«Кареты сцепились, судя по всему, — думал я, вжимаясь в камень, когда мимо прокрались эти четверо. — Ну, они точно не станут помехой: арка без всяких ворот, а что они смогут сделать? Остановить карету? И каким это интересно образом? Броситься под ноги лошадей».
Намерение у меня было самым простым: когда карета с Эйленорой промчится мимо — ухватиться за нее сзади.
Мне удалось ее рассмотреть достаточно, чтобы увидеть: запяток у нее нет, а значит, слуг там стоять не будет и никто не помешает. Самый быстрый способ отсюда исчезнуть. Главное, выбраться в более оживленное место, где можно поймать извозчика. Только бы эти четверо не остановилась в арке, иначе весь план пойдет насмарку.
Когда я осторожно выглянул из-за края колонны, то едва не заскрежетал от злости зубами: все они, сделали то, что больше всего не хотелось — застыли именно там. И я высунулся чуть дальше, чтобы увидеть внутренности двора. Высунулся как в раз в тот момент, когда спутник Эйленоры, уже из дверей кареты крикнул:
— Эйли! Садись внутрь! Все, поехали!
Эйленора спиной сделала шаг назад, не спуская глаз с по-прежнему застывших безвольными куклами окудников, и тут один из этой четверки приложил к плечу арбалет.
Пусть толчок в его спину у меня получился не такой мощный, как у Тлисора, обрушившего башню Древних, но сбить с ног стрелка удалось. Болт, уйдя в сторону, звякнул где-то вверху, угодив в купол крыши.
Эйленора успела юркнуть в карету, и кучер, испустив истошный вопль, с места пустил лошадей в галоп. Ну а самому мне едва удалось присесть, уклоняясь от удара кистеня, вероятно, любимого оружия окудников, целившего точно в висок. Дальше я отпрянул назад, и вовремя, потому что лошади, впряженные в карету Эйленоры, сбили бы меня с ног и затоптали.
Трое окудников тоже успели отскочить в сторону, но четвертому, стрелку, не повезло: каретой его отбросило так, что с одного взгляда стало понятно — на ноги ему уже никогда не подняться, ни самому, ни с чьей-либо помощью.
Я уже собрался броситься за ворота, и даже почти развернулся, когда один из них, сделав остальным успокаивающий жест рукой, пристально уставился на меня.
В который раз уже мне пришлось почувствовать, будто в голову залезли пальцами.
«Еще один! Да сколько же вас таких в Коллегии? — поразился я, делая шаг вперед. — Не знаю, можно ли такой дар развить, но сейчас тебе до Аугира!..»
Способность держать удар во многом зависит от крепкой шеи. А у этого она была, как выразился бы мой отец: «Что у петуха колено». Тонкая, худая, и с выступающим кадыком. Мне даже много сил вкладывать не пришлось.
Я сразу же отпрянул от двух оставшихся: выглядели они намного крепче, и вооружены. Но к моему изумлению, они сами подались назад.
«Эти двое опасаются, что я умею так же, как Аугир или Эйленора! Эх, если бы!»
И я пошел, вернее, попятился, сначала спиной, а затем боком, со двора так похожего на дворец дома, в котором продолжал веселиться ни о чем не подозревающий люд, и откуда доносилась музыка струнной капеллы. Все сейчас сидят за столом и вкушают под нее яства.
«Интересно, как там Герберг? Голодным его не оставят?» — почему-то подумал я, продолжая пятиться. И словно отвечая на мои мысли, музыка на несколько мгновений стихла, после чего зазвучал голос одинокой скрипки.
Чудесная мелодия, но как сейчас не до того, чтобы ее проникнуться: в глубине двора начали зашевелились окудники, приходившие в себя после чар Эйленоры. Пройдет совсем немного времени, и все они примут участие в погоне за мной.
Я выпятился на середину улицы, лихорадочно соображая: что же мне делать дальше? Справа, невдалеке мост через Ансу, реку, впадающую в Коралловое море, в устье которой и стоит Эгастер. При въезде на мост с обоих берегов всегда стоит стража, и она обязательно остановит бегущего в ее сторону человека, а это все равно, что сдастся Коллегии самому. Хуже всего, к самой реке не доберешься, чтобы спастись вплавь. Налево тоже уже нельзя, там эти, боящиеся приблизиться ко мне ближе известного им расстояния, но надолго ли их страх?
По обеим сторонам улицы особняки эгастерской знати, отделенные от нее высокими каменными стенами. Через них и перелезть целая проблема, даже когда за тобой никто не гонится, а уж сейчас!..
Откуда-то издалека послышались частые удары копыт и стук колес по камням булыжной мостовой — кто-то явно торопился.
«Вот он мой шанс: ухватиться за карету! — обрадоваться мне и в голову не пришло, но надежда появилась. — Не должно же два раза подряд не повезти!
Иначе хоть вниз головой с корабля, когда он в небеса повыше поднимется».
Вскоре вдалеке появилась и сама она.
Я взглянул на карету, затем на людей из Коллегии. Они явно не торопились приближаться, и понятно почему. Из опасения, что я сейчас залезу в их головы, и тогда начнется страшное: они начнут уничтожать друг друга. Смог бы я так сделать? Наверное, да. Когда выбор стоит между жизнью и смертью, как правило, люди не задумываются над многими вещами, а чем я лучше их?
«Все, это все!» — окончательно пал духом я, увидев в самой глубине двора пошатывающегося Аугира, которого вел под руку какой-то человек.
Ему достаточно сказать пару слов, все его помощники бросятся на меня, уже ничего не опасаясь, и я проклинал себя за то, что не попытался убежать сразу, как только те четверо прошли мимо меня.
Карета все приближалась, я примеривался, как бы половчей зацепиться за нее на ходу, когда с удивлением увидел: из нее на облучки на всем ходу перебрался человек.
— Подвинься, родимый, — донесся его голос, показавшийся очень знакомым.
Карета остановилась напротив меня как вкопанная, а впряженная в нее пара лошадей заржала от боли от резко натянутых удил тем, кто на моих глазах присвоил себе обязанности кучера.
Дверца кареты распахнулась от удара изнутри, и на камнях мостовой появился Аделард. Он как-то по-особенному повел плечами, затем одним движением снял с себя пояс. А ремень у Ламнерта особенный, это я знал совершенно точно. С виду пояс как пояс, разве что пряжка на удивление массивная. Но внутри него, между двух слоев кожи вшита тонкая, но очень прочная металлическая цепь, такая и удар мечом остановит, недаром она из Древнего металла. Аделарду и такого оружия хватит, чтобы разметать этих окудников как щенков, но проблема в другом.
Среди них Аугир, и сопротивляться ему могу только я. Он еще далеко, он не пришел в себя, но много ли времени ему на это понадобится? Минуту, две?
— Он не камелит. Хватайте его! Живьём! — донесся издали голос Аугира невнятный настолько, что я злорадно усмехнулся: «Крепко же ему досталось, наверняка челюсть сломана. И еще, если «живьем», сразу не убьют».
