сравнению с глинобитной хижиной.
Он вряд ли оценил бы повозки, в которых мы ночевали.
Гектор натянул тетиву.
– Настолько гибкий, что я могу почувствовать, как он набирает силу.
Он покорил меня. Я призналась:
– В восемь лет я уже умела стрелять.
– Лук помог тебе, верно?
– Да, но я никак не могла попасть в цель.
– Он тебя научил!
Именно. Я не ожидала найти среди этих заносчивых глупцов того, кто действительно способен это понять.
Гектор вернул мне лук, сел и снова взял мальчика на руки.
– Это мой сын Астианакс. Ему не хватит сил натянуть наши луки еще лет до десяти, не меньше. – Он приподнял лицо мальчика за подбородок. – Накс, когда пойдешь на войну, зови амазонок и держись рядом с Рин.
Мальчик прижался к груди отца, серьезно глядя на меня.
Майра положила голову на колени Кассандры.
– Я приду, если любой из вас позовет меня. – Никогда прежде я не чувствовала себя настолько важной.
– Как и я.
Наверное, это и значит быть союзниками, ведь только что мы заключили договор. Я вела себя как будущая царица и надеялась, что Пен будет мной гордиться.
Гектор продолжил гладить сына по голове, Кассандра почти синхронно с ним гладила Майру. Я почти пожалела, что у меня нет брата.
– Сестра утверждает, что долго я не проживу, а Накс погибнет прежде, чем станет мужчиной. – Он повернулся к Кассандре. – Дорогая моя, ты могла бы избавить меня от этих глупостей.
Ну хоть один троянец ей не верил и не озвучивал своих собственных пророчеств.
Когда Кассандра заговорила, голос ее оставался ровным.
– Тебя убьет Ахилл, а Рин уже не будет в живых, когда Наксу потребуется защита. Мать Рин умрет в один день с тобой. – Ее рука застыла в воздухе над головой Майры. – Покинь Трою! Сейчас! Сегодня же! Спаси себя и Накса.
Мальчик соскочил с колен отца и убежал от нас, размахивая руками и смеясь на ходу.
Рука Кассандры снова опустилась на голову гончей.
– Она говорит глупости, Рин, жаль только, что выдумки ее настолько мрачны и неприятны.
– Гелен в итоге станет царем – хоть и не в Трое, – после того как предаст нас. Для него это будет приятно.
Я понятия не имела, кто такой этот Гелен.
Гектор уверенно ей возразил:
– Он никогда не станет предателем.
– Гелен – мой близнец, – объяснила Кассандра.
– Рин, я уверен, что проживу дольше, чем она пророчит, но и состариться мне не суждено. Эта война точно меня прикончит.
Больше мне не хотелось сражаться рядом с Гектором, дурные предчувствия сделают его медленным, ненадежным. Если все троянцы похожи на этих двоих, то ничего удивительного в том, что эта война затянулась.
Он приподнял брови.
– Какие мы серьезные! Но не думай, мы не всегда такие. – Он поднялся на ноги. – Накс! – Догнав сына, Гектор подхватил мальчика за талию и подбросил в воздух. Под радостный визг ребенка Гектор запел, то выше, то ниже: – Вверх. Вниз. По кругу. Плыву как соловей. Летаю как форель.
Я невольно улыбнулась, Кассандра тоже, и только пара слезинок сбежала по ее щекам.
Гектор принес Накса обратно к нам, сел и поставил сына рядом. Затем легким прикосновением вытер слезы Кассандры.
– Рин, моя сестра может быть и странная, но нет никого более любящего и достойного любви. Станешь ли ты ее другом, как стала моим соратником в бою?
Я нервно рассмеялась.
– Думаю, я знаю, как быть товарищем в битве, – хоть и ни разу не воевала. Но я не знала, как быть другом – только дочерью, племянницей или двоюродной сестрой, но друзей у меня никогда не было.
Его брови слегка приподнялись.
– Нет никакой разницы. Как твой соратник, я буду держаться рядом, прикрывать тебе спину и остерегаться твоих врагов. Ты сможешь понять, что мне нужно, и будешь готова прийти на помощь. Если нас разлучат, мы постараемся воссоединиться. И не станем зацикливаться на ошибках. То же и в дружбе. – Он повернулся к Кассандре. – Сестра моя, станешь ли ты подругой Рин?
В ее голосе послышалась досада:
– Я уже пыталась убедить ее покинуть Трою и избежать смерти.
– Только не это!
– Друг – это тот, чью потерю ты станешь оплакивать. – Кассандра встряхнула головой. – Рин – достойная девушка, но у меня и так слишком много тех, о ком придется горевать.
В голове у нее точно гулял ветер.
– Я стану твоим другом. Тебе не обязательно считать меня таковой. – Я научусь этому в процессе, точно так же, как училась охотиться, ездить верхом и готовить клей.
Они оба улыбнулись мне.
Кассандра сказала:
– Гек, мне кажется, что ни у кого из нас в ее возрасте не было такого открытого, искреннего лица.
Смутившись, я присела на корточки, чтобы погладить Старую Бронзу – Майру. В бедре тут же кольнуло болью, как и в пострадавших ребрах.
Из дворца вышла Пен с остальными членами нашего отряда. Я никогда раньше не знакомила людей, и было странно представлять им Кассандру и Гектора, но мне это понравилось.
Кассандра не стала предсказывать всеобщую смерть, что не могло не радовать. Мне не хотелось, чтобы кто-то смеялся над моим другом.
Когда мы уже уходили, она крикнула мне вслед:
– Рин, подруга, я буду рада твоей компании завтра и на протяжении всех дней, что остались до твоей первой битвы.
Еще одно предсказание, которое не сбудется. Пен точно захочет, чтобы я осталась в лагере и помогала по хозяйству. Но я обещал стать другом Кассандры, а значит быть рядом с ней, к тому же мне хотелось провести с троянцами побольше времени. Может я и смогу сделать так, что это ее пророчество воплотится в жизнь.
Мы прошли по улицам и снова миновали ворота. Пока мы разбивали лагерь, я рассказала Пен о союзе с Гектором.
К моей радости, это и правда вызвало в ней чувство гордости.
– Когда ты станешь царицей, мы будем купаться в трофеях и дани.
Ночью я легла рядом с ней на свое одеяло из леопардовой шкуры. Воздух был густым и влажным и пах морем.
– Пен?
– М-м-м?
– Могу я завтра вернуться в Трою? Кассандра, та царевна, рассказывала мне разные вещи – глупости в основном, но не только. Я хочу побольше узнать о троянцах.
– Хорошо. Можешь оставаться там, пока не поправишься настолько, чтобы идти в бой, – голос ее был сонным. – Какой же прекрасной царицей ты станешь.
Слова Кассандры о том, что завтра я вернусь в Трою, сбылись, но не потому, что она это предвидела. Остальные же пророчества,
