class="p1">– Да. Должно быть, погода, – сказал я.
Он медленно кивнул в ответ.
Мы поднимались вверх, небо темнело, непрестанно громыхало вдали. На западе жарко полыхали молнии, ветер усилился. Над головой повисли груды облаков. На фоне их то и дело прорисовывались темные крылатые силуэты.
Чуть позже мы наткнулись на другую мантикору, но расправились с ней уже без потерь. Примерно через час на нас набросилась стая птиц с острыми, как бритвы, клювами – я таких никогда еще не встречал. Мы их отогнали, конечно, но эта стычка меня встревожила.
Мы лезли в гору, ожидая, что вот-вот над нами разразится гроза. Ветер крепчал.
Вокруг потемнело, как поздним вечером, хотя до заката времени оставалось еще немало. Воздух стал туманным, какой-то дымкой, словно мы приближались к облакам. Все пропахло сыростью. Скалы под ногами стали скользкими. Так и хотелось объявить привал, но мы были еще далеко от Колвира, а я старался избежать сложностей с провизией – все было рассчитано под завязку.
Мы осилили еще мили четыре, поднявшись теперь уже на несколько тысяч футов, когда нам пришлось остановиться. Вокруг царила кромешная тьма, которую нарушали только частые вспышки молний. На голом каменистом склоне мы разбили лагерь кольцом, расставив по всей окружности стражу. Гром словно отбивал эпический марш. Заметно похолодало. Я дозволил развести костры, вот только ничего горючего вокруг не оказалось. Пришлось переждать холодную и темную ночь.
Через несколько часов на нас внезапно и бесшумно набросились мантикоры. Погибло семеро наших, мы перебили шестнадцать тварей, не знаю, сколько еще их удрало. Перевязывая раны, я вовсю костерил Эрика и гадал, из какой Тени вывел он эту гадость.
Когда наступил рассвет, мы уже продвинулись к Колвиру миль на пять, а потом свернули к западу. Идти можно было тремя маршрутами, но этот путь я всегда считал наиболее удобным для нападения. Несколько раз нас вновь атаковали птицы, большим числом и с удвоенной яростью. Впрочем, чтобы отогнать всю стаю, оказалось достаточно подстрелить нескольких.
Наконец мы обошли вокруг громадной скалы, дорога вела все вверх и вверх через облака и туман. И тут перед нами внезапно открылся вид на простиравшуюся на дюжины миль справа внизу долину Гарната.
Я объявил привал, а сам пошел оглядеться.
Когда я в последний раз видел эту некогда чудную долину, она показалась мне искореженной и одичавшей. Теперь все стало еще хуже. Черная Дорога прорезала ее, достигая основания самого Колвира, и там оканчивалась. В долине шла лютая битва. Конные полки схватывались, бились, разъезжались. Шеренги пехотинцев сближались, входили в клинч, откатывались назад. В гуще боя гремел гром и разили молнии. Птицы черным пеплом реяли над костром сражения.
Холодным влажным одеялом охватил нас воздух долины.
Громовые раскаты гулким эхом перекатывались между гор. Я озадаченно взирал на ход схватки.
Расстояние было слишком велико, и борющихся сторон я не различал. Сперва мне показалось было, что кто-то из наших рискнул напасть, опередив меня. Может быть, это Блейз уцелел и вернулся с новой армией?
Однако же нет. Нападающие валили с запада по Черной Дороге. Я увидел теперь, что эту армию сопровождали птицы. Крупными прыжками по дороге передвигались не люди и не звери. Может быть, мантикоры.
Они приближались, и молнии разили их, жгли, разбрасывали, укладывали на месте. Когда я обратил внимание, что рядом с обороняющимися молнии не ударяют, то вспомнил, что Эрик в какой-то мере сумел освоить устройство, известное как Камень Правосудия, – с его помощью отец управлял погодой вокруг Амбера. Пять лет назад Эрик с явным успехом воспользовался им против нас.
Значит, порожденная Тенями армия, о которой я слышал, оказалась даже сильнее, чем мне представлялось. У Колвира я рассчитывал встретить заградительные отряды, но не яростную битву. Я глянул на черную полосу – она буквально кишела нападавшими.
Ганелон подошел, встал рядом и долго молчал.
Я не хотел, чтобы он задавал мне вопросы – говорить просто не было сил, разве только ответить.
– И что же дальше, Корвин?
– Надо поторопиться, – сказал я, – к вечеру я хочу оказаться в Амбере.
И мы снова пошли вперед. Двигаться теперь оказалось легче, это помогало. Гроза без дождя продолжалась, гром и молнии становились все громче и ярче. Мы шли сквозь сплошной полумрак.
А когда поближе к полудню мы оказались в безопасном месте, милях в пяти к северу от окрестностей Амбера, я вновь остановил свое войско – отдохнуть и в последний раз перекусить. Что-либо расслышать можно было, только если тебе орали прямо в ухо, поэтому держать речь я не стал. Просто велел передать по цепочке, что цель близка и следует быть наготове.
Прихватив с собой свою порцию еды, я отправился оглядеться, пока другие отдыхали. В миле впереди оказался пологий подъем, я поднялся на вершину и замер. На склоне прямо передо мной тоже шла отчаянная битва.
Я наблюдал, держась в стороне. Отряд из Амбера схватился с численно превосходящим войском, которое либо только что прошло перед нами по этому склону, либо появилось другим путем. Скорее всего, второе, поскольку мы не заметили, чтобы кто-то недавно здесь поднимался. Стало понятным и то, почему нам повезло достичь Колвира, так почти никого и не встретив.
Я подкрался поближе. Атакующие могли попасть сюда по одной из двух других дорог, но я понял, что не в дорогах дело. Атакующие все прибывали, и видеть это было довольно жутко – они прилетали по воздуху.
Тучами черных листьев летели они с запада. Издали было видно, что подкрепления прибывали не на воинственных птицах, а на крылатых двуногих тварях, чем-то напоминающих дракона. На такого зверя больше всего похожа геральдическая виверна – крылатый дракон с двумя лапами вместо четырех. До сих пор я никогда не встречал не декоративных виверн, но, впрочем, у меня никогда и не было желания отправиться на поиски таковых.
Среди оборонявшихся было множество лучников, чьи стрелы собирали обильную жатву. То и дело в воздухе адским пламенем полыхали молнии, и воздушная кавалькада темными угольками осыпалась на землю. Но враги все прибывали, уцелевшие приземлялись, и всадник, и только что несшая его тварь устремлялись в атаку на осажденных. Я поискал взглядом и нашел наконец пульсирующее свечение, которое испускал Камень Правосудия. Оно исходило из самой крупной группы оборонявшихся, прижатой к подножию высокого утеса.
Я приглядывался, уделив все внимание обладателю Камня. Сомневаться не приходилось. Это был Эрик.
На животе я подполз чуть поближе. На моих глазах предводитель ближайшего отряда оборонявшихся одним взмахом клинка снес голову приземлявшемуся виверну. Левой рукой он ухватил седока и отшвырнул
