Сами подумайте, ведь может выйти только хуже, – она почти прослезилась. – Давайте я просто сяду на своё место и буду сидеть там не двигаясь…
– Нехило так отделаться решила: просто оставьте меня отдыхать в бизнес-классе!
– Шагай на своё место, – грозно обратился Брайан к Слоун, – покинешь его – запрём в туалете.
Никто даже не предположил возможности оспорить решение Брайана, хотя некоторые наверняка и хотели бы поспорить. Например, я.
Я видела, как Брайан дважды вымыл руки в туалетной комнате, прежде чем запер в ней пленников, теперь же, заняв кресло машиниста, он обработал руки двойной дозой антисептика, когда-то принадлежавшего Уилфреду Муру. Еще бы не желать вымыть хотя бы руки, ведь именно эти руки этой ночью сделали слишком многое для общего блага: перенесли трупы, удержали двери, выбили несколько точных хуков, переместили роженицу, теперь же готовятся взять под контроль управление не просто поездом, но целыми судьбами… Интересно, на что еще способны эти руки? Быть может, ещё поинтересуюсь, если мы переживём следующие полчаса.
– До трёх часов ночи остаётся не так уж и много, – посмотрев на свои наручные часы, отмечаю я.
Брайан отзывается низким, задумчивым тоном, при этом бегая взглядом по приборной панели:
– Одиннадцать минут до двадцать пятого километра, представляющего из себя развилку, на которой мы должны будем свернуть.
– Твой человек не уточнил, в каком именно направлении необходимо будет поворачивать.
– Там всего один вариант, не запутаемся.
– Хорошо… Даже если так… У нас нет машиниста. И водить надземные поезда, насколько мне известно, мы не умеем. Ведь так? – я уже была готова во всем усомниться, так что покосилась на своего собеседника откровенно подозревающим подвох взглядом.
– Я прочитал инструкцию.
– Какую инструкцию?
Прежде чем он ответил, он вдруг отодвинул от себя вперед огромный рычаг, и поезд сразу же начал терять скорость!
– Вот эту, – хмыкнул он, бросив на приборную панель передо мной небольшую брошюру.
– Знаешь, как снижать скорость – уже хорошо, – констатировала я, сразу же принявшись изучать жизненно важный буклет.
– Снизим скорость до минимума, чтобы не пропустить перекресток. Впрочем, электронная карта уже предупреждает о приближающейся развилке, так что пропустить не должны.
– А нельзя настроить автопилот по необходимому нам маршруту?
– Наверняка можно. Но я не знаю как. Да и риск слишком велик: нам всего-то нужно свернуть один раз, так что предпочитаю лично проконтролировать этот способный решить всё поворот.
– Твой друг, Мэт, сказал, что люксов притягивают большие скопления людей, но какое именно количество можно обозначить “большим скоплением”? Нас сейчас двенадцать человек, без учета рождающегося в этот момент ребёнка. На предыдущих остановках нас было тринадцать, и люксы липли к нашему поезду, явно реагируя на нас. Выходит, тринадцать – это много, дюжина – еще не проверено. Ведь может оказаться, что два или три человека – это уже много. Быть может, они не реагируют только на отдельные единицы?
– Есть информация о том, что на четырех людей, составляющих компанию, люксы не реагируют. Так что цифра точно между тринадцатью и четырьмя.
Я непроизвольно закусила нижнюю губу, вспомнив километровые смс-сообщения в его телефоне, которые я видела лишь краем глаза и содержимое которых для меня осталось сокрытым. Сколь многое он ещё знает из того, что может сыграть весомую роль в выживании человека – в моём выживании – в этой ситуации? А вдруг это вовсе не “ситуация”, а “новый мир”. Слишком реалистичная, то есть слишком ужасная мысль…
– Я твой должник.
– Что? – я моргнула, резко вынырнув из своих опасных мыслей.
– Ты спасла меня в багажном вагоне – отогнала от моей головы люкса при помощи огнетушителя.
– Нужно распространить информацию об огнетушителях. В кабине машиниста два огнетушителя, в тамбуре еще два, плюс тот, что я вытащила из багажного вагона… Быть может, люксов в принципе можно отгонять сжатым воздухом.
– Теориям необходимы практические проверки.
– А значит, жертвы, – я отвела взгляд. – И еще. На вокзале, за минуту до посадки, я ощутила странный запах: как будто запахло грозой. Знаешь, как бывает, когда где-то неподалеку ударяет мощным разрядом тока. Тот же запах появился в багажном вагоне, когда там появился люкс. Скорее всего, это имеет связь. Как и реакция животных.
– Реакция животных?
– Да, кот Джеммы постоянно кричал, когда к вагону приближались люксы.
– Своеобразная сигнализация в новом мире.
Я замерла. Он ведь высказал мнение о том, что это “новый мир”? То есть это останется навсегда или же это навсегда останется только в памяти тех, кто переживёт эту сокрушительную катастрофу?
– Пристегнись, Адриана Бонд, мы приближаемся к развилке, – с этими словами он положил свою руку поверх самого большого рычага.
Поезд уже ехал совсем медленно, но я, не задумываясь, пристегнулась: достаточно мелочи пойти не так, как нам нужно, и мы расшибёмся в лепёшку, сорвавшись с надземных рельсов прямиком в обрыв. Так что пока ещё непонятно, чем именно является для нас этот поезд – спасительным ковчегом или губительной гробницей, – уж лучше не пренебрегать страховкой в самые сомнительные моменты.
Мы приблизились к развилке. Брайан направил поезд влево. Почти сразу и совершенно внезапно началась сильная тряска, что я сразу же восприняла за признак того, что в итоге всё пошло именно не по плану. Вцепившись руками в подлокотники своего кресла, я закрыла глаза и начала дышать. Если не доедем до Исландии, можно будет просто уйти в лес, но вот если мы сорвёмся с такой высоты в этот самый лес – едва ли что-то нас ещё сможет спасти.
Поезд перестало трясти, но я не поверила. Даже подумалось: ну всё, летим. Однако тряска не возобновилась даже спустя десять секунд, так что я решила открыть глаза. Мы продолжали ехать по рельсам, оставив развилку позади, но повернули ли мы? Цвет рельсов сменился с красного на синий, значит… Повернули! И теперь набираем обороты скорости.
Я резко перевела взгляд на мужчину, сидящего по правую руку от меня, продолжающего удерживать рычаг и параллельно щелкающего светящиеся кнопки на приборной панели. Да кто он такой?..
Я принесла виски из кухонной зоны – каждому по бутылке, потому что бокалы так и не нашлись. Мы окончательно заперлись в кабине машиниста, и так как нам не хотелось сидеть в креслах и наблюдать за проносящейся мимо нас темнотой, периодически освещаемой далёкими пожарами, мы сели на пол – каждый оперся о выбранную стену.
– Только пару глотков для снятия стресса: нам пьянеть нельзя, если всё-таки хотим выжить, – благоразумно заключил Брайан, подняв свою бутылку таким образом, будто только что
