Но они вышли только для того, чтобы посмотреть на тропу, а она поднималась от самого берега ручья, не позволяя лошадям нигде остановиться и собраться с силами для подъема. Он извивался по западному утесу, как нечто, чем могла бы пренебречь змея, и западная сторона была более чем на сто футов выше, чем восточная. Кенходэн и Венсит спешились - даже скакуну этот подъем показался бы утомительным с кем-то в седле - и последовали за Базелом вверх по склону пешком. Большая часть его была почти вертикальной, и даже с поворотами тропа была настолько крутой, что вьючные лошади сильно дышали, прежде чем они преодолели глубокую узкую выемку в густой заросли ив.
Кенходэн с благодарностью остановился, чтобы осмотреть место засады. Базел был прав; это было идеально. Никто не мог быстро пересечь ручей, и они не могли быстро отступить под огнем, однажды перейдя его. Единственный выход был бы наверх и через нападавших, а извилистая тропа вряд ли способствовала этому. По его мнению, это превосходно подходило для их целей, и он так и сказал.
- Да, - согласился Базел. - Но если Чернион хочет быть таким хорошим, как о нем говорят, - а я нисколько не сомневаюсь, что это так, - нам лучше не рисковать.
- И тебе лучше подготовиться, - сказал Венсит, склонив голову набок, как будто прислушиваясь.
- А? Так, значит, они на своем пути?
- По крайней мере, некоторые из них. Я могу ясно чувствовать только одного - он, кажется, сильно ненавидит нас. Странно. Братья-псы обычно довольно бесстрастны.
- Это предположение, и я рискну предположить причину его гнева. - Базел улыбнулся. - Мы задали им нелегкий темп, и я не сомневаюсь, что они это почувствуют. - Он задумчиво посмотрел на овраг. - Может ли случиться так, что нам нужны пленные, Венсит?
- Нет. - Волшебник посмотрел в направлении взгляда Базела. - Даже если они поклянутся Томанаку, маловероятно, что братья-псы будут соблюдать ее, и ты знаешь, что никогда нельзя быть уверенным, что нашел все их оружие. Если уж на то пошло, они бы ничего нам не сказали без большей "убедительности", чем хотелось бы Томанаку, Базел.
- Да, без сомнения, ты прав в этом, - пророкотал Базел в знак согласия. - Но если мы не будем оставлять ни одного из них, тогда вот как я думаю с этим справиться, если вы согласны.
Остальные наклонились ближе, прислушиваясь, и их улыбки не были приятными.
* * *
Роспер не мог не согласиться с объяснением Базела о его ярости, но не только узкая, извилистая тропа и грязь привели его в ярость. Нет, следы, оставленные его добычей, были еще более раздражающими.
Они замедлились. Они больше не спасались бегством, но он не осознавал этого, пока не истощил своих лошадей. Три из них захромали, и остальные пять были близки к этому. Если они не догонят в ближайшее время, их оставшийся запас будет близок к сортиру, и решение Базела замедлиться покажет всей Гильдии, что Роспер был неправ, расходуя своих лошадей.
Роспер не знал, сбавил ли Базел скорость, потому что думал, что оторвался от преследования, или потому, что теперь хотел, чтобы его обогнали. В своем нынешнем настроении он отдавал предпочтение первому тезису, но это больше не имело значения. Его решения уже были приняты.
Его люди почувствовали это, и они были недовольны. Это преследование было в высшей степени непритязательным. Хуже того, все они знали репутацию Базела и Венсита, и никто не стремился встретиться с кем-либо из них, когда те ожидали этого. Было общеизвестно, что белхэйданский орден пытался убить Базела тридцать лет назад, когда он только поселился в Белхэйдане; сегодня Белхэйданского ордена не существует. Возможная связь была пугающей, и хотя мысль об убийстве Венсита могла быть привлекательной с профессиональной точки зрения, ходили слухи - по большей части опровергаемые старшими членами Гильдии - что это тоже пытались сделать раньше.
Но скорпионы Шарны подгоняли Роспера, и было рискованно пересекаться с ним в таком настроении. Он проложил себе путь к своему нынешнему посту, и те, кто вызывал его гнев, как правило, получали опасные задания... или еще быстрее заканчивали свои дни.
Они добрались до оврага и остановились. Следы целей вели туда, но даже Роспер не был готов мчаться вслепую по такой местности. Вместо этого он изучал ущелье, с усилием удерживая себя на месте. Либо Базел был на вершине дальнего утеса, либо его там не было - но как это выяснить, не причинив вреда и не потратив время впустую? День подходил к концу, их лошади хромали, и мысль о том, что он позволит своей добыче еще больше опередить его, терзала его душу.
Роспер размышлял еще долгое мгновение, затем хмыкнул.
- Меняйте лошадей, - отрывисто приказал он.
- Прошу прощения, Роспер, - нервно сказал один из мужчин, - но это наши последние приличные лошади. Если мы потеряем их там, - он кивнул на овраг, - мы не сможем преследовать их на другой стороне.
- Верно, Лейрднос, - проскрежетал Роспер, - но если возникнут проблемы с переправой, нам понадобятся свежие лошади, чтобы пройти через нее. Есть только один способ узнать, ждут ли они там, наверху, и я не собираюсь вечно сидеть здесь на всякий случай!
Лейрднос с несчастным видом спешился, и он и его товарищи обменялись взглядами, когда перекидывали седла на своих самых свежих лошадей. Никто не горел желанием узнать, что их ждет, и Роспер почувствовал, что они с беспокойством поддерживают осторожность Лейрдноса. Его гнев зацепился за их несчастье, как разжигающий костер.
- Лейрднос!
У поджарого убийцы пересохло во рту. Он знал, что собирался сказать Роспер, и горько пожалел, что открыл рот. К сожалению, он слишком долго и слишком тесно сотрудничал с Чернионом, который никогда бы не стал мстить кому-то за то, что тот просто усомнился в мудрости одного из его планов. Конечно, в подобном случае ему не пришлось бы сомневаться в мудрости Черниона.
- Они могут ждать там. - Роспер указал на ивы на вершине дальнего утеса. - Так что на всякий случай мы пошлем разведчика. Тебя.
- Да, Роспер. - Лейрднос отдал честь и повиновался, ибо его единственной альтернативой была смерть. Братья-псы в последнее время не бунтовали, каким бы сомнительным ни был приказ.
Он осторожно пробирался в ущелье, и его ладони были влажными, когда его глаза с ужасным восхищением скользили по краю обрыва. Его не заботило, насколько густыми были эти ивы...
Он перешел вброд ручей под шум воды и весеннее пение птиц. Его уздечка звякнула, и его лошадь фыркнула, пробираясь через грохочущие пороги. Это заразило его страхом, и Лейрднос почувствовал свою дрожь. Он пытался успокоить ее, но его сердце было не с ним, потому что Лейрднос - торговец смертью - не хотел умирать здесь.
Подъем по тропе оказался таким же плохим, как он и опасался, и его лошадь шла с трудом, хотя на извилистом склоне, по крайней мере, не было рыхлых камней или другой ненадежной опоры. Лейрднос пытался чувствовать благодарность за небольшие одолжения и не сводил глаз с тропы. Последнее, что ему было нужно, это чтобы его лошадь споткнулась, и они вдвоем полетели обратно в глубину оврага. Он бы беспокоился о вершине, если бы достиг ее.
А потом он все-таки добрался до нее, резко, и нервно натянул поводья под краем оврага. Он хотел, чтобы его лошадь как можно скорее пришла в себя, прежде чем он ткнется носом в эту узкую выемку. Если что-нибудь случится, он намеревался щелкнуть каблуками и проскочить мимо того, что его ожидало. Он выполнил свою часть; пусть другие разбираются, почему он не вернулся, чтобы отчитаться!
Он подождал столько, сколько осмелился, затем вынул меч из ножен и, прищелкнув языком, пустил коня вперед. В ноздри ему ударил сильный запах лошадиного пота, и его собственный пот струйками стекал по спине. Он двинулся в тень ив, держа одну руку на рукояти меча, и его нервы были в огне.
Его острые, хорошо натренированные глаза смотрели по сторонам. Заходящее солнце кровавыми лучами проникало под ветви, но внутренние тени были плотными, и он с особой осторожностью присматривался к более темным участкам, потому что Кровавая Рука спрятался бы хорошо.
