегка сладковатый – так себе, ничего особенного.
– Тебе нравится драконий плод? – сразу же спросил Тоан.
– Да… необычно, – ответил Алексей шёпотом, а вслух его голос, раздававшийся из-за его уха, произнёс непонятные слова.
– Пожалуйста, попробуй ещё, – снова предложил Тоан.
– Хорошо, что во Вьетнаме заботятся о собаках, а не едят их, как в Корее, – вдруг сказал Алексей.
Лицо Тоана выразило удивление.
– Нет, это не так. Во Вьетнаме тоже едят собак, – ответил Тоан, улыбнулся и быстро добавил, – но сейчас только в деревнях и редко.
– Тоже? Но почему? – на этот раз удивился Алексей.
– Ну, просто… так раньше было принято. А сейчас редко, – повторил Тоан.
– Раньше в пищу употребляли то, что можно было добыть для еды. Выбирать не приходилось, – поддержала эту тему Хартане. – Собак, лягушек, моллюсков, червей для еды раньше использовали потому, что других источников белка у людей в
