мне Бог не открыл. Значит, мне это не надо. Вы не представляете себе, какие это замечательные монахи, какая прекрасная иноческая семья была на этом острове. Была, есть и будет. Я когда в монастырь пришёл, сразу в келье затворился, выходил только в храм. С братьями не разговаривал, но я их видел, я чувствовал их души, и молился за них, как за людей, которых очень хорошо знал. И они за меня молились, я чувствовал это. Настоящая семья. А иногда Бог знакомит меня с людьми, которых я раньше не знал. Так я с Петей познакомился. А теперь вот он сам пришёл. Такое счастье. И всем вам я очень рад, хотя о других раньше не знал. Я вас чувствую, вы, наверное, и не знаете, какие вы замечательные.
– Даже не догадываемся, – улыбнулся Эрлеберт.
– Ну это не беда. Это, наверное, даже лучше. Если, конечно, не отчаиваться. Теперь я всех вас знаю и за каждого буду молиться. Теперь в моём мире стало ещё больше замечательных людей. Может ли быть радость больше этой?
– Но ведь я – мусульманин, – хмуро заметил Аслан. – Я не вашей веры.
– Ты пока ещё не знаешь, какой ты веры. Ты очень сильно растерялся. Но твоя душа стремится к Истине. Бог не оставит тебя.
– Но я ничего не знаю о христианстве. Скажите, что в христианстве самое главное?
– Христос.
– И всё?
– Да чего же ещё?
– Но… какой Он, Христос?
– Если ты увидишь на земле хотя бы тень от тени Христа, вечно будешь счастлив. Хотя легко, конечно, не будет, но ведь и Христу не легко с нами.
– А вы видели рай?
– Господь показал самый краешек. Не спрашивай, как там. Не смогу сказать.
– Господь запретил?
– Господь ничего не запрещает. Просто ни в одном из человеческих языков нет слов для того, чтобы описать радость рая.
– Но что там самое главное, в раю?
– Христос.
– Но как мне хоть что-нибудь узнать о Христе?
– Читай Евангелие и молись Ему.
– И тогда я стану христианином?
– Не знаю, мне известно только то, что Господь открывает мне, а твоя судьба от меня сокрыта.
– Ваше высочество, я… – попытался вставит отец Пьер.
– Понял. Остаёшься здесь. Ты единственный из тех, кого мы потеряли по дороге, за кого я искренне рад. Прости, брат Андрей, что отвлекли тебя от молитвы.
– Вы не отвлекли. Я не переставал молиться. Был очень рад увидеть ваши души. А золото драконов вы найдёте. Я знаю, что вы ищите его ради блага людей. Поэтому и найдёте. Сейчас вернитесь на берег, пройдите пару верст и увидите большой серый камень. Он него поверните направо, там будет гора, а в горе – пещера. Заходите в эту пещеру, и всё будет хорошо.
– Моли Бога о нас, брат Андрей.
– Конечно. Вы теперь всегда будете со мной. А я с вами. И все мы будем с Богом.
***
– Ты решил стать христианином? – спросил Эрлеберт у Аслана, когда они брели вдоль берега.
– Не знаю. Отец проклянёт меня, если я приму христианство.
– Твой отец – друг моего отца. Он – друг христианина, значит в его душе не может быть ненависти к христианству.
– Ты не представляешь, что такое ислам. Это мощнейшая традиция, которая пронизывает всё общество, все сферы жизни, всю душу человека до самых потаённых уголков. Если мусульманин меняет веру, он не просто становится изгоем, он отрекается от самого себя, превращается в калеку. Смерть близкого человека мусульманин перенесёт гораздо легче, чем его вероотступничество. Если я приму христианство, у моего отца будет такое горе, которое вы вряд ли можете себе представить.
– Тем более удивительно, что ты так серьёзно задумался о христианстве. Что же случилось?
– Я увидел свет. Келья отшельника была наполнена тихим, спокойным, радостным светом. Он исходил не от лампады и даже не от отшельника, хотя был с ним связан. Этот свет не имел источника, он был, как воздух. И он не просто озарял темноту, он дарил такую радость, такой чистый незамутнённый покой, какого я вообще не мог представить себе на земле. Теперь я знаю, что такое рай. Это свет. Никакие иные образы не нужны. Оказывается, важно не то, что там будет, а то, как душа будет чувствовать себя там. И похоже, что только христиане знают дорогу к этому светлому покою. Тот отшельник уже в раю. Для него исчез весь окружавший его мир, но вместо этого Всевышний подарил ему другой мир, неизмеримо лучший. Я, как дурак, просил его рассказать о рае, а он просто дал мне к нему прикоснуться. И вот я вышел из света, и на душе такая тоска, такой мрак внутри, что его не разгонит и самое яркое солнце.
– Тебе придётся выбирать между Истиной и Традицией. Выбор не просто тяжёлый, но трагический. Но ты пока ничего не решай. Вернёмся – поговоришь с улемами, потом с нашими богословами. Хорошо бы тебе в монастыре месяцок пожить.
– Но отец…
– Мой отец не раз говорил, что эмир Измаил являет собой образец искренней религиозной воодушевлённости. Ты просто сын своего отца.
Глава XII. Золото драконов
Они добрались до пещеры в точности так, как и сказал отшельник. В пещеру зашли без страха, зная, что на этом пути им ничего не может угрожать. Проход в горе был узкий и низкий, но достаточный для того, чтобы пройти человеку. Ход петлял, так что скоро они совершенно потеряли направление, впрочем, это не имело значения. Они уже должны были погрузиться в полный мрак, в сводах пещеры не было ни единой трещинки, через которую мог бы проникнуть хотя бы луч света, но здесь, хоть и не было светло, а дорогу они по-прежнему хорошо различали. Так они прошли около двух километров, и вот наконец впереди показался яркий свет.
Они вышли на небольшое открытое пространство, затерявшееся среди высоких непроходимых гор. Первое, что они увидели, был огромный серебристый дракон. Он лежал на большой груде золотых монет, слитков и самых разнообразных изделий из золота. Голову дракон положил на вытянутые лапы, глаза его было закрыты. Почувствовав появление путников, дракон открыл глаза и, не поднимая головы, сказал голосом очень глубоким и низким, но совсем тихим:
– Явились наконец. Думал не дождусь. Взялся для вас сокровища посторожить и уже сто раз пожалел об этом. Жизнь уходит из меня, я с трудом удерживаю душу в теле, так что на длинные разговоры у нас времени нет. Вот золото, получите и распишитесь.
– Столько золота и на ста телегах не вывести, мы не можем протащить его обратно через все миры, – покачал головой Эрлеберт.
– Обратно не придётся. Видишь пролом в скале? – дракон показал на него одними глазами. – Это тот самый пролом, который вы прорубили в начале пути. За ним –
