У него явно накипело. К концу этой тирады Ласиан был весь красный от гнева, татуировка на его спине начала мерно отсвечивать синим, а карандаш, которому не повезло оказаться у него в руке, превратился в щепки. Все мини-Мастера сидели на местах тихо как мыши и с шоком глядели на открывшегося с совершенно новой стороны одногруппника. Лаз, зная парня уже не первый месяц, конечно, догадывался о чём-то подобном, но даже подумать не мог, что всё настолько запущено.
К счастью, далеко не всех ребят речь главного бунтаря группы ввела в ступор. Когда тонкие девичьи ручки обвили его шею со спины, Ласиан аж подпрыгнул от неожиданности и рефлекторно попытался схватить «нападающего». Но Геата, подошедшая к нему по заднему ряду, никак на это не отреагировала и, к счастью, парень успел остановиться до того, как его пальцы впились девушке в лицо или шею.
— Ничего страшного, мы ведь почти все вместе пойдём! Мы будем тебя защищать!
Лаз широко улыбнулся. Нескончаемые теплота и радость, что шли от этой рыженькой девчонки поражали его до сих пор. И на Ласиана они тоже оказали своё действие. Его тело расслабилось, свечение пропало и наконец той рукой, которой собирался ударить Геату, он даже как-то нежно погладил её по ладони.
— Ну если так, тогда я спокоен.
— Ну вот и отлично! — радостно рассмеявшись, девушка чмокнула друга в щёку и разомкнув объятья, вернулась на место.
— Я даже больше скажу, Ласиан, я тоже буду на приёме. И тоже буду тебя защищать, если захочешь, — Лаз, ехидно улыбнувшись, подмигнул Геате.
— Да больно надо, — тут же вернувшись к своему обычному настроению, огрызнулся парень, но потом, осознав смысл сказанного, с удивлением переспросил, — вы тоже идёте? Почему вас-то пригласили?
— Это вообще-то было довольно обидно. Почему это меня не могут пригласить?
— Ну… — Ласиан замялся. Ответ был очевиден, но сказать в лицо Лазу что-нибудь в смысле: «Потому что вы недостаточно хороши», - у него всё-таки не хватало духу. Просто от мыслей о подобном места заживших ушибов начинали саднить.
— Ладно-ладно, не тужься. Меня пригласил отец Рианета, так как ему досталось три приглашения. Так что если вам вдруг станет скучно на приёме, сможем устроить внеочередной урок по магии изменчивости.
— Даже на такое согласен, лишь бы не видеть этих надменных рож.
— Ну тогда на мероприятии я тебя жду сразу с конспектами.
— Ага, ещё чего!
По классу прошлась волна смешков. Напряжённый момент был полностью забыт. Ну… почти забыт.
— Ласиан, остагься после занятия, у меня есть что тебе ещё сказать…
* * *
Тринадцатого цветов по календарю империи Элтор праздновал юбилей кронпринца поколения Барс, Барс’Майрота Раута. К двум стандартным выходным были прибавлены ещё два, госслужащие получили большие премии, а в императорском дворце во второй день маленьких каникул устраивался грандиозный светский приём, на который были приглашены самые известные люди со всего Эрда. Высокая аристократия, директора и владельцы крупных компаний и конгломератов, Мастера из крупных гильдий, а также популярные актёры, певцы, писатели и драматурги, художники и скульпторы… к величественному императорскому дворцу, расположенному в центре огромного замкового комплекса, где обычно довольно сложно было встретить даже одного постороннего человека, стекались десятки и сотни машин и глайдеров, перевозящих, без сомнения, самые сливки общества огромной полумиллиардной империи.
На фоне роскошных, украшенных позолотой и вензелями автомобилей, стилизованных под уже давно устаревшие кареты, подъехавшая вполне обычная машина даже без отличительных номеров казалась совершенно неуместной. И вообще-то так и было, прибывших в ней людей не должно было быть здесь сегодня. Однако благодаря стараниям человека, известного в Элторе под именем Саймона Свана, все четверо получили свои билеты в высшее общество.
Четверо, потому что кроме Ин’Раконта, Рианета и себя самого Лаз выбил приглашение и для Ашадина. После того как семья Шарталов стала ему полностью лояльна и после третьей ночной встречи с Сивом Лаз посчитал, что скрывать от Мастера Закона правду больше нет смысла. Естественно, Ашадин был в настоящем шоке. Несколько месяцев он считал, что Лаза, Фауста и Айну держат в рабстве, а самого Лаза, вернее Саймона, считал врагом. Также вполне ожидаемо, что и Мастера Метаморфоз, и Мастера Меча, Мастер Закона больше четверти часа покрывал отборной бранью, пока в конце концов не выдохся и не был обезврежен бокалом виски. К счастью, в итоге Ашадин окончательно остыл и простил друзей за ложь. А после посвящения его в подробности происходящего в последние полгода, а также в план вызволения Айны и вовсе признал, что то, что сделал Лаз, было в какой-то степени оправдано. Потребовал, правда, компенсации в виде десятка ящиков того же виски, но это для Мастера Метаморфоз, получавшего тридцать три процента прибыли со всех сделок ректора Си’Прака, было не так сложно.
С этим все основные хвосты, какие нужно было закрыть перед тем как вызволять Айну, Лаз успешно закрыл. Для объявления войны культу было ещё, конечно, далеко, но то, что было в середине прошлого лета, когда он только прибыл в Эрдскую империю, не шло ни в какое сравнение с теперешними активами Мастера Метаморфоз. Источник денег, который, кстати, тоже должен был быть на сегодняшнем приёме, прикрытие в виде герцогского рода, которое позволяло ему проводить куда более сложные и рискованные махинации, благодарность гильдии наёмников «Утренняя слеза», пообещавших, если понадобится, прийти к Лазу на помощь, наплевав на все остальные контракты, и, конечно же, активная роль в культе и практически полное доверие начальства, что позволило бы в будущем атаковать культ Зверя не только снаружи, но и изнутри. А ещё был Сив… об нём Лаз, впрочем, пока старался не думать, вернётся к этому после того, как воссоединится с женой.
В общем, всё что он мог сделать, Лаз сделал. На самом деле вряд ли хоть у кого-нибудь получилось бы сделать больше. Оставалось только правильно воспользоваться всеми накопленными активами.
Вежливо кивнув открывшему дверь машины слуге, Мастер Метаморфоз выбрался наружу и полной грудью вдохнул прохладный вечерний воздух, полный запахов алкоголя, пороха из фейерверков, духов и богатства. Кульминация первого акта его войны началась.
Глава 26
По утверждённому и практиковавшемуся веками этикету в самом начале приёма шло то, что называлось «Поклонение величия». Член императорской семьи, день рождения которого праздновался в этот день, должен был лично встречать всех гостей, при этом женщины всё это время должны были стоять на коленях на специальной подушечке, а мужчины на одном колене, но уже без подушечки. Таким образом монаршая особа, обычно взиравшая на всё и всех с недосягаемой высоты, как бы выражала благодарность своему народу.
Естественно, над стоявшим в начале длинного парадного коридора дворца кронпринцем никто не смеялся, он всё ещё оставался сыном императора. Наоборот, все гости обязательно останавливались либо прямо перед коленопреклонённым, либо, если всё-таки не имели достаточно высокого статуса, просто чуть в стороне, и сами низко кланялись, возвращая таким образом благодарность. И ни для кого это не было чем-то странным. Но для Лаза зрелище припавшего на колено кронпринца, вежливыми улыбками встречавшего гостей, было в каком-то смысле даже абсурдным. Так что он едва не пропустил момент, когда подошла их с Шарталами очередь кланяться, а один особо придирчивый гость заметил даже эту заминку, одарив Мастера Метаморфоз крайне недовольным взглядам. В ответ Лаз на секунду блеснул в сторону старика чернильно-чёрными глазами, из-за чего престарелый аристократ едва удержался от падения на пятую точку.
Сегодня Мастера Метаморфоз не слишком волновало, что о нём подумают. Он не был в облике Саймона Свана, а сразу после того, как попадёт на приём, собирался сменить внешность ещё раз, чтобы окончательно раствориться толпе. Так что для обычных людей он останется несуществующим видением и не было смысла до конца отыгрывать хорошего парня. Пройдя по парадному коридору, компания из двух Шарталов и двух Мастеров разделилась и разошлась кто куда по огромному парадному залу. До официального начала мероприятия был ещё почти час, а до тех пор гости были, грубо говоря, заперты здесь. Покинуть парадный, он же тронный зал, можно было лишь по естественным необходимостям, все же остальные просьбы исполняли слуги, которых тут было едва ли не больше, чем гостей. Это, опять же, было одной из условностей этикета, чтобы, когда официальная часть наконец начнётся, никого не пришлось бы ждать или искать по всему дворцу.
