-У меня хороший учитель, – улыбнулся молодой человек. Вернее, молодой тирей, так как, ради удобства не только своего преподавателя, но и собственного, Лаз сменил форму на более удобную для жизни в воде.
Он жил в Кетании, столице одноименного государства, уже несколько недель, старательно изучая язык и залатывая последние повреждения своей души. Малая Сфера, так назывался местный управляющий орган, принимать его не очень-то спешила, однако Лаз никуда и не спешил. Во-первых, на встрече с главами рыболюдей было бы лучше, если бы он мог достаточно хорошо понимать их речь, а во-вторых, на то время, что он оставался в ожидании, тиреи пообещали прекратить нападения на Люпс. И, судя по сообщениям от Айны, которые Лаз получал по собранному им приемнику, свое обещание они держали.
Несколько раз девушка порывалась приехать, но он каждый раз ее отговаривал. Было очевидно, что он лично представлял для рыболюдей интерес не только в качестве дипломата и переговорщика, но и как обладатель уникальной магии. А значит Айна могла стать рычагом давления, чего допустить молодой человек никак не мог. Услышав об этом в первый раз, девушка явно была расстроена, но спорить не стала, лишь прервала разговор уже через пару минут, сказав, что надо кое-что сделать. Лаз на это лишь тяжело вздохнул. Уж лучше пусть злится, чем подвергать ее жизнь опасности.
Хотя, конечно, нельзя сказать, чтобы в Кетании было так уж опасно. Конечно, дело было в его статусе “посла человечества” и приставленных к нему охранниках/надзирателях, но все равно, столица государства рыболюдей производила невероятное впечатление.
Огромный купол, высотой больше трех километров, был словно те земные игрушки — стеклянные шарики со снегом и фигурками внутри, которые, если потрясти, поднималась маленькая метель. Однако китон, так назывались все подобные купола, вместо игрушечных Дедов Морозов и островков с пальмами занимали сотни и тысячи сооружений, со стороны больше похожие на огромный муравейник, стенки которого сняли и заменили прозрачными панелями для лучшего обзора. Многоярусная конструкция с перекрытиями из все того же стеклоподобного воздуха, что и внешний купол, словно родилась из книжек научной фантастики. Футуристичная, насколько это только возможно, с обтекаемыми, гладкими и изящными контурами домов, натянутых между перекрытиями разных слоев, как огромные матовые мыльные пузыри между ладоней фокусника, Кетания поражала воображение не только Лаза, увидевшего нечто подобное впервые в жизни, но и самих тиреев, особенно тех, кто приезжал сюда из других китонов.
Как и любая столица, Кетания притягивала рабочих, торговцев, ученых и магов со всей страны. Можно было удивиться, неужели всего шести километров диаметра хватало для комфортного проживания нескольких миллионов тиреев? Однако, когда в дело вступала еще и высота, добавляющая городу третье направление для роста, общая площадь застройки увеличивалась в сотни раз и столица рыболюдей, если каждый из ярусов разместить на общей плоскости, была больше многих земных мегаполисов.
Именно это поражало Лаза больше всего. Интуитивно это еще можно было понять, но разум просто отказывался признавать, насколько это место было выгоднее со всех точек зрения, по сравнению с человеческими городами. Всего три километра радиуса означали, что не нужны никакие средства передвижения, из пункта А в пункт Б любой тирей мог доплыть своими силами меньше чем за полчаса. Никаких пробок, потому что не было привычных людям дорог, ведь каждый мог плыть совершенно по любой траектории. Конечно, были определены некоторые максимально удобные пути между разными слоями, но двигаться вне их никто не запрещал. Логистика была выведена на совершенно иной уровень, недоступный не только людям Люпса, но и обитателям Земли. Хотя. Лазу хотелось надеяться, что за почти тридцать лет, прошедших с его смерти, земляне все-таки продвинулись в этих вопросах, хоть немного.
Конечно, ключевым фактором было вовсе не тотальное превосходство тиреев над людьми. Да, их магия ушла вперед и в целом их общество было старше человеческого, но главным, почему Кетания стала таким шедевром инженерии и логистики, была вода. Жизнь в воде, бесспорно, имела огромное количество плюсов, от возможности плыть в любом направлении до отсутствия резких перепадов температур и изменения погоды. Под куполом китона вечно была примерно одна и та же температура, в течение года меняясь лишь на несколько градусов, тут не было ветров, докучливой пыли, столкновения в воде, если и происходили (спецтранспорт вроде скорой помощи тут все-таки имелся), были куда плавнее и безопаснее и так далее и тому подобное.
Бесспорно, жизнь в воде была комфортнее существования на суше. Но все равно именно суша стала в итоге основным местом обитания рыболюдей. Китоны были лишь крошечными пузырьками на карте Яссании, все остальные территории были подвержены всем тем же некомфортным изменениям, что и на Люпсе. И человек был приспособлен к этим изменениям куда лучше тиреев.
Как выяснил Лаз, продираясь сквозь тексты исторических трактатов, рыболюди не захватили и даже не попытались высадиться на Люпс по трем основным причинам.
Во-первых, религия. Местная церковь, более влиятельная и могущественная, чем даже земное христианство, сказала, что Божественный океан, он же Море Чудовищ, нельзя пересекать без крайней необходимости, чтобы не тревожить Морского Бога и это правило стало аксиомой на многие десятилетия и даже века.
Во-вторых, отщепенцы. Конгломерат небольших государств, созданный теми, кому не нравилось слишком тоталитарное и жесткое правление Большой и Малой Сфер, желавших и желающих до сих пор так или иначе участвовать едва ли не в каждом аспекте жизни граждан Кетании. Прочно обосновавшиеся в глубине континента благодаря тем же китонам, отщепенцы, тем не менее, не захотели жить в мире, просто оставив свое прошлое в покое. Отчасти из-за старых обид, отчасти из-за Божественного океана, игравшего в жизни рыболюдей примерно ту же роль, что в жизни верующих Земли играли Рим или Мекка. В результате чего война Кетании с отщепенцами, которые сами себя называли Объединенными, пусть довольно вяло, но длилась уже многие столетия. Отщепенцы хотели часть прибрежных земель Божественного океана, полностью занятых Кетанией. Кетания, в свою очередь, требовала подчинения в обмен на возможность приблизиться к священным водам. И эти требования не предполагали никаких компромиссов, в результате чего оккупация Люпса могла стать не лучшим решением с учетом дышащих в спину Объединенных.
Но, пожалуй, самым большим препятствием для тиреев был воздух. Даже необитаемые земли Яссании они осваивали с большим трудом, ведь, даже чтобы установить китон, опорную точку, нужно было расчистить и подготовить местность. Ладно, небольшой купол, несколько десятков метров в диаметре, с такой задачей справится парочка магов. Но для постройки китона радиусом в пару сотен метров уже нужны очень серьезные подготовительные работы, что уж говорить о постройке типа столицы. Если добавить к этому недружелюбно настроенных аборигенов, обладающих к тому же собственной магией, картина выходила не слишком радужной.
Отчасти именно поэтому даже после смерти святой девы войну с человечеством продолжали откладывать. Да, тиреи имели огромное преимущество в военной мощи, могли уничтожать человеческие деревни и даже города без особого труда. Однако война, настоящая война – это не только уничтожение. Прийти и разрушить легко, но, если не закрепиться на этой земле, рано или поздно тебя ждет крах. Тиреи это прекрасно понимали, наверное, лучше, чем большинство земных стратегов, ведь они вели позиционную войну с самой природой уже много столетий.
Не все из этого было написано в тех книгах, что Лазу давали читать, многое пришлось додумывать и домысливать. Однако главный вывод, что он сделал, заключался совсем в другом. Он сам, а точнее та магия, которой он владеет, представляет для тиреев ценность в разы большую, чем он мог даже предполагать.
