морде и заставили с воплем отшатнуться. Вздрогнув, я поднял голову и увидел вынырнувшую из тени знакомую сереброволосую фигуру. Примостившись на каменной колонне, она окинула нас взглядом.
– Никс? – резко вдохнул Пак. – Я думал, ты ушла.
– Ушла. – Она бесшумно спрыгнула на землю рядом с ним, серьезно взирая на него. – И увидела, что скрывается по ту сторону. Неважно, во что я теперь верю… Я не хочу, чтобы ты умер, Пак. – Она взглянула на рыжеволосого фейри и слабо улыбнулась. – Похоже, я нарушила первое правило своего Ордена и сильно привязалась к чужаку. Надеюсь, ты счастлив, Плут. Потому что я пока не решила, прикончить тебя на месте или нет.
– Добро пожаловать в клуб, – усмехнулся Пак. – Напомни достать тебе ВИП-пропуск. К твоему сведению, «ВИП» означает «Весьма интересна для Пака».
Никс покачала головой, схватила его за рубашку и притянула к себе для поцелуя.
– Ты крайне вреден для моего здравого смысла, Плут, – сказала она, когда они отстранились друг от друга. – Но я рада, что снова с вами. – Повернув голову, она с мрачной решимостью посмотрела на приближающихся Монстров. – Как, по-твоему, сможем мы отвлечь этих Кошмаров, пока правители делают свою работу?
Злобно ухмыльнувшись, Пак вытащил кинжалы.
– Постарайся не отставать.
Они бросились вперед, на орды фейри, и мгновение спустя над руинами с криками пронеслась стая воронов, закружилась над головами Монстров, а вспышки серебряного света заставили их отпрянуть с яростным и смятенным рычанием.
Фыркнув, Волк соскочил с колонны.
– Слезай, детеныш, – прорычал он, бросив раздраженный взгляд на Киррана, и тот подчинился. – Эти существа меня не пугают, – заявил Волк, прищурив золотисто-зеленые глаза на бушующих Кошмаров. – Давайте посмотрим, насколько они на самом деле сильны.
С воем громадный Волк рванулся вперед, подпрыгнул и, пролетев над армиями, набросился на грозного Монстра. Мне оставалось лишь наблюдать за тем, как огромная лохматая фигура галопом несется к врагу и, оттолкнувшись от разрушенной стены, врезается в грудь Кошмара, затем отбрасывая его назад. Монстр зарычал и споткнулся, пытаясь восстановить равновесие, а Волк метнулся к нему, обхватил челюстями переднюю лапу и свалил с ног.
– Они отвлеклись, – глядя на меня, тихо сказала Меган. – Но ненадолго. Если все будут теснить их, думаю, я смогу закрыть яму. Мне просто нужно немного времени.
– Оно у тебя будет. – Я сделал вдох, чувствуя, как внутри поднимаются чистые, незамутненные зимние чары. – Кирран, – позвал я, и сын тут же встал рядом со мной. Я ощутил окутывающую его силу Короля Забытых, представляющую удивительную смесь Лета, Зимы и Железа, и призвал свою собственную магию. – Готов? – спросил я, чувствуя, что Зимняя магия Киррана стала еще мощнее, затмив две другие. Он кивнул.
Развернувшись, мы вытянули руки и наслали на Кошмаров страшную метель. На камнях образовалась наледь, за несколько секунд ставшая в дюйм толщиной, замороженные кинжалы кололи шкуры Монстров, а из земли поднимались острые копья, вонзаясь в ноги и животы чудовищ. Морозный ветер присоединился к завывающим Летним смерчам, расшвыривая камни и ледяные дротики, и Кошмары наконец попятились.
Почувствовав на своем плече прохладную руку, я оглянулся и увидел стоящую позади Мэб. С едва заметной улыбкой она наблюдала за царившим в руинах хаосом.
– Позвольте показать, как это делается, мои мальчики, – прошептала она.
Через меня пронесся мощный поток энергии, прибавивший сил. Метель усилилась, воющие ветры заострились, точно бритва, Летний торнадо разбрасывал повсюду обломки и корни, с треском обрушивая их на Кошмаров. Лед сковал руины и покрыл землю, со столбов и ветвей вниз потянулись огромные сосульки.
Одно из существ, поскользнувшись, вонзило когти в наст, чтобы не упасть, а Пак, подобно рыжей вспышке, тут же метнулся к нему и перерезал лодыжку. Кошмар потерял равновесие и, рухнув наземь, ударился головой. Тут из-за деревьев выскочил Волк и впился челюстями в его мохнатую шею.
Надо мной раздался треск: Мэб подняла руку, и в воздухе над ее головой появился огромный ледяной валун. Взмахом кисти она отправила его в Кошмара. Тот как раз пытался подняться на ноги, но был отброшен врезавшейся в него глыбой.
Медленно, изо всех сил сопротивляясь, Кошмары все же начали отступать, подгоняемые злобными ветрами, льдом, молниями, хлещущими корнями и непрерывными ударами Никс, Пака и Волка. Они оскальзывались на льду, когтями прочерчивая выемки в замерзшей поверхности, пасуя перед яростью Лета, Зимы и Железа.
Я взглянул туда, где стояла на коленях Меган. Склонив голову и положив руки на рукоять меча, она пыталась сосредоточиться, собирая силу и магию для того, что должно быть сделано. Ни слова не говоря, я послал ей часть своей мощи, присовокупив к имеющейся у нее. Она глубоко вдохнула и, открыв глаза, твердо и решительно взглянула на Кошмаров, которых медленно теснили к отверстию в Сумерки. Туда, откуда они пришли.
Достигнув края осыпающейся ямы, первый Монстр с рычанием вонзил когти в камни, не желая двигаться дальше, но не сумел найти на льду точку опоры и с воем рухнул в темноту. За ним последовал второй, он загребал землю и скользил к бесконечной пропасти, подвывая от ярости и ненависти. С диким рычанием он вцепился в ногу третьего Кошмара, и оба полетели в черноту.
Сгорбившись, последний Старший Кошмар впился когтями в каменный столб в попытке выстоять против ветра и беспорядочно носящихся в воздухе обломков. Мгновение он оставался неподвижным, невзирая на колющие его шкуру лед и молнии, оставляющие раны с сочащейся темной жидкостью.
Он поднял свою непропорциональную рогатую башку и уставился на нас пустыми белыми глазами, при виде которых у меня по позвоночнику пополз холодок. Его пасть открылась, и ужасный, гулкий голос эхом отозвался в моих мыслях:
– Что это за странные сны?
Я вздрогнул от осознания того, что говорит не Монстр, а сам Король Кошмаров, смотрящий на нас глазами своего подданного. Он еще не вполне проснулся, но и спящим больше не был.
Мне вдруг стало трудно дышать. Тяжесть взгляда спящего бога сокрушила меня; это был не гнев, не ярость, не ненависть и не бездумный ужас, а чистый, нефильтрованный хаос. Я чувствовал, как безумие Короля Кошмаров впивается в меня когтями, леденя внутренности, холодя душу. Проспав так долго в изоляции, он сошел с ума от своих собственных снов и теперь знал только злобу, неистовство и разрушение.
– Я все уничтожу! – Слова Короля Кошмаров, даже пребывающего в полудреме, заставляли землю дрожать. – Все сны умрут. Кошмар, в котором я оказался заперт, наконец-то закончится. Я слышу пульсацию мира над головой и зовущие меня голоса. Крики и гнев вырывают меня из этого сна. Скоро я буду
