мутным взглядом зал, удивленно уставилась на нас с Сивеллом.
– Ну и ну, – покачал тот головой, – хороша! Вот что, парень, вези-ка ее домой.
Он сопроводил этот приказ повелительным жестом, и я с готовностью подчинился.
Лесли, хоть и была пьяна в стельку, не забыла спросить, в состоянии ли я сесть за руль.
– Я-то как раз свою норму помню, – сказал я в ответ, сгружая ее на переднее сиденье. И закрыл дверь.
– А ты-то чего такой трезвый? – спросила она. Пока мы сидели в пабе, на улице сильно похолодало, и в машине зуб на зуб не попадал. Пристегивая Лесли ремнем безопасности, я заметил, что дыхание вырывается из носа струйкой пара.
– Ну, я как бы за рулем, – ответил я.
– Зануда ты, Питер, – вздохнула она. – По-моему, коп-волшебник не должен быть таким занудой. Гарри Поттер точно не был. А уж Гэндальф напоил бы тебя до полной отключки.
Может, и да, но я не припомню момент, где Гермиона надирается до такой степени, что Гарри приходится ссаживать ее с метлы на Бакингем-Пэлес-роуд и смотреть, как она извергает содержимое желудка в канаву. Вытерев рот салфетками, которые я, зануда этакий, держу в бардачке как раз для подобных случаев, Лесли заявила, что Мерлин, возможно, показал бы мне, как правильно закатывать рукава.
Можно было бы еще долго перечислять книжных волшебников, которым я уступаю, но Лесли выросла на книгах Софи Кинселлы и Хелен Филдинг, и ее личный список закончился на Северусе Снейпе. Дальше мы ехали относительно спокойно.
К моменту, когда я припарковался в гараже Безумства, Лесли прекратила свои нападки и перешла в фазу «нуяжетвойлучшийдруг». В порыве дружеских чувств она бросилась мне на шею, прижалась бюстом к моей груди, обняла за талию. И пробормотала на ухо:
– Пошли в кровать.
В брюках стало очень тесно, я тихо радовался, что надел их, а не джинсы. В этом состоянии транспортировать Лесли по сугробам к задней двери было еще трудней.
Когда мы доползли, я прислонил было ее к стене, чтоб достать из кармана ключи, но она опять повисла на мне.
– Маску могу не снимать, – сказала она. – Или хочешь, надену на голову бумажный пакет?
Ее ладонь скользнула вниз, нащупала мой возбужденный член, радостно сжала. Я охнул и уронил ключи.
– Ну вот что ты наделала?
– Забей, – выдохнула Лесли, пытаясь расстегнуть мне ширинку.
Я отпрянул, и она стала медленно оседать на снег. Я подхватил ее обеими руками, но добился лишь того, что наполовину стянул с нее свитер вместе с рубашкой.
– Вот это уже лучше, – мурлыкнула она, – если ты готов, то я тоже.
Задняя дверь открылась, и на пороге возникла Молли. Она внимательно посмотрела на меня, потом на Лесли, потом опять на меня.
– Это не то, что ты думаешь, – сказал я.
– Не то? – разочарованно протянула Лесли, с трудом выпрямляясь. – Вот черт.
– Пусти нас, Молли, я хочу уложить ее в постель.
Я почти волоком затащил Лесли в дом. Молли окинула меня ядовитым взглядом.
– Ладно, укладывай сама, – сказал я.
Так она и сделала. Просто приняла у меня Лесли и вскинула на плечо, как мешок картошки. Только я бы мешок картошки вскидывал с гораздо бо́льшим усилием. Медленно развернувшись на месте, Молли со своей ношей заскользила прочь, в сумрачные глубины атриума.
Тоби, видимо, ждал, когда путь будет свободен, и кинулся ко мне в надежде на гостинец.
А я пошлепал обратно к каретному сараю – решил немного поработать. Поверьте, в моем состоянии работа помогает лучше холодного душа.
Поднявшись в техкаморку, я первым делом прогнал через «фотошоп» фото эльфийской надписи с капкана. Применил контраст и определение краев, чтобы сделать буквы четче, а главное, понять, откуда они вообще. Обработанную надпись я выложил на бескрайние просторы интернета с просьбой перевести. Пока ждал, сваял план действий для Сивелла, который сейчас уже наверняка пьяно храпел в собственной постели. План я отправил в отдел обработки данных.
Однако знатоки Толкиена нынче тормозили с переводом. Поэтому я решил попробовать нарыть что-нибудь об «Императорской глине», или «Императорской керамике». Нашел множество ссылок на фирму «Императорский фарфор», которая входит в альянс «Керамика Северного Стаффордшира». Красивая посуда, ничего не скажешь, но не наш случай: ее производили совсем не в той части страны, да еще и перестали в конце шестидесятых. Хотя, конечно, она представляет огромный интерес для коллекционеров.
Только на тридцать шестой странице поисковика я нашел кое-что интересное: мастерская «Несокрушимая Имперская Керамика», основана в 1865 году. Изменил запрос, но нашел только нерабочую страницу аукциона на «Ибей». Значит, дальше надо искать по старинке: писать письмо в отдел специнформации и запрашивать поиск по комплексной базе данных. Я загрузил готовый запрос с пометкой «ОПЕРАЦИЯ СПИЧЕЧНЫЙ КОРОБОК» и, следуя процедуре, указал свое имя, фамилию и номер удостоверения. Когда закончил, проверил почту: три входящих сообщения с переводами эльфийской надписи.
Если верить экспертам-взрывотехникам, у всех изготовителей бомб есть свой особый стиль работы: этакий характерный почерк, позволяющий отличать массовых убийц друг от друга. Но гораздо проще это определить, если автограф есть в буквальном смысле, то есть написан буквами. У Безликого было особое, очень узнаваемое чувство юмора. Переведенная на английский надпись гласила:
ЕСЛИ СУМЕЛ ПРОЧЕСТЬ, ТО ТЫ БОТАН И, СКОРЕЕ ВСЕГО, ПОКОЙНИК.
В старые добрые времена мужчины были настоящими мужчинами, а Летучий отряд управлялся с вооруженными грабителями как Богом заповедано, то есть обухом топорика по голове. Так вот, в те времена преступника на автомобиле должны были преследовать минимум три полицейские машины. Так можно было взять его в неплотное кольцо: и не оторвешься особо, и не сразу сообразишь, что тебя пасут. А нынче все просто: получаешь одобрение старшего инспектора или выше, подбираешься незаметно к подозрительному автомобилю и ставишь изнутри на крыло устройство слежения. Размером оно с половину спичечного коробка, а сто́ит как неделя отпуска на Ибице.
Новый Ковент-Гарден зимой в пять утра – это бетонный плацдарм, наполненный криками, табачным дымом и залитый светом автомобильных фар. Фуры, грузовики и автопогрузчики фырчат и ревут на своих площадках. А люди в светоотражающих жилетах и шерстяных шапках держат в руках папки с документами и неловко жмут кнопки телефонов пальцами в толстых перчатках. Я легко нашел место на многоэтажной парковке и вскоре захрупал по свежему снегу к аркам железнодорожного моста. Туда, где все три нолановских «Форда Транзит» ожидали начала торгового дня. Фургон Кевина я вычислил сразу: он был самый старый и грязный и
