направлена!»
И как только инспектор это понял, он немедленно поменял курс так, как ему было нужно.
Вовремя. Как только он дернул штурвал, все электрические системы яхты перестали работать, и Конрой ощутил себя беспомощным, как моллюск, прилепившийся к спине кита.
К счастью, ремень безопасности на капитанском кресле не содержал никаких электрических компонентов, так что Конрой успел пристегнуться перед столкновением — в момент которого из решетки сверху, которой Конрой раньше не заметил, свалилось около ста литров компрессионного геля. Он мгновенно застыл вокруг тела инспектора, превратив того в огромный ком слизи и заодно защитив от неминуемой смерти.
Вполне вероятно, что смена эмоций на лице Левека была самой быстрой на Земле. В одну миллисекунду он выглядел самодовольным и кровожадным, а уже в следующую был совершенно по-детски удивлен — видимо, из-за того, что оказался в воздухе, вылетев из своего вороньего гнезда. Скоро удивленное выражение его лица сменилось бессознательно отвисшей челюстью — и вырубила его часовая бомба, которая не взорвалась, а попала ему в висок часовым механизмом. Еще раз: часовая бомба вывела Левека из строя при помощи неисправных часов.
Яхта Старка протаранила «Улисс» на такой скорости, что ее киль в буквальном смысле вполз на палубу боевого судна Мандарина. Этот удар настолько чисто выбил опоры из-под башни, в которой сидел Левек, что вся эта конструкция свалилась на мостик яхты, пробив крышу и уничтожив компьютеры и консоли управления.
Конрой вспомнил слова Тони «не поцарапай яхту» и подумал: «Ну… упс».
Впрочем, эта мысль была скорее истерической, потому что всё происходящее было столь невероятным, что часть сознания инспектора вполне допускала, что он сейчас валяется в коме, и все эти приключения ему снятся.
«Если мои глаза меня не обманывают, я сижу на яхте Старка, только что сделав корабль Мандарина двухпалубным. Но, во имя маленьких зелененьких лепрекончиков, все это не может происходить на самом деле».
Однако, реальностью или нет было все происходящее, а действовать следовало так, как будто это все-таки реальность — потому что в этом случае какой-нибудь террорист наверняка притаился за углом, желая проткнуть его чем-нибудь острым.
«А может, тебя уже и проткнули, дружище Дьяволо».
Конрой медленно повел рукой сквозь компрессионный гель, который, к слову, ужасно вонял — надо бы не забыть передать это Старку, — и расстегнул ремень безопасности. Потом он проковырял в геле отверстие и выбрался наружу. Большая часть пузыря после этого стекла на пол, но кое-что прилипло к Дьяволо Конрою, отчего его светлые волосы оказались прилизанными. «Чувствую себя так, как будто побывал в носу у великана», — подумал инспектор. Тут он поймал свое отражение в одном из оставшихся целыми стекол и обнаружил, что и выглядит точно так же.
Конрой максимально тщательно осмотрел себя и с облегчением обнаружил, что, не считая следа от больно врезавшегося в грудь ремня безопасности, в остальном он удивительным образом цел и невредим. Чего, к сожалению, нельзя было сказать о яхте — она была смята, словно конфетный фантик.
Вместе с осознанием того, что он выжил, пришло и включение инстинкта самосохранения. Дьяволо принялся искать свое оружие, которое валялось в беспорядке вокруг, и обнаружил, что ни одно из них не работает.
«Ну конечно, электромагнитная пушка, — осознал он. Конрой закодировал оружие на распознавание отпечатков пальцев, и значит, оно содержало электронные компоненты. — Все накрылось. И единственное, что у меня осталось…»
Кроме традиционного оружия Дьяволо напечатал кое-что еще. Клюшку для ирландского хоккея и маленький твердый мячик.
Для тех, кто совсем не знаком с ирландским традиционным спортом — хоккеем на траве, — его можно довольно точно описать, как гибрид спорта и боевых искусств.
Две группы игроков, вооруженные деревянными клюшками, доходят до пределов физических возможностей человека ради того, чтобы загнать маленький кожаный мячик в ворота другой команды. Просмотрев запись финала Чемпионата Ирландии, японский писатель Юкио Мисима сказал, что игроки «обладают духом самураев» — настолько те были искусны в обращении с хоккейной клюшкой.
Про Дьяволо Конроя уж точно можно было сказать, что он обладает духом самурая — в юности будущий инспектор был восходящей звездой спорта, пока вдребезги не разнес себе колено, упав после столкновения с девяностокилограммовым защитником из Галуэя с высоты полутора метров. В те времена Конрой всегда бывал счастлив, когда ему предоставлялась возможность погонять мячик клюшкой, так что и в этот раз он подумал, что, раз у него есть такой шанс, почему бы не напечатать себе что-нибудь, чтобы занять руки. Так что он впервые в мире напечатал клюшку и шлиотар — так назывался этот маленький мячик. Клюшку Дьяволо нашел под разбитым вдребезги монитором, а вот мячика нигде не было видно.
Конрой взял в руки клюшку и сразу же почувствовал себя гораздо увереннее. «Выглядит довольно неплохо, — подумал он. — Как пели U2: “Даже лучше, чем настоящая”».
И Конрой только успел взмахнуть этой клюшкой, как Фрэдди Левек — или, как внутренне описал его Конрой, «дюжий мужик, который хочет меня убить», — свалился сверху, проломив потолок, весь обвешанный оружием, словно персонаж компьютерной игры Call of Duty. Возможно, его оружие действовало, возможно, нет — Конрой не собирался полагаться на авось.
— Оставайся на месте, дружище, — приказал он. — Ты арестован по нескольким десяткам обвинений.
Левек снял шлем и потряс головой, чтобы немного разогнать звездочки, которые застилали ему взгляд, а затем вдруг исполнил обратное сальто из позиции лежа. Раньше Конрой считал, что это невозможно, но сегодня на его глазах происходило множество невозможных вещей.
— Ты хочешь аг’естовать Фг’эдди Левека с помощью палки? — ухмыльнулся француз, становясь похожим на волка, заметившего кусок свежего мяса, оставленный без присмотра.
Конрой понимал, что ничего хорошего эта ухмылка ему не сулит.
— Это не просто палка, — ответил он. — Это палка для игры в ирландский хоккей на траве.
— Что ж, это меняет дело… — прокомментировал Левек, потянувшись к набедренной кобуре.
Конрой двигался довольно быстро для человека с больным коленом. Стукнув Левека клюшкой по костяшкам пальцев, он предупредил:
— Не стоит, здоровяк, а то я тебя так отколочу, что мало не покажется!
Левек уронил оружие и отскочил назад, посасывая ушибленную руку:
— Что пг’оисходит? Мы же не на школьном двог’е!
Конрой подумал: «А что бы ответил Старк?» А затем произнес:
— Да, мы не на школьном дворе — мы на моем дворе, и будем играть по моим правилам!
Левек нахмурился:
— Какие еще пг’авила? Тут вообще нет никакого двог’а! Ты сошел с ума!
Он достал пистолет, и Конрой ударил клюшкой по руке наемника, так что оружие отлетело
