мертв.
Неужели произошло то, что называется чудом?
Алика сочувствовала старику, поскольку сама однажды прошла через подобное и знала, что такое отказаться от своей сути.
Ей до боли были знакомы и обреченность, накатывающая от осознания, что кладешь на алтарь нечто дороже жизни, и страх, что жертва окажется напрасной.
Но главный кошмар ждал старика впереди. В ближайшем будущем ему предстоит жизнь без жизни, унылое плутание в мире, где все станет серым.
Если бы Кощей переместился из старых сказок в реальность, он бы жил именно так.
Несмотря на гнетущее чувство, оставшееся после этой консультации, ведьма думала, что работа проведена успешно и подошла к логическому финалу. Она погрязла в работе с другими клиентами и более тривиальных задачах.
В основном колдунья чистила людей от бытового негатива и уговаривала их не лепить на всех подряд порчи и привороты.
Но время от времени мысли возвращались к старому колдуну. Как он там? Смог ли насладиться жизнью, купленной за столь дорогую цену? Через полгода колдунья испытала острую потребность позвонить старому магу и узнать, как дела.
Трубку взяла его жена и, плача, призналась, что супруг все-таки умер.
– Как? Ритуал не сработал? Но вроде диагностика показала, все должно пройти хорошо. Он мог продержаться еще лет пять или десять…
– Муж велел передать вам книгу. Тут все наработки за прошедшие несколько лет. Я отнесла рукопись в издательство, это его последняя воля. Выпустили небольшим тиражом, книга заговорена так, что попадает только в нужные руки.
Алика, затаив дыхание, слушала дальнейший рассказ. Три месяца назад колдун вернул свои магические инструменты, вновь призвал духов и начал работать так, как не работал никогда в жизни.
Маг чистил людей от порч и проклятий, вернулся к ученикам и осваивал новые и новые техники. За последние дни он достиг истинного мастерства. Знал, что вскоре после его ухода Алика позвонит, и велел передать: отказаться от того, чем живешь, – все равно что заточить душу в иголку. Сдаться смерти, стать ходячим трупом, Кощеем, а он так не может.
– Муж умер, но его знания продолжат жить, – утешала себя вдова. – Он хотел преодолеть смерть, он за этим сюда к вам пришел. И, кажется, у него получилось.
«Упрямец!» – подумала ведьма со смесью гордости за клиента и зависти. Поскольку сама она не остановилась и довела задуманное до конца.
И пусть она выкупала не свою, а чужую жизнь, это ничего не меняло.
Пять лет назад
Алика
Слова застряли в горле. Бес нависает надо мной угрожающей тенью, кажется, готов в любую секунду исполнить свою угрозу – придушить незваную гостью как котенка.
– Хотела договор? – шипит то, что когда-то было моим парнем. – Будет тебе договор. Дай угадаю: ты не станешь ничего просить для себя. Ты мучаешься чувством вины, хочешь сохранить жизнь этому жалкому мальчику? Оставайся, – губы демона раздвигаются в притворно дружелюбной улыбке. – Помнишь, ты клялась, что будешь рядом всегда? Время сдержать обещание пришло. – Он говорит спокойно, но в глазах светится холодное бешенство. – Взамен я готов… ну, не знаю… выпускать порой то, что от осталось от Эрика. Выгуливать, как собачку на поводке. Ты будешь наблюдать, как рушится его личность. Сначала Эрик будет радоваться, что вновь может управлять телом, пытаться все исправить, клясться, что «потерял управление» в последний раз. Я могу даже на время притвориться, что он победил. Так будет еще интереснее! Но стоит тебе привыкнуть, что перед тобой снова твой мальчик, и немного расслабиться, я вновь перехвачу контроль. С каждым пробуждением от Эрика будет оставаться все меньше и меньше… – Демон выдерживает драматическую паузу, кажется, ему нравится наблюдать, как растет ужас в моих глазах. Жестом галантного кавалера тварь подливает нам еще вина. – Вскоре редкий случай поуправлять телом будет приносить Эрику только страдания. Мальчик станет с ужасом ждать пробуждений. Ведь во время них он узнает, что я натворил. Что ОН натворил! За время «сна» Эрик начнет терять бытовые навыки, а когда настанет черед короткого бодрствования, плакать и не понимать, что происходит вокруг. Обычно мы не доводим до такого. Даже для беса перспектива провести вечность в психиатрической лечебнице рядом с человеком, знаешь ли, не самая приятная. Но специально для тебя, сладкая, прежде чем умереть, мальчик будет долго пускать слюни в психушке! Твоя наставница и друзья обманули, когда уверяли, что его жизнь будет короткой, – они пытались быть милосердными. У нас впереди еще много увлекательных лет.
Демон разворачивает меня к себе. Встречаюсь ним взглядом. И понимаю: он не просто может воплотить задуманное. Он хочет его воплотить.
– Ты хотела отправить меня в ад. Будь уверена, родная, я организую его для тебя здесь, на Земле.
Заставляю себя не отводить глаза.
Сущности не умеют врать; если тварь говорит о том, что Эрик еще жив, значит, так и есть. Это дает надежду: я пришла сюда не напрасно. Есть за что побороться.
– Ну что, остаешься, принцесса?
Губы существа кривятся в гаденькой ухмылке. Он легонько, будто ненароком, дотрагивается до моего плеча. Тело парализует.
Я начинаю медленно оседать. Тварь мягко подхватывает меня, усаживает в кресло, как тряпичную куклу. Поправляет выбившуюся из прически прядь волос.
– Не знаю, как тебе, – шепчет он, – но мне будет с тобой очень весело.
Бес ласково массирует плечи, наслаждаясь моей беспомощностью. Если не предпринять ничего прямо сейчас, он продолжит то, что не завершил в прошлый раз, только в этот раз никто не придет на помощь.
Затем наша жизнь станет такой, как он описал. И это будет конец.
Пытаюсь абстрагироваться, чтобы не дать себе захлебнуться всепоглощающим ужасом.
Я здесь не за этим. Отгоняю мысль, что от каждого моего слова и действия зависит жизнь Эрика и моя собственная.
Представляю, что я даю психомагическую консультацию (всегда мечтала этим заниматься в будущем), а на прием пришел опасный психопат.
– Подумай, чего ты этим добьешься? – вырывается хрипловатый шепот. – Хочешь еще больше ненависти? Боли? Не ты ли говорил, что привычная еда стала для тебя слишком горькой?
Смотрю за реакцией: правильно ли подобрала слова?
У меня нет права на ошибку. Демон замирает. На симпатичном лице Эрика отражается едва заметное недовольство.
– Ну вот. Опять ты хочешь все испортить, глупая ведьма! То предложение действовало, пока ты светилась от счастья при виде этого мальчишки. Когда боялась упустить его взгляд и ловила каждое слово. Любви в тебе не осталось, – тварь говорит это с едва заметным сожалением.
Кажется, он не играет. Ему действительно жаль.
– Не осталось?! – пытаюсь придать своему голосу возмущение. – Поэтому я приехала к
