Тони. — Тебе удалось прорваться».
— Конечно, брать! — ответил он. — Подключай.
— Не могли бы вы сказать: «Подключай, Пи-Тон»? Это очень много для меня значит.
Тони нахмурился. Если личность этого искусственного интеллекта учится на том, как сам Тони ведет себя в публичном пространстве, тогда понятно, почему многих людей Старк раздражает. А он знал, что раздражает, потому что Роди часто ему это говорил. На самом деле он говорил следующее:
— Тони, братан, в интернете тебя засирают больше, чем кого бы то ни было. Да, есть несколько плохих подростков, которые тоже входят в первую пятерку, но всем им до тебя далеко. Ты слишком уж любишь показуху. Ты вообще понимаешь, что делаешь, друг мой? Ты слишком задаешься. Настоящий задавака!
И после этого, поскольку они в тот момент гоняли шары, Тони погнался за Роди с кием и каким-то образом зеркало заднего вида на «Понтиаке Транс-Ам» Роди оказалось разбито. После этого они друг с другом не разговаривали еще неделю.
У Тони не было времени спорить с Прото-Тони, у него даже не было толком времени подумать о споре с Прото-Тони.
— Ладно-ладно, — сказал он. — Не мог бы ты подключить звонок, Пи-Тон?
— Без проблем, Ти-Стар.
Предупреждающий дисплей на внутренней стороне лицевой панели затрещал, и на нем появилось искаженное лицо собеседницы.
— Сирша! — вскричал Тони. — Слава богам. К каким безумным ухищрениям ты прибегла, чтобы сбежать от маньяка?
Но когда изображение стабилизировалось, Тони вдруг увидел, что лицо на экране принадлежит не Сирше, а Мандарину.
— Мандарин, если ты хоть пальцем ее тронешь, клянусь, я… — произнес Тони.
— Ах, — ответил Мандарин. — Неопределенная угроза. Как это пошло! Как шаблонно! Как исключительно по-американски, если вы не против такой формулировки. Несостоятельность словаря отлично отражает несостоятельность идеологии. Земля свободных людей? Что-то по статистике системы медицинского страхования не заметно.
Тони так сильно сжал зубы, что послышался скрип.
— Ты поэтому мне позвонил, Мэнди? — процедил он. — Чтобы прочитать лекцию о зле, которое несет западная цивилизация?
— Нет, — признал Мандарин. — Это всё оффтоп, как вы любите говорить. Нет, мистер Старк. Я позвонил вам, чтобы передать сообщение.
— Дайте-ка угадаю: «Держитесь от меня подальше, иначе я убью ребенка»?
— Нет. Конечно, нет. Вовсе наоборот. Прилетайте сюда, мистер Старк. Дважды вы от меня не сбежите.
— То есть, ты просто звонишь, так сказать, поздороваться?
Мандарин в ответ улыбнулся:
— Ну конечно! Приветик! А еще — прилетай в одиночку, или ребенок умрет. Вот вам на заметку: именно так звучат угрозы. Нужно четко обозначить последствия.
— Спешу на всех парах, Мандарин. И давай-ка проясним то, что тебе показалось туманным и неясным в моей угрозе. Какие бы раны ты ни нанес этой девочке, я нанесу тебе точно такие же. Так достаточно четко сформулировано?
Мандарин кивнул, как будто взвешивая то, что услышал:
— По правде сказать, довольно умно, потому что заставляет меня анализировать свои собственные действия. Неплохо, Старк. Но хотя я с нетерпением жду нашей встречи, мне кажется, что наши силы не равны, и это несправедливо. В конце концов, вы в своем волшебном костюме.
— А у тебя есть твои мистические кольца.
— Это правда. Мои кольца в самом деле очень сильны. Но все же, я думаю, в интересах честного поединка мне стоит тоже немного склонить весы на свою сторону.
Тони знал, что ему нужно сейчас же прервать звонок и следовать в сторону сигнала, идущего от его источника — в конце концов, согласно системам, ориентировочное время прибытия составляло четыре минуты, — но любопытство заставляло его продолжать разговор.
— Склонить чашу весов… И как ты собираешься это сделать?
— Как Чингисхан, который был моим прямым предком, я попытаюсь использовать то, что сейчас называют психологическими приемами. Великий хан нанял профессиональных сплетников, чтобы они распространяли слухи о величине в составе его армии свирепой монгольской конницы. Поэтому многие его битвы были выиграны до того, как его силы оказывались на поле битвы.
— То есть ты хочешь придумать какую-нибудь мерзкую историю, чтобы поломать мне всю игру? Не очень-то продуктивно, в таком случае, учитывая, что ты сам дал мне свои координаты.
— Ничего даже придумывать специально не нужно, мистер Старк. У меня есть для вас уже не свежие новости, которые покажутся вам настолько неприятными, что очень быстро заставят вас изменить все планы. И это еще в лучшем случае. А по факту, я думаю, вы настолько обезумеете, что примчитесь сюда, забыв о всякой осторожности.
В их разговор вмешался Прото-Тони:
— Ти-Стар, я искренне советую сейчас прервать разговор с этим клоуном. Ничего хорошего из того, что мы его слушаем, выйти не может. Он просто вас дурачит.
Тони знал, что искусственный интеллект прав, но он уже попался на крючок.
— Исчезни, Прото-Тони. Мне нужно это слышать. Что это за старые новости, Мэнди? И да, меня не так легко напугать.
— Мое дело честно предупредить, Старк. Если вы решите услышать эти новости, ваша жизнь никогда уже не будет прежней — точнее, тот жалкий фрагмент жизни, который у вас остался. Так что я предлагаю возможность остаться в блаженном неведении.
— Просто вываливай как есть, Мэнди.
— Хорошо. Эта история связана с вашей давней коллегой Анной Вей. Или, может быть, больше, чем коллегой, а, Старк? Вы ведь известный сердцеед.
У Тони вдруг сильно скрутило живот, и он не смог это проконтролировать. Долгие годы его преследовало воспоминание о смерти Анны — он был убежден, что она не покончила жизнь самоубийством, а сейчас все выглядело так, как будто Мандарин собирался пролить свет на события того вечера, когда она бросилась в Тихий океан и утонула.
— Продолжай, Мандарин, но помни: эта история может стать для тебя последней в жизни.
— И вновь беспочвенные угрозы, — прокомментировал Мандарин. — Как фантастически банально.
— Если тебе есть что сказать об Анне, говори уже.
— Я собираюсь довольно подробно рассказать об этом инциденте в своих мемуарах, потому что мне искренне кажется, что это было очень важное событие для нас обоих — судьбоносное, можно сказать. Но сейчас, пожалуй, ограничусь кратким содержанием.
Единственное слово, которым Тони сейчас мог охарактеризовать выражение лица Мандарина, — это самодовольство. У Роди для подобной физиономии было специальное название — «морда просит кирпича», которое Тони не удавалось прочувствовать полностью вплоть до этого самого момента. Возможно, потому что сам Старк большую часть времени был весьма самодовольным парнем.
— Вы уже долгое время подозреваете, что жизнь Анны Вей оборвалась вовсе не потому, что она сама наложила на себя руки, и вы совершенно правы.
Тони был настолько ошарашен, что практически потерял контроль над костюмом.
— Так это ты? Ты
