увидеть сама. Послушать её – так столица чуть ли не волшебное место, где все, даже самые смелые мечты сбываются. «А может, так и есть», – подумала Мина, вспоминая то немногое, что ей удалось наблюдать с речного корабля. Скорее бы увидеть больше!
Закончив со сборами, она достала альбом для рисования. Сна не было ни в одном глазу, поэтому Мина до самого отбоя рисовала пейзажи столицы, какой она её запомнила.
Джикс тоже притихла, погружённая в свои мысли. Было приятно лежать в темноте, зная, что подруга разделяет её невыразимый восторг.
Они обе мало спали той ночью, но Чода храпела за троих. Едва прозвенел утренний звонок, как Мина и Джикс вскочили с постели. Быстро умывшись и одевшись, они спустились в главный зал, где к ним присоединился Пиксит. Он махнул Мине забинтованным крылом: «Сказали, ещё неделя – и я снова смогу летать!»
«Отличная новость. Но перестань им махать. Сегодня мы поплывём».
Зек и Ферро оказались в одной группе с ними вместе с ещё тремя стражами – Триной, Сарил и Китой и их зверями – Хавой, Куил и Умой. Все они были в приподнятом настроении и без умолку болтали и смеялись, и Мина впервые почувствовала себя одной из них. Её тоже переполняло радостное возбуждение. Они все поздоровались и вели себя с ней так же приветливо, как с Джикс, Ферро и Зеком.
– Будем держаться вместе, – сказала Джикс Мине.
– Ага, чтобы, если вдруг кто увидит плюющуюся огнём бабочку… – начал Зек.
Ферро легонько ударил его кулаком по руке.
– Ай, меня покалечили!
– Придётся тебе, видимо, вместо столицы отправиться в медпункт, – тихо поддразнила Мина.
– Я исцелился! – тут же воскликнул Зек.
Все засмеялись.
Учителя завели их на корабль, весь покрытый молниеупорной резиной. Пока стражи лазили по всему судну, звери сгрудились на палубе как можно дальше от легковоспламеняющихся мачт и парусов. Ветровой страж надул паруса, и Джикс и Мина перебежали от одного борта к другому и замахали школе на прощание.
Мина не видела пустошей во время прибытия – тогда была ночь, – но, конечно же, не раз любовалась ими из школьных окон и с воздуха. Но было что-то особенное в том, чтобы смотреть на чёрные холмы с высоты поднятой реки. Она стояла, облокотившись на бортик и подставив лицо ветру, и вдыхала запах моря – в эту сторону по руслу текла пресная вода, но от самого корабля ещё пахло водорослями, рыбой и солью. Завтра вместе со сменой направления потока они вернутся. По обеим сторонам поднятой реки протянулись красивые, несмотря на их черноту, холмы: при свете солнца на них стали различимы тени, порождённые силуэтами голых деревьев и камней, сгрудившихся вместе, как путники вокруг костра. Позади холмов высокие горы наблюдали за спешащим к городу речным кораблём.
Краем глаза Мина заметила подошедшего к ней Ферро.
– Жаль, тебя не было с нами на последнем матче, – сказал он.
Она так изумилась, что уставилась на него разинув рот.
Он пожал плечами:
– Ты предлагаешь что-то новое. Так класснее.
К ним присоединился Зек:
– Нет такого слова – «класснее».
– Я его сказал – значит, есть.
– Это не показатель. Такого слова нет.
– Она же поняла, что я имел в виду, – не сдался Ферро. – Так что такое слово есть. Правильно, Мина? Ты ведь меня поняла, обмен мыслями состоялся. А посему такому слову быть.
Зек фыркнул:
– То, что ты сказал «посему», не делает тебя умнее. А вот грамотная речь – да. Мина, скажи ему, что он идиот. Мне он не верит.
Мина взглянула на Ферро, затем на Зека. От неловкой ситуации её спасла Джикс:
– Вы оба идиоты. Но вам повезло быть вместе с нами, что повышает средний уровень интеллекта на этой стороне корабля. – Она подмигнула Мине, и та улыбнулась в ответ.
«Кажется, у меня на самом деле есть друзья».
«Есть», – подтвердил Пиксит.
– Смотрите! – вытянула руку Джикс. – Город!
Смеясь и шутливо толкаясь, ученики и их звери спустились на причал, после чего их пересадили в поезд. Мина оказалась в самой середине – локоть Зека впился ей в бок, шею обдувало пахнущее рыбой дыхание Чоды, а спину подпирало плечо Пиксита. Но сегодня теснота её не пугала – она была в кругу друзей.
Она чувствовала себя своей.
Двери закрылись, и поезд помчался прочь от пристани. Ученики вокруг громко комментировали всё, что попадалось им на глаза.
На улице под ними страж молнии нарисовал в воздухе цветок из электрических линий, который немного пошипел и исчез.
Чуть дальше от него два солнечных зверя направляли потоки света на стеклянные панели небоскрёба, заставляя их плясать в зажигательном ритме.
У одного из фонтанов шестеро дождевых стражей репетировали свой номер: один бросал в воздух водяной шар, другой ловил и перекидывал третьему, а тот взрывал его миллионом брызг, которые как хрустальное конфетти сыпались в чашу фонтана – и при этом ни одна капля не падала на тротуар. Ученики в поезде, и Мина в их числе, восторженно загалдели. «Ты это видел?» – спросила она Пиксита.
«А это ты видишь?» Он смотрел вверх, на летящих клином шестерых ветровых стражей. Позади них в воздухе кружила сотня бумажных листов. На глазах Мины ветер, завернув их в спираль, принялся складывать каждый лист, и вскоре за стражами устремился хвост из сотни бумажных птиц.
– Идём быстрым шагом, дети! – приказала профессор Уэррин. – Нам ещё многое предстоит увидеть! – Для большего привлечения внимания она громко постучала тростью и, подняв её над головой, повела их из поезда по мосту.
Опустив взгляд, Мина обнаружила, что он целиком сделан из стекла. Ей вспомнились скульптуры Митриса, созданные выпускниками. Интересно, этот мост – тоже творение рук стражей молнии? Или стекло для него нагревают солнечные звери, а их стражи формируют из них нужного размера панели? Сквозь него можно было разглядеть слегка искривлённые улицы, заполненные людьми, зверями, всякого рода транспортом и всевозможными хитроумными устройствами с кучей шестерёнок, с высоты напоминающих внутренности часов.
Джикс рядом шла вприпрыжку:
– Мина, кажется, мы увидим её!
«Кого?»
Мина повторила вопрос Пиксита вслух:
– Кого?
– Премьер-министра! Помнишь, я говорила, что она обратится к нам с речью, но я не думала, что это произойдёт прямо сейчас или что нас пустят внутрь!
«Внутрь чего? Мина, мне не видно!» Пиксит шёл на всех четырёх лапах и потому был ниже людей, а из-за больного крыла он не мог взлететь, как другие звери, и разглядеть всё с высоты.
Мина встала на цыпочки
