вчерашней попойке. Король так же энергично поглощал пищу, изредка отвлекаясь, чтобы рассмеяться какой-нибудь шутке. Я молчал и, уткнувшись в тарелку, ковырял липкую кашу.
Оседлав свою белоснежную лошадь, я пристроился по правую сторону от Бардоулфа, и мы прежним строем двинулись дальше.
Опять потянулась нудная и однообразная дорога, состоявшая из полей и лесочков. Капитан, подъехав к королю, начал что-то быстро объяснять и указывать куда-то вдаль. Его Величество коротко кивнул ему и, дождавшись, пока тот снова встанет в строй, подъехал ко мне.
– Дальше будет небольшое поселение. – Бардоулф выглядел немного озабоченным и потом добавил: – Истинно верующих.
Я пожал плечами.
– Это должно что-то значить?
– Раньше – не думаю, но сейчас, учитывая, что ты здесь, могут возникнуть проблемы.
– Какие?
– А ты уже забыл, в качестве кого меня сопровождаешь? Я же тебе объясняю – они истинно верующие, которые соблюдают все древние традиции и как никто другой чтут религию Трех Богов. Когда я первый раз проезжал мимо подобного селения, то меня готовы были разорвать на куски и сжечь. По их мнению, я недостоин милости Небес. И сейчас сложно сказать, чем это может обернуться.
– Так, может, стоит объехать эту деревню? Или вы можете просто заставить их подчиниться. Вы же король.
Бардоулф усмехнулся.
– Предлагаешь мне припугнуть истинно верующих своим статусом, учитывая, что мы пытаемся возродить легенды? Да ты шутник, Этан.
– Глупость сказал…
– Объезжать тоже не хотелось бы – потратим еще день пути.
– Значит, вариантов нет. – Я ободряюще улыбнулся, не позволяя плохому предчувствию завладеть мной.
Король кивнул и крикнул остальным:
– Проходим через ту деревню, останавливаемся только в крайнем случае. Всем быть настороже. Применять силу только при прямой угрозе моей жизни и жизни Словотворца.
Все хором подтвердили, что поняли приказ.
Наш строй немного изменился, теперь мы с Его Величеством ехали по центру в окружении солдат. Я старался держаться уверенно, но чем ближе становились дома, тем сильнее меня подташнивало.
Селение оказалось небольшим городом. У них были даже главная улица и высокая белокаменная церковь, видневшаяся издалека. Домики выглядели до безобразия одинаковыми – все как один маленькие, без излишеств в виде цветочков на подоконнике или грядочки под окном. Такая аккуратность немного нервировала.
Чем дальше мы заходили в городок, тем больше встречали людей, которые шарахались от нас, как от прокаженных. И это тоже раздражало. Я еще мог понять такое отношение ко мне, но перед ними же был сам король Дартелии. Он-то чем им не угодил?
Внезапно впереди раздалось ржание лошадей и голоса солдат:
– Эй, старик, поосторожнее! Не видишь, Его Величество едет!
Король кивнул мне, чтобы я следовал за ним, и поехал вперед. Солдаты из первых рядов расступились, пропуская нас, но при этом держась настороженно и собранно.
Перед нами стоял самый дряхлый старик из всех, что я видел за свою жизнь. Из-за сгорбленности он казался совсем маленького роста, а его седая борода чуть ли не волочилась по земле. С двух сторон старика поддерживали рослые парни. И все трое были одеты в одинаковые серые туники с вышитой эмблемой на левой стороне груди. Этот знак я уже где-то встречал, но не мог точно вспомнить где.
– Ну здравствуй, Симерио́н. – Бардоулф спешился и подошел ближе к ним.
– И тебе здравия, Вулф.
Так исковеркать имя нашего короля! За малейшее непочтение можно было с легкостью отправиться в темницу, а здесь продемонстрировали полное пренебрежение статусом правителя. Я оглянулся на остальных – солдаты тоже пребывали в полном недоумении, не зная, как поступить. Капитан же являл собой саму невозмутимость. Не родственник ли он советнику? Хладнокровия обоим было не занимать.
Король звонко рассмеялся.
– А ты все так же меня не любишь, Симерион, хотя столько лет прошло. Все еще считаешь самозванцем?
– Не дорос ты еще до своего имени. Бардоулфом назову, когда из щенка в настоящего вожака вырастешь, а пока тьфу, только клочки шерсти летят. Опять войнушку затеяли. Не надоело еще? Сколько людей на смерть посылать будете? – Старик так разошелся, что при каждом его слове слюни летели в разные стороны, а двум парням пришлось крепче его придерживать.
– Остынь, Симерион. Не мы войну начали, но мы ее прекратим. Можешь верить, а можешь нет, но именно за этим я и направляюсь к границе.
Старик гневно зыркнул на короля и тут заметил меня. От его взгляда из-под густых бровей по спине пробежали мурашки. На секунду мне показалось, что меня мысленно раздели, всего осмотрели, а потом опять одели.
– Ты посмел сюда привести еще одного самозванца?! —взревел старик, а я чуть было не свалился с лошади от его слов.
Все хорошо. Совет меня предупреждал, что могут возникнуть разные ситуации. Просто нужно вести себя уверенно. Я спешился и, спокойно подойдя к Бардоулфу, встал по правую руку от него. Сейчас я был тем, кто мог вершить судьбу страны наравне с королем, а значит, никто не мог позволить себе сомневаться в нас. С моих губ чуть не сорвались резкие слова в адрес этого грубияна, как внезапно я будто увидел все с другой стороны.
Передо мной стоял трясущийся старичок, смыслом жизни которого была вера и жизнь в этом «идеальном» городке. Я присел перед ним на корточки, чтобы оказаться с ним наравне.
– Дедушка, я понимаю твое недоверие, но ни я, ни Его Величество не можем нести ответственность за своих предшественников. Ты не веришь нам? Но как же твоя религия, неужели она не подсказывает тебе, кто перед тобой?
Старичок изумленно смотрел на меня огромными, бесцветными от старости глазами. Его нижняя губа затряслась, но он быстро взял себя в руки.
– Как зовут тебя, парень?
– Этан.
– Этан, значит, а я Симерион – староста этого поселения. Пойдем, Этан, – он недовольно покосился на короля, – и правителя своего бери.
Я выпрямился и обернулся к Бардоулфу. Тот как-то странно на меня посмотрел, но, ничего не сказав, двинулся следом за стариком.
Мы медленно шли по центральной дороге. Белокаменное сооружение становилось все ближе. Нас вывели на большую площадь, в центре которой стояла потрясающей красоты церковь. Она выглядела ослепительно, ярко сверкая в лучах полуденного солнца. Огромные створки украшали головы волков и звезды. И я заметил на них тот же символ, что был вышит на одежде местных жителей.
Старик направился прямиком к каменным ступеням. Мы последовали за ним.
В церкви оказалось прохладно, сквозь цветные витражи лился свет, окрашивая стены в голубой. На алтаре лежал фолиант. Старичок указал на него.
– Это наше сокровище, он достался нам от последнего Словотворца. Подойди, парень,
