и осторожно, не тратя энергию впустую. Время от времени отступал, чтобы перевести дыхание, и вскоре начал слегка прихрамывать на левую ногу.
Дамон наступал, однако король всегда уходил в сторону. Потом король атаковал целой серией приемов, оттесняя гвардейца. Тот едва успевал отражать удары. Затем король взмахнул мечом раз, другой – и промахнулся.
– Проклятье, – буркнул король, отступая. – Я уж думал, разделался с тобой.
– Я тоже так думал, – улыбнулся Дамон.
Эвгенидес театрально вздохнул:
– Ну тогда наступай. – И поднял меч. Он слишком устал для быстрых атак и не мог поразить противника, но Дамону никак не удавалось прорвать королевскую защиту. Атаки не достигали цели, и король стал поддразнивать: – В прошлый раз это не удалось. Хочешь повторить? – Раздраженный Дамон постепенно выбился из сил, и король разоружил его. Король стукнул его по понурой голове и сказал: – Готов.
Сунув меч под правую мышку, Ген рукой откинул со лба мокрые от пота волосы. Потом вместе с Дамоном подошел к фонтану у стены, таща за собой деревянный меч. Его острие волочилось по земле, подскакивая на каждой кочке. Едва они успели пройти несколько шагов, как короля окликнули. Он обернулся.
– А, Лаэкдомон! Ну конечно. Как я мог про тебя забыть?
– Не знаю, ваше величество. Надеюсь, что теперь, вспомнив меня, уже не забудете.
Гвардейцы онемели. Телеус шагнул вперед, открыл было рот, но король жестом отогнал его. Капитану пришлось удовлетвориться грозным взглядом, но Лаэкдомон сделал вид, что не заметил его.
– Нет, Лаэкдомон, я тебя не забуду. Делаю тебе такое же предложение, что и остальным. Одолей меня, и я не трону гвардию, – сказал король. Скривился, поднял меч к лицу, вцепился в клинок зубами, освободил руки и взмахнул обеими, будто разминая усталые мускулы. Потом выплюнул меч обратно в руку.
– Если бы вы проделали то же самое с настоящим мечом, ваше величество, ваша улыбка была бы гораздо шире.
– Я успел заметить, что все присутствующие не одобряют мое обращение с учебным мечом. Будь добр, объясни почему.
– Главная задача практики с учебным мечом – развить навыки обращения с мечом настоящим. Если вы, ваше величество, не относитесь к нему как к настоящему, вы не достигаете этой цели. Здесь, в Аттолии, – снисходительно продолжал он, подчеркивая иноземное происхождение Эвгенидеса, – нас учат питать к учебному мечу такое же уважение, что и к настоящему оружию, чтобы не допускать нелепых ошибок.
– Вот оно что, – делано изумился король. – А в Эддисе учат внимательно следить, какое именно оружие у нас в руке.
Он поднял меч:
– Готов?
– Готов, – ответил Лаэкдомон.
– Начнем.
* * *
– Капитан! – обеспокоенно вскликнул Костис.
Телеус пожал плечами:
– Костис, я тут не распоряжаюсь. Если он хочет с открытыми глазами идти прямо в капкан, у меня нет власти ему помешать.
Они в тревоге застыли. Бой начался.
Гвардейцы вокруг тоже растерянно притихли. Никто не отпускал едких комментариев, никто не кричал в поддержку Лаэкдомона. Все понимали: это не просто учебный бой, на кону стоит гораздо большее. Однако что-то в поведении Лаэкдомона оттолкнуло возможных сторонников. Ради сохранения гвардии они не желали, чтобы король победил, но и болеть за Лаэкдомона было трудно, поэтому солдаты лишь молча стояли и смотрели.
Лаэкдомон попытался зайти сзади. Король, щадя левую ногу, развернулся на правой.
– Капитан, – вполголоса сообщил один из лейтенантов. – Здесь ее величество.
На учебный плац вышла королева со служанками. Она была не единственной из новых зрителей. Собрался, кажется, чуть ли не весь двор. Они выстроились на террасе над учебным плацем, на стенах, окружавших его. Костис все тревожнее поглядывал на Телеуса.
Телеус направился к королеве. Она велела слугам принести кресло и балдахин. Заметив ее, гвардейцы разомкнули круг, чтобы не мешать обзору. Завидев Телеуса, она опустилась в кресло и спокойно расправила складки платья. Служанки столпились за спиной у госпожи. К ним переместились лакеи короля. Телеус склонился к королеве, чтобы их не подслушали.
Но королева жестом остановила его и подозвала Костиса:
– Это твоя затея?
– Нет, ваше величество. То есть да, это я вызвал короля на учебный бой. Я и понятия не имел, что из этого выйдет. – Он едва сдержался, чтобы не бросить взгляд на Телеуса.
– Мой супруг часто удивляет людей.
– Ваше величество, – взмолился Телеус. – Остановите это.
– Я? Какое право я имею приказывать королю?
– Если вы попросите, он послушается, – настаивал Телеус.
Королева покачала головой.
– Тогда я сам это прекращу. – Телеус шагнул прочь.
– Капитан. – Голос королевы был тих, но Телеус покорно вернулся.
– Он погибнет, – тревожно сказал капитан.
– Будем надеяться, что нет.
– Он устал. Он ранен. Лаэкдомон может прикончить его одним ударом. Позвольте я арестую его, пока не поздно.
– Кого? Короля?
– Да нет, Лаэкдомона, – чуть не рявкнул Телеус, не одобряя шуток королевы.
– За что его арестовывать? Какие у тебя доказательства, что это не просто учебный бой?
– Позвольте его арестовать, и я вытащу из него доказательства.
Королева покачала головой.
– Но почему? – беспомощно взмолился Телеус.
– Потому что король никогда не сдается, – сказал подошедший Орнон. – Ты, Телеус, наверняка уже замечал это. Он хнычет, ворчит, уклоняется от самых очевидных обязанностей. Он тщеславен, мелочен, кого угодно сведет с ума, но никогда не признаёт поражения. – Орнон пожал плечами. – Никогда.
– Признает или нет, но тут он проиграет.
– Ну я бы не был так уверен. Мне доводилось видеть, как он пропускает удары. – Орнон покосился на королеву и отвел глаза. – Но никогда не видел, чтобы он в итоге проиграл. Он лишь стоит на своем, пока в конце концов не вырвется вперед. И для него ни одна схватка не закончена, пока он не одержит победу. – Орнон выразительно пожал плечами. – Он не признает поражения и не скажет вам спасибо, если вы вмешаетесь.
Раздался крик, и все повернулись к полю боя. Король, как и Костис несколькими минутами раньше, отступал. Лаэкдомон надвигался, бил мечом все быстрее и быстрее. Наконец король ответил. Удары посыпались с бешеной скоростью, один из мечей взметнулся в воздух и упал на землю. В первый миг невозможно было понять, чей это меч. Потом бойцы разошлись, и все увидели, что Лаэкдомон еще вооружен.
А король горестно протянул пустую руку.
Костис затаил дыхание. В нем еще теплилась надежда, что это все-таки учебный бой. Лаэкдомон покачал головой. Эвгенидес улыбнулся.
– Ваше величество! – закричал Телеус и указал на арбалетчиков, прицелившихся в Лаэкдомона. Костис не видел, как они пришли, но такое решение напрашивалось само собой. Король покачал головой.
– Ваше величество, можете сдаться, – презрительно предложил Лаэкдомон.
– И не подумаю, – отозвался король, обливаясь потом и задыхаясь от изнеможения. – Когда я с тобой разделаюсь, тебе придется предстать перед королевой. Ты ведь, наверно, догадывался об этом с самого начала?
Лаэкдомон беззаботно пожал плечами.
Эвгенидес повторил его жест.
– Согласно обычаям Эддиса я не могу отступить, не буду и здесь. Бей изо всех сил, Лаэкдомон.
Ухмыльнувшись, Лаэкдомон отточенным движением замахнулся мечом и обрушил его королю на голову. Вскрикнули все, не только Костис. Однако меч так и не опустился. Не рискуя порезать пальцы, король схватил деревянный клинок и выдернул его из рук Лаэкдомона. Потом развернулся на здоровой ноге, перехватив меч чуть ниже рукояти. Через мгновение в звенящей тишине раздался вскрик Лаэкдомона – рукоять его же собственного меча впилась ему под ребра и глубоко ушла в грудь.
Лаэкдомон осел, как пустой винный бурдюк. Король бросил меч. Он со стуком ударился о землю прямо перед лицом своего хозяина.
– Ты забыл, – в полной тишине сказал король, – что этот меч деревянный.
В гуще толпы кто-то захлопал в ладоши, вслед за ним зааплодировала вся гвардия. Придворные, выстроившиеся вдоль стен, тоже подхватили радостные крики. Оглохнуть можно, подумал Костис, глядя, как женщины машут шарфиками, как кричат во все горло, разинув рты, и аристократы, и солдаты.
Эвгенидес не отозвался. Хромая, медленно подошел к собственному деревянному мечу и неуклюже наклонился подобрать его. Затем, так же хромая, направился к королеве. Шум во дворе постепенно затих. А он опустился перед ней на колени и протянул ей свой меч.
– Моя королева, – произнес он.
– Мой король, – откликнулась она.
И только те, кто стоял ближе всего, заметили, как горестно он кивнул, признавая, что так оно и есть.
Он нежно провел пальцами по ее щеке. Весь двор слушал затаив дыхание. А король сказал:
– Хочу позавтракать.
Королева поджала губы и покачала головой:
– Ты неисправим.
– Да, – не стал спорить король. – А еще у меня болит голова, и я хочу помыться.
Вперед вышел Телеус:
– Может быть, ваше величество согласится посетить гвардейскую баню. Это недалеко, и мы будем рады приветствовать вас.
Король задумался и наконец сказал:
– Да. Это будет неплохо. А потом позавтракать.
Телеус торжественно протянул руку и помог королю подняться на ноги. Королева улыбнулась обоим. Костис расплылся в довольной улыбке. Огляделся, увидел, что все вокруг тоже улыбаются, и понял почему: потому что Эвгенидес был королем Аттолии.
