Когда в кают-компанию вошел капитан Дезальез, все разговоры разом утихли. Капитан кивнул, приветствуя всех присутствующих, и занял место во главе стола. Мне он нравился, капитан Дезальез, мужественный и далеко неглупый. Принять вот так, в самый решающий момент, когда нервы от напряжения звенели как перетянутые струны совет от практически незнакомого человека!.. Причем он не слагал с себя ответственность в тот миг, когда ситуация казалась ему безнадежной, перекладывая ее на мои плечи. Нет, все было по-другому.
И еще я хорошо запомнил его благодарный взгляд. Благодарный за то, то я не начал орать команды в полный голос, беря командование на себя.
* * *
Я сидел в каюте, опершись подбородком в кулаки и размышлял. Поиски подходящего места для посадки могут затянуться надолго. Под нами джунгли, они будут продолжаться еще пару дней полета, пока не упрутся в озеро Стоклод. Озеро огромное, размером с целое море, но на воду корабль не опустишь. Одно название, что корабль, вода его не держит. В джунглях обнаружить место, достаточное для посадки такого гиганта, как «Иоахим Габстел» крайне затруднительно, мы даже на «Небесном страннике» затруднились это сделать. «Габстел» значительно снизил высоту и скорость, убрав часть парусов. Но хоть убей, ничего необычного в поведении корабля я не чувствовал. Разве что он начал переваливаться с борта на борт, возвращаясь на ровный киль всякий раз с крайней неохотой. Но кто его знает, как ведут себя такие корабли, когда ветер не попутный, а задувает в один из бортов.
Я вышел на палубу, поднялся на мостик. Там собрались все навигаторы корабля вместе с капитаном Дезальезом. Выражение их лиц мне крайне не понравилось, у всех оно какое-то озабоченное, хотя они и старательно пытались выглядеть как обычно.
— Есть причины для тревоги? — поинтересовался я у Иоахима, не слишком-то и рассчитывая на ответ.
Напротив, тот ответил охотно, хотя ничего нового узнать мне не удалось.
— Еще какие, Люкануэль, — мгновенно откликнулся он. — Как только найдем подходящее место, так сразу и опустим корабль на землю.
Я взглянул вниз, на сплошную зелень джунглей, и довольно скептически подумал:
«Сложная задача вам предстоит, и остается только пожелать удачи. Я, к сожалению, ничем помочь не могу, потому что мой дар распространяется только на ветер, видеть сквозь деревья у меня не получается».
Вернувшись в каюту, твердо решил взяться за чтение книги, купленной мною в Опситалете. Вряд ли мне удастся узнать из нее что-либо потрясающее, но, по крайней мере, отвлечет.
«На суд читателей представлена новая научная работа известного ученого Габриэля Морансо, посвящённая одной из самых таинственных загадок прошлого и настоящего: действительно ли среди нас существуют люди, в чьих жилах продолжает течь кровь Древних».
Читать я начал с самого предисловия, но сразу же отвлекся, чтобы прислушаться к громким голосам, доносящимся из-за дверей. Кого-то громко распекали за недосмотр, называя тупым крестьянином, чье место среди овец, а никак не на палубе одного из лучших кораблей Ост-Зейндской Торговой Компании. Провинившийся слабо оправдывался, монотонно бубня одно и тоже — «больше не повторится». Затем раздался звук оглушительной затрещины, голоса смолкли, и я снова уткнулся в книгу.
«Габриэль Морансо уже известен широкой публике своими трудами, среди которых, пожалуй, самым заметным является трактат «Древние божества», вызвавший бурную полемику в научных кругах.
«Кровь Древних», новая книга, вышедшая из-под пера Габриэля Морансо, несомненно, тоже не останется незамеченной. И хотя многое в ней кажется спорным, а порой абсурдным, тем не менее, работа полностью заслуживает внимания любезных читателей, интересующихся Древним наследием.
И в заключении хочется добавить, что «Постельные утехи Древних», и уж тем более гравюры, иллюстрирующие текст, не принадлежит автору данной книги, на что сам господин Морансо отдельно попросил меня указать».
«Судя по аннотации, лучше бы мне в руки попалась книга, которая как раз и не принадлежит перу этого Габриэля Морансо. Должно быть, гравюры там очень занимательные, — скептически усмехнулся я. — Хотя, возможно, все не так и страшно. Знаком я с несколькими из них, людьми, называющих себя учеными. Так вот, все что противоречит их убеждениям, кажется им спорным, а то и абсурдным. Но, по крайней мере, если слог интересный и терминов не через слово, время точно убью».
Проблема была еще и в том, что книге, судя по всему, досталась непростая судьба. Ее пытались и сжечь, и утопить, а то и вовсе скормить грызунам. Не удивлюсь, если в ней самой будет не хватать страниц. Я, несмотря на свой зарок, снова открыл книгу наугад, чтобы прочесть:
«Что лишний раз доказывает — гонениям обсвенвейверы подвергались именно по этой причине».
Слово «обсвенвейвер» показалось мне знакомым, я его явно когда-то слышал. Только от кого? От Рианеля Брендоса? Возможно, от Николь? Еще от кого-то? Самое сложное в том, что в связи с этим словом у меня не возникает никаких ассоциаций, ну и попробуй тут, вспомни.
«Иоахим Габстел» мягко качнулся, явно снижаясь.
«Вероятно, им все-таки удалось найти подходящую площадку, достаточную для посадки», — подумалось мне, когда я вставал на ноги, чтобы взглянуть в иллюминатор. Как бы в подтверждении догадки, палуба корабля вновь ушла из-под ног.
Поприсутствовать при посадке такого огромного корабля хотелось очень. Все-таки познавательно, как все это происходит. Причем не на огромном посадочном поле близи какого-нибудь города — корабли такого размера садятся далеко не во всех городах, а вот так, посреди джунглей.
Проблема заключается в следующем. Масса у корабля огромная и необходимо рассчитать все так, чтобы над местом, выбранном для приземления, он успел потерять ход полностью. Казалось бы, чего уж проще: достаточно резко снизить высоту над нужным местом, чтобы связь с землей стала намного больше, корабль остановится как вкопанный, и останется только опустить его вертикально вниз. Но делать так категорически нельзя. Огромная масса корабля будет двигаться по инерции вперед, и нагрузка на л» хассы станет такой огромной, что в лучшем случае они рассыплются серой пылью, что неизбежно приведет к падению вниз. Хуже того, может случиться и так, что по одному из л» хассов пойдет трещина, и он взорвется с дымом, огнем и грохотом. Причем стоит только взорваться одному, как за ним последуют и остальные.
Когда я в очередной раз за этот день поднялся на мостик, то увидел на нем всех трех навигаторов корабля во главе с капитаном, Тремиром Дезальезом. Дезальез кивнул мне, но ответного приветствия уже не увидел, сразу же припав к окуляру зрительной трубы.
