Чирук зажав лезвие мачете в сгибе локтя, ухватился двумя руками за фонарь. Сейчас он провернет их в разные стороны, в башне вспыхнет яркий свет, и дикари сразу же увидят меня, притаившегося от них всего в нескольких шагах.
Подскочив к чируку, я ударил саблей в его ни чем не прикрытую голову. И сразу же другого, стоявшего рядом с ним, по памяти, не очень-то надеясь на успех. Вскрик боли и звон выпавшего из рук мачете стали для меня сладостной музыкой.
Отскочив назад, я снова прижал трубу к глазам, до ужаса боясь, что, когда темнота передо мной исчезнет, то увижу занесённый надо мной клинок, и потому, не выдержав, замахал саблей в воздухе перед собой.
Но нет, тот, третий, что находился чуть в стороне от остальных, прижался спиной к стене, всматриваясь в темноту, держа мачете перед собой, и скаля зубы, то ли от страха, то ли от ярости.
«Их осталось полтора человека», — обрадовался я, чувствуя, как бешено стучит сердце.
Чирук, получивший удар по голове, лежал лицом вниз на каменных плитах, нелепо раскинув руки. Другой, прижав к груди наполовину перерубленную руку, стоял на коленях и водил другой по полу, пытаясь обнаружить оброненное оружие.
Мой новый удар пришёлся ему куда-то в шею. И снова я метнулся назад, потому что в честном бою одолеть последнего оставшегося в живых, у меня получилось бы вряд ли. На некоторое время мы оба застыли, только все отличие было в том, что я его видел, а он меня нет, и чирук это понимал.
— Ну что, брат, страшно? — зачем-то спросил я, хотя и сам особого мужества не испытывал.
Чирук от звука моего голоса вздрогнул. Затем, взревев на низкой ноте, одним прыжком оказался на освещённой полоске пола, сделав приглашающий знак рукой: покажись, мол, из темноты, если считаешь себя мужчиной.
И я вышел. Вышел, потому что понимал — иначе нельзя. Иначе всю оставшуюся жизнь я не смогу себя уважать. Видно же, что чирук тоже боится, чтобы там не говорил о них навигатор Габстел. И все же он смог преодолеть свой страх, чтобы если уж и погибнуть, то как мужчина.
Взревев еще раз, чирук нанес удар со всего замаха, отведя руку далеко за спину и вкладывая в удар вес всего тела.
— Раз! — выдохнул я, постоял мгновение, и присел рядом с мертвым телом рухнувшего на пол дикаря, отбросив не нужную теперь уже саблю в сторону.
«Все-таки ты великий учитель, Аделард, — думал я, глядя, как ширится лужица крови, вытекающей из разрубленной головы чирука. — Пусть ты и успел дать мне только азы».
Затем встал на ноги, и обыскал тела в поисках чего-нибудь съестного. И надо же нашел, пусть и не так много, как мне хотелось. Узкие длинные полоски вяленного мяса показались мне таким изысканным блюдом, до которого искусству нашему Пустынному льва ох как далеко. И самое главное, они долго не заканчивались: отгрызешь кусок, и жуешь его долго-долго. Казалось бы, и глотаешь, а все равно остается полный рот. Блаженство.
Так, с набитым ртом и осматривал доставшиеся мне трофеи, одновременно прислушиваясь и к звукам, доносящимся из дыры в стене, и пытаясь услышать шаги поднимающихся снизу башни своих. Первым делом подобрал фонарь, выглядевшим так, словно его изготовили только вчера, и исправно работающим.
«Отдам его Аделарду, в благодарность за ту науку, что в последнее время не раз спасла мне жизнь. Захочет — оставит его себе. Нет — за такой фонарь можно выручить немало золотых ноблей», — решил я.
Затем осмотрел все три мачете. Почему-то мне вспомнился Опситалет, и маленький, похожий на шарик Гаруэл Кнофт. В Опситалете дело у него поставлено на широкую ногу. Есть и собственные железные рудники, и плавильни, и фабрики, выпускающие, в том числе, и оружие. Именно его клеймо — выписанные красивой вязью буквы «ГК» в обрамлении затейливого орнамента, я и пытался увидеть на лезвиях мачете. Ничего подобного на них не оказалось, хотя это совсем не значило, что оружие принадлежит не ему.
Наконец, откуда-то снизу послышался негромкий гул голосов, а затем показались и люди из команды «Иоахима Габстела», а вместе с ними и Обст. Навигатора Габстела несли на распоротой по швам мешковине, и казалось, он был в беспамятстве. Но когда его осторожно положили на пол, он открыл глаза, поймал мой взгляд, и неожиданно подмигнул.
— Ну как вы тут без нас, капитан? — жизнерадостно поинтересовался Тлисор, как будто добраться до корабля нам осталось раз плюнуть.
— Не скучал, — пожал я плечами.
— А что это вы жуете?
— Мясо, — снова пожал я плечами. — Решил вот позавтракать. Хочешь присоединиться? Там еще есть, — указал я на распахнутую сумку чирука, украшенную бахромой по краям.
Насчет «позавтракать», я, конечно, пошутил: солнце давно уже перевалило за полдень, знать бы еще, какого именно дня. А полосок мяса действительно в сумке было прилично. По крайней мере, по парочке точно хватит всем, и еще останется.
— Только ты сразу не глотай, хорошенько разжевывай, тогда надолго хватит. Воду принесли?
Пить хотелось очень. После схватки с чируками в глотке все пересохло, да и мясо было солоноватым сверх меры. Дождь давно закончился, а лизать мокрые камни я не стал.
— Держите капитан, — протянул мне Обст свою баклагу. — Больше пейте, еще есть. Захватили с собой на всякий случай, бежать за ней далековато получится, — предложил он, после того как я, пару раз глотнув, попытался ее вернуть.
— Ну ничего себе, а это кто? — присвистнул Тлисор, обратив, наконец, внимание на тела чируков, сваленных мною у самой стены подальше от дыры.
— Приходили тут, мясо принесли, да слишком большую плату затребовали, — попытался я отшутиться. Сумка тут что, от Древних еще осталась? Мог бы и раньше увидеть.
Теперь все, шутки в сторону, времени, судя по всему, у нас не так много. Если эти трое даже никого не посылали к остальным, чтобы рассказать о внезапно образовавшейся дыре в башне, то они и сами должны обеспокоиться.
Осмотрел я этот карниз, дожидаясь их прихода. По нему, конечно, добраться до самой скалы можно, но только не Иоахиму Габстелу, даже если он найдет в себе силы подняться на ноги. Узкий он, карниз, один неверный шаг и все, верная смерть. Так что план у нас прежний — спуститься вниз по веревке.
— Значит, делаем так. Быстро свиваем веревку из всего, что только для нее подходит, пусть даже с Тлисора придется снять штаны, все равно без рубашки они ему без надобности, только вид портят, и вниз. Габстела спустим на беседке.
Прервав жестом Тлисора, попытавшегося что-то пошутить в ответ, продолжил:
— Перекладину для беседки сделаем из двух этих мачете, Если их связать рукоятками в разные стороны, получается отличная перекладина. Вниз отправимся в таком порядке: сначала Кемир, он и сейчас лучший из нас воин. Затем я, следующим спускаем на беседке навигатора. После него Кандир, Обст, и наконец, Тлисор.
