известно, Кинна собирались повторно отправить в Квартал Теней.
– Квартал Теней? – не скрывая изумления, переспросил Первый Советник. – Повторно?..
– И что вы предлагаете? – резко спросил меня Глава Торговой гильдии. – Вытаскивать из Квартала Теней преступника, чтобы снять с него татуировку? Это балаган какой-то! – Он покачал головой.
– Именно это вы и сделаете, если хотите услышать от Виры правду о камне-сердце, – твердо сказала Советница Кейла.
К ней присоединилась Кьяра:
– Смею напомнить, что татуировка была поставлена Кинну Террену незаконно, а значит, его нахождение в Квартале Теней также неправомочно. Высылке в Квартал, согласно альвионским законам, подлежат лишь дремеры и отступники.
Первый Советник потер переносицу, словно у него разболелась голова, потом взглянул на Советницу Кейлу и произнес:
– Предлагаю вынести этот вопрос на голосование. Кто за то, чтобы удовлетворить вышеозвученную просьбу взамен сведений о… камне-сердце?
Советники пошевелились и один за другим подняли руки.
– Кто против?
Мое сердце радостно ёкнуло: против проголосовали лишь трое, включая Утешителя Йенара.
– Что ж, мы достигли договоренности, – подвел итог Первый Советник. – Госпожа Линд, мы вас слушаем.
– Я заранее прошу у глубокоуважаемых членов Совета терпения, мой рассказ потребует времени.
Сделав глубокий вдох, я заговорила. Я старалась излагать мысли максимально четко, опираясь на факты и вставляя даты и те детали, которые бы подтвердили, что я говорю правду. Взгляды Советников прожигали меня насквозь, сердце грохотало, и мне требовалось всё мужество и вся стойкость, чтобы стоять за столом для докладов с прямой спиной и бесстрастным лицом.
Прошу, Альканзар, помоги.
И в какой-то момент я почувствовала: Альканзар словно встал рядом и зашептал продолжение. Мой голос перестал мне принадлежать.
Меня не перебивали. Лишь однажды выступление прервал короткий вскрик, когда я рассказала о появлении Первого. Мать-Служительница прижала руку к сердцу, а Отец-Служитель расширил глаза в немом потрясении.
Когда я закончила, казалось, будто с последним словом меня покинули оставшиеся силы, и я вцепилась в край стола, чтобы не упасть. В ушах зашумело, и я не сразу поняла, что это заговорили Советники: «невероятно», «возмутительно», «блажь» мешалось вместе с «зато это объясняет…», «откуда бы иначе она это узнала?» и «это можно легко проверить».
Возникший шум неожиданно перекрыл зычный голос Главы Карателей:
– Уважаемые члены Совета, я прошу слова. Речь, которую мы только что заслушали, безусловно потребует от нас длительного и всестороннего рассмотрения. Однако сейчас, как охранитель Закона, я бы хотел заострить ваше внимание прежде всего на прозвучавших в этом выступлении обвинениях, тем более что они касаются одного из нас. Мне представляется это чрезвычайно важным. Утешитель Йенар, – повернулся он к нему, – вы можете дать предварительный ответ по поводу высказанных вам обвинений?
В этот момент я позавидовала самообладанию Утешителя – ни один мускул не дрогнул на его лице.
– Все эти обвинения бездоказательны и основываются на свидетельстве одного-единственного человека, который, напомню, был изгнан за лжесвидетельство.
– Вы проводите опыты над дремерами в своем поместье, – не выдержала я.
– Если Совет сочтет необходимым, я предоставлю доступ и к своему дому, и к своему поместью. Уверяю, ничего противозаконного там нет.
Один из Советников, приземистый мужчина с острым носом, спросил:
– А что насчет торговли через Псов, Утешитель? Помнится, Советник Линд поднимал на Совете вопрос по поводу источника ваших… кхм… дополнительных доходов.
– Мы уже имели разбирательство в Совете по этому поводу. Инцидент был исчерпан, – ледяным тоном ответил Утешитель.
Я стояла оглушенная, растерянная. Конечно, рано или поздно найдутся те, кто обличит Утешителя, но сейчас – когда мне как никогда требовалось, чтобы моим словам поверили, – он выходил победителем, бросая тень на весь мой рассказ.
Что бы сказал на это Кинн?..
Внезапно я вспомнила, как мы с ним сидели друг напротив друга в музыкальной гостиной, в Квартале Теней, и Кинн со злостью назвал Утешителя мерзавцем, узнав, что тот…
Я подняла на Утешителя Йенара взгляд и твердо сказала:
– Вы украли у Ронса Террена ианит.
Лицо Утешителя на миг застыло, потом он поднял брови будто бы в удивлении.
– Из всех обвинений, которые я от вас сегодня услышал, это самое нелепое.
Первый Советник, кашлянув, спросил:
– Госпожа Линд, прошу вас, поясните.
– Ронс Террен собственноручно добыл ианит у Южных островов и подарил его своей первой жене в качестве свадебного подарка, она была певицей из Аира, – произнесла я. – Позже он передал камень своему сыну, Кинну Террену, чтобы тот в свою очередь подарил его своей избраннице. Однако, когда Ронс Террен покинул Зеннон, ианит исчез. Кинн обращался к Карателям, и те заверили, что камень забрал его отец, но Ронс Террен этого не делал!
– Я помню этот случай, – задумчиво проговорил Глава Карателей. – Мне докладывали, что мальчишка устроил истерику из-за камня, обвинял даже моих Карателей. Я тогда велел тщательно всё обыскать и проверил тех, кто занимался обыском, но ианита нигде не было. Именно поэтому мы и заявили, что камень, должно быть, у его отца.
Всё это время Утешитель сидел с лицом, выражающим легкое недоумение и даже скуку. Я посмотрела ему прямо в глаза.
– В день моего суда Утешитель Йенар навещал меня в Башне Изгнания. У него с собой был ианит, он просил посмотреть, не скрыта ли в камне вторая сила.
Голубые глаза потемнели от гнева, пригвоздив меня к месту. И в это же время Глава Гильдии камневидцев – высокий лысеющий мужчина – с легкой хрипотцой проговорил:
– Ронс Террен в свое время показывал мне свой ианит… Должен сказать, прекрасный образчик, и весьма редкий! Я предлагал его выкупить для нужд Гильдии, однако господин Террен наотрез отказался. Но примечательно другое: несколько раз за прошедшие годы Утешитель Йенар подходил ко мне, интересуясь высшей камнелогией и спрашивая в том числе об ианите. Особенно он желал знать, как выявить, обладает ли камень второй силой. При этом Утешитель дал мне недвусмысленно понять, что этот вопрос интересует его сугубо в теоретической плоскости.
– С каких пор научный интерес объявляется преступлением? – с тщательно скрываемой яростью проговорил Утешитель Йенар. – Нам вновь не предъявили ни одного доказательства…
В порыве вдохновения я сказала:
– Допросите надзирательницу, которая в то время дежурила у моей камеры. Она должна была слышать наш разговор. Мы беседовали без роммиев, – добавила я специально для Утешителя.
По его глазам я поняла, что наконец-то попала в точку. Естественно, он считал, что после изгнания я исчезну – с большой долей вероятности навсегда. А надзирательница… откуда бы ей знать все эти тонкости про ианит?..
В помещении воцарилась гулкая тишина. Глава Карателей медленно поднялся на ноги.
– Я представляю, насколько это всё неприятно, и всё же сочту своим долгом, Утешитель, временно вас задержать до выяснения всех обстоятельств. Уверен, что…
Утешитель его не дослушал. Вскочив, он
