За окно, где в этот момент стало заметно какое-то движение.
— К тому же, там сейчас твоя «любимая» мокрица, — хмыкнул он. — Кажется, её ты боишься больше, чем стражей?
— Мокрица?! — Крис с неожиданным воодушевлением подскочила к окну. — Лезет сюда? Дерек, вот он — наш шанс! Смотри!
Смотреть особо не хотелось, ведь мокрицу должны были вот-вот разорвать. Бедняга, что ожидаемо, не обнаружила никакой еды внизу, среди башенок (там действительно нигде не проглядывал мох) — и забралась сюда, надеясь найти пропитание. Оставалась слабая надежда, что стражи на неё не отреагируют — но нет, они моментально повернули головы в её сторону, оскалились и стали подступать ближе к сползавшему по стене насекомому.
На продумывание плана не оставалось ни минуты. Как только стражи отвлекутся, следовало действовать быстро и решительно.
— Поставим каталку и будем толкать боком, — предложила Крис. Колесики позволяли это осуществить. — Возьми штатив, ты уже приноровился им отбиваться.
Конечно, лучше бы отбиваться им не пришлось, лучше бы их совсем не заметили — но на такой подарок судьбы надеяться не приходилось. Дерек взял в руки штатив и встал у двери, Крис осталась осторожно выглядывать из окна. Мокрица, заинтересованно шевеля усиками, окончательно сползла со стены на балкон — и на неё мгновенно накинулись стражи. Вцепились в лапы и усики, обнажив клыки, набросились на спину.
— Пора! — громким шепотом скомандовала Крис, давая рукой отмашку — и Дерек хлопнул ладонью по символу.
Взревела мокрица, заглушая звук открывающейся двери. Крис с Дереком выскочили наружу, вместе подхватили каталку, устанавливая её вертикально. Скрипнули колесики, звякнул корпус. Часть стражей тут же забыла о насекомом, направив взоры к людям. А те со всем ног бросились вперед, к закрытой двери в центре. Стражи помчались на них.
— Пригнись! — скомандовал Дерек, когда стражи налетели на них.
Металлические тела с силой врезались в каталку, удар болью отозвался в руках. Кипятком обдал поврежденную ногу, которой Крис по привычке уперлась в пол. Перед глазами заплясали темные пятна, но Крис решила не обращать на них внимания — всё равно путь был только один, и вслепую не ошибешься. Часть стражей еще отчаянно нападали на мокрицу — та вступила с ними в настоящий бой, расшвыривая, словно мамонт волков. Часть пыталась затормозить каталку, вцепившись в неё зубами и толкая в противоположном направлении. Металлические звери оказались серьезным противником для двух выдохшихся людей, и, даже несмотря на начальную скорость, колесики вращались всё медленнее. Каталка неумолимо останавливалась.
— Давай, Крис, мы почти на месте! — подбодрил Дерек, всем телом налегая на низкие поручни. Каталка начала постепенно разгоняться. — Ещё немного!
«Ага, даю-даю», — подумала Крис, уверенная, что она продолжает усиленно толкать, и «таран» их едет всё быстрее — но на самом деле едва упираясь в него ослабевшими руками.
— Осторожно, слева! — внезапно раздалось над ухом.
Ещё пара стражей, забыв о мокрице, кинулись на людей. Воспользовались своими собратьями как трамплином, оттолкнулись от черных спин и легко перемахнули каталку. Просвистел над ухом штатив. Звонко врезался в металл, заставив Крис отшатнуться. В ту ли сторону? Она не поняла. Она лишь внезапно увидела у другого плеча — очень чётко, очень-очень близко — черную морду и острые клыки. А потом тело прошила боль. И не пришло избавления ни в виде шока, ни забытья, ни даже мрака перед глазами.
Крис рухнула на пол под тяжестью зверя. Каталка завалилась следом — по инерции, на тянувших её стражей. Боль не прошла. Она терзала разум, как клыки — тело, заставляя мир казаться ослепляюще реальным и четким. Удивительно! В самый неподходящий момент Крис подумала о том, что представляла смерть гораздо иначе и… темнее. Прошло всего мгновение, а будто бы вечность, прежде чем Дерек смог несколькими ударами отпихнуть голову зверя и подхватить Крис на руки. Заставил её зажать рану рукой. «Что ты делаешь, — хотела вскрикнуть она, но не смогла даже разомкнуть губы. — Как ты будешь отбиваться?!»
Дерек как будто и не собирался. Он ринулся к двери, пытаясь увернуться он стражей: те опомнились, вылезли из-под каталки и вновь кидались на него. С треском раздирали остатки комбинезона, оставляли на теле длинные полосы, мгновенно набухавшие алым. Сбивали с ног, норовили вонзить клыки и выпить последние литры крови. Дерек держался изо всех сил, он вложил всю свою волю в этот рывок, но почти у самой двери его всё-таки настигли. Один из зверей впился в бедро, выбил из горла техника крик, полный отчаянья и злости. Крис сжалась у Дерека на руках, зажмурилась, чувствуя, как солёные слезы на губах мешаются с проступившей кровью. Она уже не боялась, ей было невыносимо больно за него.
И тут в ответ раздался рёв мокрицы. И приближающийся топот. Кажется, сам переход завибрировал от того, с какой яростью мокрица неслась на своих врагов. Дерек только и успел, что прижаться к стене, когда она прогрохотала мимо, сорвав с него стража, отправив каталку в полёт и раскидав зверей по стенам. Оставив на подсвеченном символе кровавый след, Дерек открыл дверь и ввалился внутрь. Разочарованно застонал сквозь зубы, но на подгибавшихся ногах отправился дальше, в комнату. Прочь от закрывавшейся двери, от перехода, где бушевала драка. Один из стражей с такой силой влетел в створку, что она замерла, не достигнув запирающего паза, оставив узкую щель.
Дереку было всё равно. Он едва ковылял вперед, чувствуя, как в груди поднимается горький истеричный смех от представшей картины. Или просто сердце уже заходилось. Он молчал, стискивал зубы, глядя на то, что абсолютно не походило на привычную ему серверную или комнату управления. Ни на что, виденное ранее. Вызывавшее отвращение, вплоть до тошноты.
Вот их богиня. Вот эта мерзость в центре, полностью занимавшая большую круглую капсулу, похожую на тарелку. Однажды Дереку довелось увидеть помидор, семена которого проклюнулись внутри — его принёс показать друг, работавший в теплицах. Зеленые ростки туго и густо закручивались прямо под тонкой кожицей: казалось, там сидит какое-то чудище с десятком щупалец и вот-вот разорвет её, выскочит наружу. А когда помидор разрезали, есть его оказалось невозможно — мякоть превратилась в переплетение тонких белых корешков. Друг назвал этот процесс вивипарией, Дерек — гадостью, но сейчас он видел перед собой то же самое. Только скользкое, фиолетово-сине-коричневое, словно синяк, с бесчисленными ростками-щупальцами внутри, и всё же слабо, едва заметно шевелившееся.
Скрипнув зубами, Дерек опустился на колени, уложил Крис на пол. Из страшной раны под её ослабевшими пальцами ещё толчками выливалась кровь, но без
