ним были как сиамские близнецы. Даже бесили меня вместе, хотя раньше это удавалось только тебе одному.
Ван Цин невесело усмехнулся и сбил пепел с сигареты, который тут же подхватило и унесло ветром.
– Ему лучше держаться от меня подальше.
– Это еще почему?
– Потому что его могут исключить из аспирантуры просто за то, что он оказался не в том месте и не в то время, а именно – рядом со мной.
Фа Линь скривился.
– А это тебе кто сказал?
– Профессор Лао.
– Старый козел.
Ван Цин покачал головой:
– Да нет, он прав. Я и сам должен был догадаться, что это не приведет ни к чему хорошему. Нельзя, чтобы эти записи попали в руки полиции или, что еще хуже, оказались в Сети. Го Пин в какой-то степени оказал мне услугу тем, что не приплел сюда еще и Лун Аня.
Фа Линь посмотрел на него, как на идиота.
– И что теперь, ты будешь бегать от него? Он лучше всех знает, что там произошло.
Ван Цин снова затянулся дымом и коротко кашлянул, когда сухо закололо в горле.
– Это уже не важно. Я не собираюсь ворошить эту историю.
– А что ты собираешься делать? – с подозрением в голосе спросил Фа Линь.
– Посмотрим, – ответил Ван Цин, глядя на тлеющий уголек на кончике сигареты. – Я пока не нашел ничего подозрительного, но просто не копал глубже. Уверен, там все не так чисто. Чтобы подмять под себя полицию и уметь так запугивать людей, мало иметь крутой бизнес. Что-то там не так, и я это выясню.
Фа Линь поворошил волосы свободной рукой и потер ладонью затылок.
– Опять влипнешь в какие-нибудь неприятности. Почему ты такой, а? Почему к твоей заднице так и липнут проблемы? Хреновая карма?
Ван Цин усмехнулся, на этот раз искренне.
– Это уже вопрос к Юйлань, что там у меня с кармой.
Фа Линь затушил о парапет сигарету, которая прочертила на бетоне черную полосу. Присмотрелся, увидев оставленную здесь давным-давно надпись. Вздохнул.
– Вы… правда, что ли, видите какую-то совместную историю? Прям как кино?
Ван Цин задумался. Вряд ли это было похоже на кино. Когда ты смотришь фильм, у тебя нет ощущения, что ты принимаешь в нем непосредственное участие. Это совсем другое. Наверное, о чем-то подобном и мечтал Фа Линь, воссоздавая чужие фантазии в мельчайших деталях.
– Не совсем, – сказал он. – Это… как будто проваливаешься в другую реальность.
Фа Линь свел брови к переносице.
– Как гипноз?
– Относительно. Но это уже ближе, чем кино.
– И… ты хочешь отказаться от этого?
– Я не знаю, – честно ответил Ван Цин. – Этого… слишком много. Порой мне кажется, что во мне что-то просыпается, какая-то другая часть или что-то вроде того. И в такие моменты все то, что я видел, начинает обретать смысл, становится реальным. Когда я пытаюсь до этого докопаться, только больше путаюсь. А сейчас мне нужна ясная голова.
Фа Линь кивнул, бесцельно пихнув кончиком пальца пачку сигарет. Ван Цин понаблюдал за ним, а потом тихо произнес:
– Извини. Я не хотел, чтобы все так вышло. Теперь еще и у тебя проблемы.
– Да что ты заладил?! – тут же взорвался Фа Линь. – Что сделано, то сделано! Про меня уже давно всякое дерьмо в Сети пишут!
– Сейчас-то все началось с меня.
– Именно! – Фа Линь с силой оттолкнулся руками от края парапета и начал мерить шагами крышу. – Все началось с тебя, но…
«А я ведь предупреждал тебя, что мой хозяин очень влиятельный господин и на твоем месте я бы сделал все, о чем бы он ни попросил. И что теперь, доволен ли ты тем, как все сложилось?»
На мгновение в носу снова возник запах гари и крови, а на шее словно сжалась чужая ледяная рука. Ван Цин моргнул, тяжело упираясь ладонью в ограждение, потому что вдруг закружилась голова, а здание под ногами дрогнуло, готовое провалиться под землю и утянуть в эту черную бездну внизу.
«Фа Шэньхао, я вытащу тебя. Обещаю, я все сделаю».
Голоса смешивались, прятались в свисте ветра, тонули в ночном мраке, набрасываясь, как голодные псы, но потом снова отступали, становясь миражом.
Ван Цин тряхнул головой, чтобы прогнать это наваждение. Перед глазами размывалось, пока совсем рядом не появилось лицо Фа Линя. Он что-то говорил, его губы двигались, но разобрать не получалось ни слова.
В плечи с силой впились чужие пальцы. Эта притупленная боль немного отрезвила.
– Ты чего? – спросил брат, не ослабляя хватку. – Если ты сейчас опять потеряешь сознание, как тогда, я тебя тут и оставлю! Это твой новый коронный способ уходить от разговоров?!
– Нет, – облизав пересохшие губы, сказал Ван Цин и тихо рассмеялся, – хотя действует неплохо.
Фа Линь рыкнул и взялся за его футболку, дернув на себя.
– Я тебя точно скину отсюда! Шутить вздумал? Я чуть в штаны не наложил! Чего тебя повело-то вдруг?
– Не знаю, – ответил Ван Цин. – Все уже нормально.
Фа Линь отпихнул его, толкнув в грудь. Потянулся за еще одной сигаретой и едва не уронил пачку из-за своих нервных движений. Выругался, выдыхая дым.
– Вторую почти сразу? – спросил Ван Цин.
– Иди ты! Ты меня слышал вообще?
– Что?
– Из-за тебя это или не из-за тебя – какая теперь разница? Или ты хочешь, чтобы я наплевал на то, что ты мой брат, и сделал вид, что я тебя не знаю? Ты на это своими выходками мне намекаешь?
Ван Цин молча смотрел на него, пока он подносил сигарету ко рту, сжав пальцами фильтр так, что тот смялся, и делал глубокую затяжку. Поморщившись от дыма, Фа Линь резко опустил руку, со злостью сбивая пепел.
– Что ты молчишь? – спросил он. – Мне заявление, может, публичное сделать? «Это не мой брат, я его не знаю, приблудился случайно»? Так вот хрен тебе!
– Фа Линь…
– Иди в жопу! Бесишь меня! Если ты рассчитывал, что я так и поступлю, не подходи даже ко мне больше! Я много что сделал ради этого бизнеса, это все, что я умею, все, что у меня сейчас есть, все, во что я вкладывался, но, раз ты смеешь думать, что я отвернусь от семьи, чтобы решить какие-то свои проблемы, можешь прямо сейчас пойти к чертовой матери! – Фа Линь с досадой пнул бетонную ограду носком ботинка. Даже со стороны это выглядело болезненно.
Ван Цин почувствовал себя виноватым. Он не подразумевал ничего подобного, когда говорил, что от него лучше держаться подальше, но Фа Линь всегда все утрировал, а еще умел
