и неплохо кормите?
— Не больше двух с половиной тонн корма в день в сухом весе делим на восемь кормовых мостков, — тут же ответил немецкий рыболов — рекордсмен, — Больше профессор Шнайдер запрещает выдавать. И то, с холодами, вес специально подобранного им рациона существенно снижается и в нём появляется больше бобов, кукурузы и гороха.
В ответ я только руками развёл и улыбнулся.
— Что-то не так? — мигом уловил младший Гогенцоллерн мою мимолётную усмешку.
— Если честно, то всё не так. У нас, в России, рыбу тоже разводят, но в рыборазводных прудах её никогда не ловят. Не стану скрывать — до столицы европейская мода докатилась. Я слышал, как минимум о пяти частных прудах, где организована платная рыбалка. Но настоящие рыбаки туда вряд ли поедут. Хотя, за всех не ручаюсь. Те, у кого времени не хватает на настоящую рыбалку, может и съездят разок — другой, чтобы зуд в руках унять и себя потешить.
— Хм, князь, а что вы подразумеваете под настоящей рыбалкой? — на полном серьёзе озадачился Фридирих, ничуть не оскорбившись.
— Представьте себе обычную реку. На десятки километров вокруг никого нет. И задача у вас простейшая — сначала наловить рыбы на уху и жарёху, а если повезёт, то и домой что-то привезти, — обрисовал я своё видение русской рыбалки.
— На десятки километров… — послушно повторил Гогенцоллерн, — К сожалению, моя Семья не настолько богата. Я всегда считал, что у меня очень хорошее имение, но у нас фасад с выходом на Шпрее всего лишь чуть больше километра.
— Уф-ф, — тяжело выдохнул я, лишь на секунду представив себе, как же мне тяжело будет немцу объяснить, что у нас совсем другие просторы и вовсе не обязательно выкупать у государственной казны десять километров берега на той же Волге или Оке, чтобы там рыбачить, никого не наблюдая в округе, — Мне проще вас в гости пригласить в Россию, чем объяснить, что у нас и как.
— Тогда, позвольте мне стать первым, и пригласить вас на рыбалку в моё имение? — живо сориентировался Фридрих.
— С удовольствием приму ваше предложение, если вы имеете ввиду завтрашний вечер, — постарался я удержать лицо, наконец-то добившись нужного результата.
По сведениям, полученным из близкого окружения Антона, а если быть точнее, от одного из ключевых безопасников, приставленных к молодому наследнику кайзера Рюминым и Обдориным, второй наследник Гогенцоллернов очень скоро, а точнее, завтра, может вполне себе стать ключевой фигурой немецкой оппозиции, а то и вовсе возглавить заговор против Антона Рюмина, причём, Фридриха особо и спрашивать не будут. Как-то так в этом мире всё сложилось, что вроде бы знаковыми политическими фигурами зачастую управляют совершенно другие люди, предпочитающие оставаться в тени.
Это ли не повод слетать на рыбалку по-немецки?
Всего лишь в сопровождении секстета архимагов и пятёрки пилотов Озерова, которые останутся за кадром. В том смысле, что найдут себе где-нибудь рядом полянку и приземлятся там. А если что, то гвардейцы меня и Фридриха из любой заварухи вытащат.
После того, как над их амуницией поработала вся команда Усольцева, заземлить моих пилотов стало не то, чтобы очень непросто, а крайне сложно. Очередь из крупнокалиберного пулемёта теперь мою лучшую пятёрку пилотов уже не пугает. Неделю пришлось на тренировки потратить, прежде, чем они перестали обращать внимание на такие мелочи.
— Князь, я буду рад увидеть вас у себя. Вечерняя рыбалка у нас изумительно хороша, — браво заявил второй наследник.
— Я буду у вас завтра, после обеда, — отозвался я, тщательно выверив время визита.
Чопорный немецкий обед я вряд ли вынесу. У них принято превращать его в крайне скучную церемонию.
Опять же, немецкая кухня — это вовсе не предел моих мечтаний. Пока мне зашли только руладен и рулька по-немецки. Помнится, что у немцев ещё есть запечённый гусь под сливовым соусом, но в этот приезд я на него ещё не попал.
Есть ещё одна причина, связанная со временем. В гости к Имперскому князю я попаду в самый последний момент, когда уже будет поздно что-то менять.
Коллаборационисты — это не только французское слово. В нашем случае — это ещё и проплаченные Францией немецкие военные и политические деятели, далеко не из последних.
Не всех кайзер и старик Гогенцоллерн смогли вычистить. В соперниках оказались далеко не глупые люди, умеющие надёжно хранить секреты, а заодно и имеющие серьёзный политический вес, связи и капиталы.
По сведениям немецкой тайной полиции, которую злые языки по старой памяти иногда именуют, как гестапо, попытка военного переворота в стране намечена на завтрашний вечер.
Фридриху в заговоре отведена одна из ключевых ролей. Именно его собираются заговорщики назначить престолонаследником, взяв в заложники всю его Семью. Через две недели Фридрих, якобы добровольно, отречётся от престола и передаст всю власть бундестагу, а после, иди, доказывай, какой была воля кайзера, если власть уже поменялась.
Казалось бы, дурная затея с этим заговором, если бы не одно обстоятельство. Большая часть немецкой армии сейчас в Лотарингии и Эльзасе. Блицкрига на этот раз не случилось, и немцы увязли в боях с французами, впрочем, не без успехов.
Зато вокруг столицы оказалось кольцо из нескольких военных частей весьма сомнительной лояльности.
В плане заговорщиков я заметил лишь одно слабое место — им не нужно шума. Для обывателей и отсутствующей сейчас в стране армии всё должно выглядеть, как легитимные и добровольные действия.
Смена власти, а заодно, и политического устройства страны по их плану должна будет пройти тихо.
Оттого и штурм Берлинского дворца не предполагается. Его попросту блокируют и отключат от мира под вполне благовидными предлогами. Всего-то на пару дней, пока Фридриха не объявят кайзером.
После этого Антон с Алисой автоматически выбывают из игры.
Германия всегда славилась своими фальшивомонетчиками, так что завещаний кайзера будет точно больше, чем одно. Не трудно догадаться, какое из них будет признано истинным.
Исходя из этих соображения я сейчас с Фридрихом на рыбалке, а не с Антоном в Берлинском дворце.
Все основные действующие лица припрутся сюда сами. Нет у них другого места, и
