поливая копошащуюся массу тел внизу и красиво поблескивая на солнце..
Обезглавленных жор тут же утянули вниз радостные конкуренты, и над краем крыши появились новые зубастые ростки с пустыми взглядами. Идя по головам своих товарищей, они отчаянно цеплялись за шершавую чёрную поверхность, пытаясь залезть повыше. И непрерывно что-то ворковали.
Их ожидала та же судьба. Свист серпа — и новые фонтаны крови пролились на их голодных друзей и мои сапоги.
Сидевшие совсем далеко группы заражённых, наконец-то, тоже доковыляли до гаражного бокса, на крыше которого я занимался своей мрачной жатвой. И,постепенно обходя строение по периметру, полезли наверх уже с трёх других сторон.
Обернувшись на звук утробного рычания, я подскочил к краю слева от меня и снова взмахнул косой. Лезвие мелодично звякнуло, перерубая позвоночник голодной твари, и звон утонул в плеске потока светло-красной артериальной крови.
Прыжок к следующему краю с вырастающими головами. Взмах косы. Фонтан крови. Прыжок. Взмах. Кровь. Прыжок. Взмах. Кровь. Это превращалось в скучную рутину. И меня понемногу начали покидать остатки сил.
Чем больше голов я срубал, вальсируя с косой по периметру крыши вокруг шокированной Алины, тем легче жорам было взбираться наверх по куче переломанных и обезглавленных тел. Очень скоро наступил момент, когда я уже не мог перерезать все вылезающие головы с одного взмаха. И тела заражённых, которых коса смогла только немного порезать, приходилось спихивать с горы трупов ударами сапогов.
Вдобавок крыша стала слишком скользкой — кровь, бьющая пульсирующими фонтанами из перерубленных шей залила почти всю поверхность. Только в самом центре ещё сохранялся небольшой островок чистого рубероида, на котором стояла шокированная таким зрелищем Алина. Прикрыв рот руками, она беззвучно кричала, широко распахнув бездонные глазища.
Я уже не понимал — то ли багровая дымка психоза всё ещё застилала мне зрение, то ли это кровь моих жертв полностью залила лицо. Поскользнувшись в смеси крови и ошмётков мяса при очередном рывке к противоположному краю крыши, я выронил своё оружие и растянулся во весь рост у ног Алины.
А за её спиной, истошно визжа, словно стая бешеных крыс, на крышу уже забрасывали ноги новые тощие пожиратели.
Взгромоздившись на окровавленный рубероид полностью, они поднялись и протянули руки к благоухающему запястью девушки, растопырив глаза и продолжая истерично визжать.
Она отпрянула от этой парочки ко мне за спину, а я безуспешно пытался принять вертикальное положение на разъезжающихся по кровавой слякоти ногах и руках. Чтобы попытаться разорвать наступающих на части.
Когда они уже шагали мимо, обходя меня с двух сторон, удалось подняться только наполовину. Получив тычки под колено сзади, жоры осели вниз и упали на спины слева и справа, пытаясь ухватиться за воздух словно перевёрнутые жуки.
Вцепившись им в глотки, я сомкнул пальцы вокруг кадыков и рванул те наружу. Следом за моими кулаками взлетели кровавые дуги, ярко светясь на солнце. Дёрнувшись и испустив булькающий клёкот, заражённые постепенно переставали сучить лапками, слепо таращась в голубое небо и слабея от кровопотери.
Всё ещё стоя на коленях, я резко обернулся. И от этого движения голова немного пошла кругом. Адреналин и жажда смерти всё хуже справлялись со своей задачей, но пока им удавалось каким-то чудом приводить в движение истощённые, истерзанные мышцы.
Алина пятилась ко мне спиной от очередной твари, у которой получилось перелезть через край. Обернувшись, девочка подлетела ко мне.
— Я нечаянно… Я не хотела… — Она запричитала, испуганно обхватив мою руку.
— Помоги… — Отбросив истекающие кровью кадыки, я сделал попытку встать. — Подай косу…
Девчонка подтянула ко мне измазанное древко, которое я выронил при падении. Жора рванулся к её рукам, но поскользнулся сам и шлёпнулся прямо на острие, вырвав черенок из рук Алины.
Но теперь до него мог дотянуться и я. Резко выдернутая из-под голодной мерзости коса срезала часть истлевшей одежды. И сбрила с него заросший подбородок, губы и нос.
И через миг острие вонзилось сверху — в самое темечко изуродованной головы с торчащими окровавленными зубами. Из дырок, темнеющих вместо носа, брызнули зелёно-красные сопли.
Стараясь не смотреть на тошнотворную морду, Алина помогла мне снова встать на ноги. Кажется она начала приходить в себя после первоначального шока. Очень вовремя!
Проваливаясь ногами между живыми и мёртвыми телами своих сородичей и мешая друг другу, жоры перебрасывали свои тощие тела на крышу уже со всех сторон.
Заполз на рубероид и радостно протянул к нам руки первый — и получил тычок древком в зубы. Отлетев обратно в кучу тел, он красиво разбросал желтеющие осколки и красные капельки.
Шагнул через край второй — и лезвие, вонзившись ему под рёбра, увлекло его дальше по направлению удара. Слетев с острия, перерезавшего ему грудную клетку изнутри, жора по инерции врезался в своего третьего родича. И они оба закувыркались по шевелящейся кровавой массе вниз на песок.
Четвёртый залез, успел разогнуться и броситься на Алину, повалив её на крышу в кровавую лужу. Упираясь локтем в ему шею, девочка убирала пахучее запястье от его зубов так далеко, как только могла. Но руки заражённого были длиннее. Схватив её за руку и потянув запястье к раззявленному гнилому рту, чудовище блаженно прикрыло белесые глаза в предвкушении столь сладко пахнущего лакомства.
Заревев, я наступил ему каблуком на висок, когда жёлтые челюсти были уже в сантиметрах от тонкой бледной ручки. Голова твари сплющилась и в трещины черепа брызнул серый мозг. А челюсти так и замерли в открытом состоянии около руки девчонки.
Подняв взгляд, я приготовился встречать новых гостей. От запаха крови и сырого мяса начало подташнивать даже меня. Руки уже почти не слушались. Истощённые мышцы ног опять охватывали судороги.
Алина спешно выбралась из под раздавленного жоры, прижавшись спиной к моим ногам и оглядываясь на тех, кто снова подтягивался к нам снизу.
Прямо перед нами на крышу взгромоздились двое. Всё, на что я сейчас был способен — это держать их на расстоянии слабеющими тычками.
Сзади на плечи упрямо наступающих жор легли худые, но крепкие руки кадетов. Взобравшись по горе безголовых трупов и распихивая лезущих вместе с ними, бойцы тащили между собой тяжёлую канистру. Оттянув назад тварей, готовых свалиться на Алину, один из пацанов принялся отвинчивать крышку, а второй проскочил мне за спину и с разбега толкнул с крыши тварь, подобравшуюся ко мне сзади.
— Ранен? — Передо мной возникло озабоченное лицо Егора.
Вместо ответа я обнял его за плечи, отодвинул в сторону и, оперевшись, как следует пнул поднимающегося по трупам заражённого за его спиной. Тот улетел
