еще кошки скребли из-за всей этой дрянной истории, в которой он оказался замешан.
Лэйвор… Лэйвор его не убила. До Шена только сейчас дошла эта мысль. В голову ударила кровь, когда он понял, как странно себя вел. Реально мог позволить себя убить. Правда, в саму идею смерти он не верил. Скорее… вел себя как самоубийца, который режет вены поперек, чтобы привлечь внимание. Как бы… крик о помощи, что ли?
Он перевел взгляд на Муана. Неужели он его услышал?
– Чего это ты? – удивился тот. – Покраснел прямо. Я что, снова в точку попал про пещеру?
– А? – Шен не сразу понял, о чем он говорит. – Да-а-а… Какой-то ты сегодня сильно проницательный. Съел что-то не то?
Муан как-то устало посмотрел на него и только вздохнул.
– Где Ал и Аннис? – поинтересовался Шен, поднимаясь на ноги и отряхивая одежду.
– Я оставил их охранять Агена.
Шен прощальным взглядом окинул пещеру. Лэйвор не было видно, да и не хотелось звать ее в присутствии Муана. Все-таки его отношение к духам далеко от радушного.
– Ладно, пора возвращаться, – решил Шен.
Стоило ему переступить незримую черту, выходя из пещеры, как на него набросилась Волчара. Шен едва устоял на ногах, когда большущая зверюга закинула передние лапы ему на плечи и принялась лизать лицо.
– Ну всё! Всё, хватит! – отфыркиваясь, восклицал Шен, отпихивая Волчару в сторону.
Та встала на все четыре лапы и радостно завиляла хвостом. Шен присел перед ней и погладил духа по холке.
– Спасибо, Волчара. Извини, что заставил беспокоиться.
Волчара издала радостный звук, нечто вроде «Ваф!». Шен поднялся на ноги, с улыбкой глядя на нее.
– И эту прелесть ты хотел загубить, – указывая на Волчару двумя руками, посетовал Шен, обернувшись к старейшине пика Славы. – Стыдись, Муан!
Однако Муана оказалось не так легко пронять.
– Ты сильно рисковал, противясь ее убийству. Повезло, что все закончилось хорошо. Но вероятностей развития событий, в которых все закончилось бы плохо, было гораздо больше.
Волчара смотрела на него внимательными, умными глазами.
– Но… я рад, что все вышло именно так. Признаю, что этот дух… возможно… не так плох.
Глава 34. Ничто злодейское ему не чуждо
Ал Луар сидел на террасе дома семьи Гур и отстраненно наблюдал за тренирующимся на заднем дворе Агеном. Они с Аннис договорились следить за ним поочередно, и, пока молодой человек тренируется с обнаженным торсом, была очередь Ала.
Ал чувствовал раздражение. Даже, наверное, злость. Он не мог понять причину своих чувств и из-за этого раздражался еще сильнее. Но мысли его определенно витали вокруг учителя. Он был виновником всего его беспокойства и негодования.
За вчерашний вечер Ал не проронил ни слова в его присутствии. Сегодня он его еще не видел и не знал, что скажет, когда увидит. То, что он услышал от слепца, потрясло Ала до глубины души. Не то чтобы он не знал, что Шен в прошлом был не самым добродетельным человеком. Ал просто предпочитал не думать об этом и помнить только о том, что делает учитель сейчас. А сегодня учитель – тот, кто искренне о нем заботится. И тот, кого Ал в своей душе поклялся защищать. Он тот, кем Ал беззаветно восхищается от волос на голове до ногтей на пальцах ног. И все же…
Он не мог не ассоциировать себя с этой ситуацией… В своем ненавистном прошлом, когда его мать заболела и слегла и он отчаянно пытался сделать все, чтобы ей помочь. Как он бегал и молил о помощи, цеплялся за одежду заклинателя, которого случайно увидел на улице. Ал думал об этом снова и снова, прокручивал эти моменты, вспоминал свое отчаяние и бессилие, свою слепую отреченность, когда он был готов пожертвовать всем ради единственного дорогого ему человека… И ловил себя на мысли: ему несказанно повезло, что тогда не Шен встретился ему.
Ал думал об этом вновь и вновь, и его гнев не утихал.
Ему нравился Шен, который становился слабым, все свои невероятные силы отдавая на защиту других. Но Шен, который играет с чужой беспомощностью и отчаянием… Этого Ал не понимал.
Дождавшись, пока молодой господин закончит тренировку, а его сменит Аннис, Ал пошел разыскивать учителя, чтобы поговорить напрямую.
Шен нашелся в одной из комнат для гостей, которые подготовили для заклинателей. Он сидел за низким столиком и изучал проклятый свиток. Выглядел он вполне обыденно, словно ничего тревожащего его покой не произошло.
– Учитель.
Шен оторвался от свитка и посмотрел на него. Ему показалось, что Ал выглядит странно взволнованным, но по лицу он не смог распознать его истинные эмоции. Мысленно он протяжно вздохнул.
– Чего ты хотел?
– Я… хотел задать вам один вопрос.
Шен продолжал изучающе смотреть на его лицо. Ему пришлось подняться и выйти из-за стола, чтобы удобнее было вести беседу.
– Так задавай, – подбодрил он ученика.
– Вы… вы вчера вечером сказали правду? Вы в самом деле не сожалеете о содеянном?
Шен нахмурился. Он смотрел на Ала и понимал, что тот отчаянно желает услышать в ответ. Да-да, что его учитель сожалеет и больше так не будет. Это заставит тебя вздохнуть с облегчением, а, Ал? Сможешь снова спокойно радоваться мелким поручениям учителя, забыв о его злодейском прошлом? Чтобы потом, когда вновь что-то напомнит о нем, снова прийти в такое же смятение?
Нет уж. Мальчишкам пора взрослеть. Алу следует понять, что слова сожаления – это всего лишь слова. Пустой звук. Легко произнести извинения для успокоения собственной совести. Но станет ли от этого легче тому, кому ты причинил боль?
– Нет.
Ал озадаченно поднял на него глаза:
– Почему? Почему вы это сделали?
– Из прихоти.
Ал потрясенно вглядывался в черты этого холодного привлекательного лица. Непонятный. Образ, который видел Ал все это время, ореол восхищения, которым он его окружил, были только в его восприятии? Каков же этот человек на самом деле?
– Я вам не верю! – категорично воскликнул парень. – Не верю, что вы на самом деле такой злой! Что вы так жестоко обошлись с теми людьми без причины!
Шен лишь криво усмехнулся, глядя на этот мальчишеский порыв. Ах, как эмоционально! Ну да, самое время для детского максимализма. У Ала явно все делится на черное и белое. Возможно, будь он простым человеком, через несколько лет он стал бы лучше различать полутона. Однако он – главный герой: такие всю жизнь слепо и яростно отстаивают исключительно белую сторону. Сможет ли его учитель объяснить ему, что в мире слишком много оттенков, чтобы так себя ограничивать?
– Чего ты от меня хочешь, Ал? – устало-раздраженно спросил Шен. – Событие произошло – это факт. Мои действия имели свои последствия – тоже факт. Эти последствия разрушили жизни – тоже факт. Хочешь, чтобы теперь, после двадцати лет, в течение которых людям пришлось жить с этим, я пришел и извинился? Сказал: «Прости, что так вышло, мне жаль»? Тебе этого было бы достаточно?!
– Нет, но…
Ал растерялся. Учитель своими странными рассуждениями сбивал его с основной мысли.
– Я не хочу, чтобы вы перед кем-то извинялись! – наконец собрав волю в кулак, воскликнул Ал. – Мне просто необходимо знать: ВЫ сожалеете?
Шен на мгновение прикрыл глаза и протяжно выдохнул. На-до-е-ло. Если откинуть, что перед ним главный герой, то какого демона этот ученик позволяет себе приходить к нему и так разговаривать – чуть ли не отчитывать?
– А не много ли себе позволяет этот ученик? – окружив себя холодной аурой, произнес Шен, упирая в Ала тяжелый взгляд.
Тот невольно вздрогнул от того, как в одночасье переменился учитель. Теперь он выглядел так, что Ал был практически готов поверить: ничто злодейское ему не чуждо.
И все-таки он нашел в себе силы потребовать:
– Скажите, что сожалеете!
– Я больше сожалею о том, что ты вынуждаешь меня продолжать этот разговор!
– Почему вы отказываетесь просто признаться? Я не понимаю!
– Что, Ал, снова разочаруешься во мне? – не на шутку разозлился Шен. – Ничего не изменится в моем прошлом! Если ты не готов это принять, то проваливай!
Ал потрясенно уставился на него. У него чуть слезы на глаза не навернулись, но он все же сдержался.
Еще раз окинув Шена пристальным взглядом, он твердо произнес:
– Тогда отдайте мой кулон.
Шен чуть не расхохотался в голос. «Вау, Ал! – подумал он. – Сколько в тебе ребячества! Учитель хороший – дам подарок, учитель поступил плохо – надо его наказать, забрав подарок? Прямо детский сад! Система, ему точно исполняется шестнадцать, а не шесть?»
Шен расстегнул цепочку и снял с шеи. Протянув руку, он молча вернул кулон Алу.
Тот уже мысленно готов был провалиться сквозь землю. Он был зол, смущен и расстроен одновременно и готов взорваться от смеси переполнявших его эмоций. Испугавшись, что учитель заметит эту бурю чувств, Ал развернулся и быстро выбежал прочь.
Шен проводил его взглядом и хмыкнул, хотя хотелось плюнуть от досады. Надоело перед ним ковром стелиться! И все из-за какой-то перспективы будущей смерти от его
