гостье, а Мерис остался. Даже шагнул внутрь грота, заставив Арона поморщиться – он считал это место своим и не планировал делить ни с кем, кроме Мины.
– Давно хочу спросить у тебя кое-что. – Мерис смотрел внимательно, цепко. – Почему ты пошел на поводу у старика в его планах?
– Объясни толком. – Арон направился к выходу из грота, будто невзначай оттолкнув Мериса плечом. Отошел подальше и остановился в центре каменной плиты, нависавшей в этом месте над водой. Второй подмастерье вышел из грота и встал рядом.
– Я говорю о планах старика женить тебя на Мине и получить от вас одаренных внуков. Тебе не противно, что из-за магического потенциала и близости к Тьме тебя хотят использовать как племенного жеребца?
Арон удержался от смешка, но с трудом. В памяти краткой вспышкой пронеслось, сколько труда и сил он положил, чтобы исподволь внушить Джату Пеларе мысль о том, что из него, Арона Тонгила, человека, по меркам имперцев, безродного, безденежного, да еще вдобавок сына варваров-северян, выйдет хороший муж для его обожаемой дочери.
– Ты же знаешь, как я доверчив и подвержен чужому влиянию, – доверительным тоном сказал Арон Мерису. – И я слишком добр, не умею отказывать, всегда иду на поводу у других людей и делаю то, что нужно им, а не мне.
– Что за чушь ты несешь? – прервал его Мерис сердито. – Таких упертых и самолюбивых, как ты, еще поискать! – Подмастерье внезапно замолк. Выругался. Потом добавил: – Да, очень смешно. Ха-ха. А не боишься, что дети от Мины уродятся такими же бездарными, как она сама?
– Я не умею бояться, – сказал Арон вежливо. – А ты, Мерис? Ты умеешь? Айшо научился. Таньго научился. Вифред учится. А вот Юккис не успел, умер. И говорят, так странно умер…
– Нет, вовсе нет. Я ведь добр и доверчив, а добрые и доверчивые люди не угрожают тем, кто пытается посеять вражду между ними и их любимыми. Расскажи, что ты планируешь сказать Мине? Или уже сказал?
– Нет. Я не собирался. Послушай, Арон, ты не так все понял.
– Нет.
– Хм… Стало быть, я не только добр и доверчив, но еще и непонятлив. Увы мне. Надеюсь только, что ты, Мерис, куда понятливее меня.
Глава 5
Арон Тонгил (Прежний)
16 лет назад
В арке перехода бушевал огонь. Отчего-то зеленый, с синими бликами по краям. Арон вздохнул, махнул рукой, позволяя стихийным духам уйти, и арка растаяла, забрав огонь с собой.
– Третий раз за неделю. Учитель, неужели ни у кого в Ковене нет объяснения происходящему?
– Ни у кого, Арон. Или так они говорят.
– Все заклинания работают как надо и только с Вратами вот такая мерзость. Учитель, будь это последствием прорыва из Нижних миров, как заявили Светлые, искажение постигло бы и другие заклинания.
– К чему ты ведешь?
– Искажение дело рук магов. Не знаю, Темных или Светлых, но точно магов.
– Хм… – Джат Пеларе, заложив руки за спину, задумчиво прошелся по комнате. – Что интересно, в частной беседе Эвита Ашшур и Торган Иларе сказали мне то же самое. Правда, никто из них не вызвался повторить это перед собранием.
– Струсили, – пробормотал Арон.
– А ты бы хотел настроить против себя неведомых магов, способных на подобную волшбу? – Джат Пеларе криво улыбнулся.
– Но если это волшба, то у нее есть цель. Кто-то или что-то…
– Кто-то? Кто именно? Когда случаются искажения, они затрагивают всех магов, как в столице, так и в ближайших провинциях.
Учитель сказал верно – определить настоящую цель неизвестных магов было практически невозможно.
Стоило бы махнуть на это рукой, как и сделало большинство Темных, и надеяться, что все само образуется. И Арон, наверное, поступил бы так же, не чувствуй он всю последнюю неделю растущую опасность. Мрачное облако тревоги, от одного внутреннего горизонта до другого, без единого просвета. И без указания на источник грядущей беды.
Подобное Арон испытывал лишь дважды, еще ребенком. В первый раз перед изгнанием его семьи из клана, во второй перед вспышкой Синей чумы.
Просто сидеть и ждать беды? Нет, это было невыносимо.
Столица веселилась – император с размахом отмечал десятилетнюю годовщину своей коронации и одновременно годовщину свадьбы. В отличие от предшественников, нынешний монарх взял в жены не юную благородную девицу, а вдову на несколько лет старше себя, с сыном от первого брака и, что самое интересное, очень сильную Светлую магичку. Любовь или расчет? Арон пару раз видел императора вместе с императрицей и, честно говоря, в любовь не верил ни капли.
Группы гуляющих людей Арон обогнул и свернул с главной площади в малозаметный переулок. Прошел его, пока не уткнулся в тупик – стену в два человеческих роста. Стена была старая, камни кое-где выпали из раствора, и забраться по ней наверх было так же легко, как и спрыгнуть в неухоженный, заросший травой двор перед покосившимся домом.
– Кем сегодня? – Старая Ннуш никогда не здоровалась, не справлялась о чужом самочувствии или делах и на пустые вопросы тоже не отвечала.
– Деревенским парнем из Хола. Последние дни хольцев много в столице, затеряться легко. Одежда…
– Знаю, – перебила его Ннуш, – чистая, бедная, но с претензией на праздничную. Все будет.
Спрятать северянина под одеждой хольца было легко. А вот спрятать эррэ мага под личиной бездарного с каждым разом становилось все труднее. Труднее, но все еще возможно. «Твой Дар растет, – говорил, посмеиваясь, учитель, – а ты его опять и опять в скорлупу. Смотри, взбунтуется».
Магии, способной найти источник искажения, либо не существовало, либо Джат Пеларе о таком способе просто не знал. Арон сперва надеялся на помощь своего чутья, за последние дни обошел почти всю столицу, особое внимание обращая на те места, где жили сильные Светлые маги, но так ничего и не ощутил. А туча на внутреннем небе продолжала темнеть и наливаться опасностью, никак не выдавая свой источник.
Празднование продолжалось. Лицедеи и жонглеры, глотатели огня, заклинатели змей и полуголые танцовщицы – фигляры всех мастей, собранные с целой империи и щедро оплаченные казной, веселили народ.
– Посторонись! Посторонись! Дорогу его императорскому высочеству Истеносу Коггиру!
Народ прижимался к стенам домов, пропуская карету и гарцующих по ее сторонам всадников – императорскую охрану. Арон равнодушно проводил взглядом картеж с наследным принцем… и вздрогнул. Позади кареты колыхался полупрозрачный человеческий силуэт.
Призрак? Здесь, в самом центре столицы?
Невозможно!
Сотни действующих храмов, сильнейшие жрецы, каждый день проводящие заупокойные службы для всех, похороненных недолжным образом. Внутрь городских стен не мог попасть ни один призрак – и не мог подняться, если его тело погибло уже здесь.
Значит, или магия, какой Арону видеть еще не доводилось, или все же призрак, только очень старый и очень сильный. Призрак мага, убитого неправильно, вернувшегося из-за Грани, но по какой-то причине не сумевшего восстать во плоти?
Силуэт шевельнулся, разворачиваясь, оттолкнулся от кареты и поплыл в сторону Арона прямо сквозь толпу людей. Никто не видел его, никто не замечал, кроме Арона. От призрака исходило сильное ощущение опасности.
Арон отступил на шаг, второй. Развернулся, оттолкнул с
