— Добро, альвийка, это было отважно! — крикнул лорд Аурун, пошатываясь, проходя мимо неё в сторону центрального купола. — А теперь привяжись к чему-нибудь!
И тут корабль в очередной раз резко швырнуло, и она потеряла равновесие и упала с палубы, устремившись вниз, к застывшим волнам Сумерек.
Миг спустя, вокруг её запястья крепко сжалась рука, резко прервав её падение, а затем вздёрнула обратно на палубу и быстро привязала к поручню, прежде чем корабль не выкинул новое коленце и не доделал, то, что не получилось мгновением раньше.
— Это входит у тебя в привычку, — буркнула она, когда увидела, кто её спаситель.
Трахос кивнул, проверяя крепость узлов верёвок, которыми привязал её к поручням.
— Приму это как спасибо.
Его фраза была настолько естественной, что она рассмеялась от удивления.
— Это была шутка?
В ответ он издал звук, который мог быть смешком.
— Что с тобой случилось? — спросила она, пытаясь разглядеть что-нибудь за личиной шлема грозорождённого. Услышать, как Трахос говорит нормально, было даже более удивительным, чем силы, протекавшие через Готрека и Лхосию.
Закончив проверять узлы, Трахос откинулся на поручни и покачал головой.
— Твой план работает. Непогребённые каким-то образом направляют огонь руны в двигатели. Эфирное золото свободно течёт в машины.
Маленет недоверчиво покачала головой. Последним, чего она ожидала, было то, что её абсурдный план сработает. Корабль снова крутануло вкруг оси, и она судорожно вцепилась в поручни.
Трахос посмотрел туда, где по-прежнему восседали костяно-белый Истребитель и жрица, окружённые венчиками эфирных течений. В отличие от всех остальных на борту, они были спокойны, никак не привязанные к палубе, но при этом остававшиеся на месте, словно прикованные энергией, что прожигала их насквозь, энергией, что связывала их хрупкие оболочки с коконами, лежащими по всему кораблю.
— Он… — Трахос запнулся, покачав головой, словно не мог подобрать слов, чтобы завершить свою мысль.
— Готрек? — нахмурилась Маленет. — Что с ним?
В голосе Трахоса сквозила растерянность, когда он ответил альвийке.
— Я был рождён под светом Сигендила, по воле Бога-короля. Колдовство не имеет надо мной власти. И всё же я чувствую, что Истребитель каким-то образом изменил меня.
— Кое-что и правда изменилось. Ты говоришь почти что нормально.
— Истребитель верил в меня, — пробормотал Трахос. — Даже когда я сам в себя не верил.
Маленет недоверчиво рассмеялась.
— Я никогда не понимала людей, а грозорождённых вечных и того меньше. Но сейчас ты говоришь как те изгнанники-дуардины, что хотели поклоняться ему.
— Я поднял сторожку, — резко ответил Трахос. — Я снял эти коконы, когда Эребиды думали, что это невозможно. Я заставил этот корабль двигаться, — он посмотрел на вращавшиеся в небесах звёзды. — Я ощутил, что сила Зигмара вновь свободно течёт через меня, как в тот день в Азире, когда я был выкован впервые.
Маленет наклонилась к нему ближе, понизив голос.
— И?
Трахос рассмеялся. Звук, исходящий из-за лицевого щитка казался каким-то чужим.
— Мне кажется, я начинаю примиряться со своим богом. И это было бы невозможно без Истребителя, — он снова посмотрел на Готрека. — Кто он такой, Ведьмин Клинок?
Маленет собралась было посмеяться над благочестивым тоном грозорождённого, но, когда она посмотрела Готрека, окружённого душами непогребённых, швыряющего корабль в ночную пустоту, насмешливые слова застряли у неё в горле.
Двадцатая глава. Незыблемая крепость
Маленет была потрясена, осознав, что уснула. Движение «Брызг пены» вошло в устойчивый, скачущий ритм, а она к тому же провела долгие дни практически без отдыха, но с её уст всё равно срывались грязные ругательства, пока она окончательно приходила в себя, выхватив кинжалы и оглядываясь в поисках атакующих.
Рядом с ней стоял Трахос, его потрёпанная массивная броня защищала её от ветра. За бортом корабля стояла непроницаемая тьма, однако Готрек и Лхосия по-прежнему были поглощены ослепляющей короной эфирной энергии, разбрызгивающей фиолетовые и золотые брызги на проносящуюся под килем корабля поверхность Сумерек.
Скрип двигателей оставался всё тем же, но теперь к ним добавился новый звук, океанический рёв, который, как догадалась Маленет, и разбудил её.
— Что это? — спросила она, но тут корабль завершил очередной скачок и альвийке открылся ответ на её вопрос. Впереди, всего в нескольких милях от носа «Брызг пены» находилась колоссальная крепость. Это было самое огромное сооружение, что она до сей поры видела в Шайише и построено в том же стиле, что и Бесплодные местечки — запутанный шиповник из железа и кости, похожий на изогнутый бур, с перекрученными, связанными башнями. Крепость горела пурпуром на горизонте, словно заходящее фиолетовое солнце.
— Столица, — ответил Трахос. Его голос вновь вернул некоторую холодность автомата. — Они называют её — Незыблемая крепость.
— Этот шум, — она нахмурилась, — это аплодисменты?
Грозорождённый кивнул и указал на нос.
В нескольких футах впереди летел князь Волант, за которым следовала свита из конных рыцарей. Он победоносно вскинул над головой косу, и собравшиеся на городской стене жители встретили его громкоголосым, приветственным рёвом.
— Вы думаете, он выиграл войну, — усмехнулась Маленет. — А он всего лишь организовал поспешное отступление.
— Он вернулся. Может быть, они этого уже не ожидали. Ко всему прочему, — он указал на коконы, — он вернулся с этим.
Они оба замолчали, глядя на увеличивающийся в размерах город и внимательно изучая необычность этого места. По мере того, как острые, терноподобные детали его конструкции становились всё яснее, Маленет начала осознавать, насколько же он огромен. В масштабах он не уступал даже вольным городам, построенным её собственным орденом. Прямо в его центре устремлялась ввысь величественная, похожая на бивень структура, возвышавшаяся над множеством более мелких, напоминающих сплетения терновника зданий, в которых испускали свет прорезанные узкие, стрельчатые окна.
— Думаю, это дворец князя Воланта, — сказала она, указывая на башню.
— Нет. Пока ты спала, я разговаривал с лордом Ауруном. Он сказал, что башня называется Залы разделения. Туда Эребиды должны доставить своих предков, — и опять у Маленет вызвало удивление, что Трахос говорил совершенно нормально. — Как же уникальны эти здания. Я никогда раньше не видел такой необычной архитектуры. Интересно, во всём Шайише есть ли хоть две преисподнии, которые выглядят одинаково? У каждого из нас столь разное представление о том, что ждёт нас после погребения.
— У тебя не будет погребения, — она драматическим жестом взмахнула кинжалом. — Ты будешь жить в веках! Грозорождённый вечный! Свободный от смерти! Свет во тьме! Горящий вечно!
Он повернул к ней свою побитую личину, внимательно изучая её.
— Ты издеваешься надо мной?
Маленет опустила кинжал и покачала головой.
— Конечно. Но ты слишком серьёзен, чтобы это было весело.
Он не отвёл взгляд.
— У меня была нормальная жизнь. Я был смертным человеком. До того, как Зигмар выбрал меня для своих Грозовых воинств. Мне суждено было жить, ненавидеть, любить и умереть, как и всем остальным, — он перевёл взгляд на приближающийся город. — Кто знает, быть может, это должно было стать и моим посмертием? Я даже не помню, к какой нации принадлежал до того, как стать… — он постучал себя по доспехам. — До того, как меня переделали по образу Зигмара. Но какая бы судьба не была мне отведена, теперь её у меня забрали. Я служу Богу-королю. И более ничего не имеет значения.
Маленет пожала плечами.
— И чего тебе ещё нужно. Ты служишь своему богу силой и мужеством. Ты проливаешь кровь во имя его. Ты очищаешь владения от его врагов. Разве этого недостаточно?
— Пока я помню, чью кровь проливаю, — он покачал головой. — Мой бог не похож на твоего, альвийка. Кхаин требует, чтобы вы отдавали ему кровь и силу. И более его ничего не волнует. Бог-король же не ищет силы просто ради самой силы.
