Творце — в своём Возлюбленном. Восприятие Бога как Возлюбленного исходит из прямого, непосредственного опыта. Когда человек проходит определённое расстояние по Пути Любви, Бог начинает гораздо более активно помогать ищущему, привлекая его к Своей Обители. И тогда человек начинает всё ярче ощущать ответную Божественную Любовь.
Мы, суфии, развиваем сердечную любовь ко всему самому прекрасному и гармоничному в мире, активную, жертвенную любовь-служение людям, а потом мы расширяем нашу любовь на все проявления мира без различий: «Если ты делаешь различия между вещами, приходящими от Бога, — ты не человек духовного Пути. Если ты думаешь, что алмаз возвеличит тебя, а простой камень унизит, — то Бог не с тобой» — говорят суфии.
А затем эту любовь ко всему Творению суфий направляет на Творца — и тогда человек начинает видеть, как говорит наш великий поэт-суфий Джалалутдин Руми, что «Возлюбленный пребывает во всём».
— Потрясающе, — сказал профессор. — Вот уж никак не ожидал услышать в этом аду проповедь Божественной Любви и откуда? Пришедшую к нам из лагеря сарацинов.
— Скорее уж, сбежавшую к нам из лагеря сарацинов, — засмеялся Виктор.
— А ведь это почти идентично тому, что говорит о Божественной Любви индийская Бхагават-Гита и наш Новый Завет, — заметил профессор. — Те же основные вехи, те же акценты. Истинная любовь в лучших духовных школах индуизма, буддизма, христианства, рассматривается как единственная сила, способная привести человека к Богу.
— Даниль, а вот я тебе задам непростой вопрос, — сказал Виктор. — Суфизм ведь зародился в лоне ислама. И вы также почитаете пророка Магомета. А как суфии относятся к джихаду? Ведь вот эти сарацины, которые подняли сейчас мятеж по всему миру, творят немыслимые жестокости, и хотят установить мировой халифате, они тоже кричат, что ведут священный джихад и тоже проповедуют ислам и почитают Магомета.
— Эти шайтаны, убившие мою мать и моего отца, не имеют ничего общего с истинным Исламом и тем более с суфизмом. Иблис, или по-вашему Люцифер, предводитель шайтанов, захватывает тёмное человеческое сознание и тогда оно способно исказить самые высокие истины. Вспомните, сколько злодеяний творилось с именем вашего Христа на устах. Инквизиция, крестовые походы, ужасные сожжения еретиков и женщин на кострах, которых считали ведьмами. Коран часто употребляет слово джихад, подразумевая военные действия на пути Бога. Но когда был написан Коран? В седьмом веке нашей эры. В те тёмные времена все вели войны друг с другом, и все отстаивали свою веру с оружием в руках. И католики, и православные, и мусульмане. Но ни в коем случаем нельзя понимать джихад, как агрессивное навязывание своей веры окружающим. Нельзя ставить человека перед выбором: или ты принимаешь мою веру или смерть. Так поступают только шайтаны. Именно так они поступили с моими родителями.
Когда пророк Магомет, да будет благословенно в веках его имя, вернулся в Медину после битвы при Бадре, он сказал: «Теперь мы приступаем к большому джихаду!». Воины были крайне изнурены в этой битвы и не могли даже представить себе участие в ещё одной битве, а Пророк продолжил: «Большой джихад — это борьба с тем, что находится в наших душах».
Для суфия, джихад — это прежде всего внутренний джихад, внутренняя борьба, усилия по самосовершенствованию. Внутренний джихад — это борьба против нашего нафса — нашего чувства «самости», или же «эго». Нафс, по своей сути, является тем, что позволяет нам ощущать чувство своей индивидуальности, что и не позволяет нам приблизиться к Богу.
Наш великий поэт и суфий Джалалутдин Руми писал, что большинство людей не могут познать Бога в том, что окружает их, потому что они ощущают мир в его разнообразии, в то время как он — един. Разбитое зеркало даёт тысячу отражений одного единственного предмета. На этой ступени наша внутренняя природа делается цельной и мы можем познать Единство Бога через все, что есть вокруг нас. Я прошу Аллаха, великого и милосердного, помочь нам в нашей битве с Иблисом и его шайтанами. Ну вот, я закончил.
Даниль замолчал.
— Ну что же, Даниль, спасибо тебе за твою прекрасную, вдохновенную проповедь, — сказал Виктор. — Но нам пора двигаться дальше. Даниль, сейчас мы направляемся в одно место освобождать наших друзей. Ты становишься полноправным бойцом нашего отделения. Я теперь твой командир, так что слушай мои команды. Всё понятно?
— Понятно, я готов! — сказал Даниль.
— Отлично. Генрих, как ты? Можешь двигаться?
— Уже лучше!
— Хорошо. Итак, друзья, сейчас я попытаюсь пробраться внутрь этого БТР и завести его. Когда вы услышите, что машина завелась, подождите немного, скажем секунд тридцать. Если всё будет тихо, спускайтесь и залезайте в БТР. Я предварительно открою боковой люк. Вообще, чтоб вы знали, там два боковых двухстворчатых и 4 верхних люка. Над местом водителя и командира, впереди, и на корпусе, для солдат. Вы увидите. Если придётся вдруг срочно покидать машину. Всё понятно?
Все кивнули.
— Осторожнее, милый, — сказала ему Шейла.
— Всё будет хорошо, — сказал Виктор, целуя её. — Ну что же, по местам. Профессор и Даниль встаньте у окна здесь. Шейла и Генрих, вы спускайтесь вниз на первый этаж и займите позиции у окон на первом этаже. Затем, если всё будет в порядке, дождитесь профессора и Даниля внизу. Потом по одному, по очереди бегите к БТР. Повторяю, не всей толпой сразу, по одному, с интервалом в несколько секунд. Всё понятно?
Все кивнули. Профессор и Даниль заняли позиции у окна комнаты.
— Генрих, анекдот, специально для тебя, — сказал Виктор. — Для поднятия боевого духа. «Фон Штирлиц выбил ногой дверь, и на цыпочках подкрался к читающему газету фон Мюллеpу».
— Дурак, подумал фон Мюллер, убирая глаза с затылка и снова сводя их у переносицы, — отозвался фон Мюллер.
Все захохотали.
— Генрих, я не знал, что у этого анекдота есть продолжение!
— Моя импровизация, — сказал Генрих.
— Талантливо, друг мой, талантливо!
Виктор спустился на первый этаж. Здесь он выключил фонарик и осторожно приоткрыл дверь коттеджа. Всё было тихо. Затем он пригнулся и, держа автомат наготове, через лужайку перед коттеджем бросился к БТР. На улице всё ещё догорали легковые машины. Видимость была хорошая. Подбежав к БТР, Виктор присел и, прижавшись к колесу спиной, переждал некоторое время. Отсюда ему хорошо был виден коттедж, где была вся их группа. Окно на втором этаже было тёмное, но он знал, что они его видят, и ждут. Потом он открыл боковую дверцу и, включив фонарик, юркнул внутрь. Внутри БТР было пусто. Он пробрался на место механика-водителя и осмотрелся. Так, ладно. Нажимаем вот эти кнопочки. Двигатель хрюкнул и заурчал. Отлично. Бак
