имперских локтей, Второй Отец подал еще одну неожиданную команду:
– Парус поджечь! Рули закрепить намертво и все в трюм, шакалы!! Без моего приказа -
оттуда ни шагу. Иначе – умрете! Быстрее!! Быстрее!!!
В те далекие времена в этом мире, между купцами и пиратами пролегала очень тонкая
грань. Можно сказать, что и грани-то никакой не было. Поживиться чужим, на бескрайних
морских просторах, где только вооружение и скорость корабля определяют право и закон, не считалось зазорным, а было в порядке вещей. Поэтому капитаны двух галер народа
Фенеху, смену курса неизвестного туканского торгового корабля, когда он
целеустремленно направился в их сторону, восприняли со всей серьезностью. Они
немедленно приказали своим командам вооружиться и готовиться к отражению
нападения. Пусть этот корабль один, а их двое, но Сешт его знает, какие мыши бегают в
голове у капитана неизвестного судна. Однако внезапно вспыхнувший парус незнакомца, и как следствие, замедление хода, на галерах восприняли со злорадным удовлетворением.
Этот туканский дурак сам попал в капкан. И не важно, зачем он шел в их сторону. Без
паруса, не способное маневрировать, торговое туканское судно стало законным призом.
Кто, скажите на милость, будет искать на бесконечной лазури моря, пропавший корабль?
На галерах раздались четкие, короткие команды, быстрее забили барабаны, определяющие
скорость и ритм гребли. Корабли по короткой дуге, как волки окружающие добычу, двинулись с двух сторон к почти остановившемуся судну. Когда они поравнялись с его
бортами, экипажи обеих галер, слаженно действуя, что говорило об огромном опыте в
таких делах, стремительно забросили на купеческое судно абордажные крюки. Вслед за
этим, на галерах раздался пронзительный свист боцманских дудок, приказывающих идти
на абордаж, и толпа вооруженных до зубов матросов, хлынула на борт туканского судна.
Мдджэй, наблюдающий за происходящим через чуть приоткрытую крышку люка, когда
рядом с его носом затопали грязные и босые ступни фенешийцев, мысленно выругался и
начал возносить молитвы сразу всем Богам Тукана. Единственное, что его останавливало
не дать приказ своим людям выбраться из трюма и постараться как можно дороже продать
свою жизнь, так это повеление Яра, которого он боялся больше смерти. Наемник, шепча
молитвы вперемешку с ругательствами, повернул голову влево, и сразу увидел своих
хозяев. Полностью обнаженные, держа в каждой руке по мечу, выкованному из
неизвестного голубоватого метала, Яр и Марта стояли на корме плечом к плечу и
абсолютно равнодушно смотрели на толпу вооруженных фенешийцев перед собой.
Мдджэй даже мог поклясться, что на лицах его нанимателей читалось не только
спокойствие, но и некое предвкушение.
Из-за спин абордажной команды, по-видимому, капитан одной из галер, пропитым и
простуженным басом прохрипел:
– Длинноволосого – на корм рыбам. Девку – не убивать. Будем ее пользовать, пока не
подохнет. Вперед, селедкины дети!!!
Подчиняясь приказу, восемь матросов, стоящие в первом ряду, стремительно ринулись в
атаку.
Если бы командир наемников сам, своими глазами не увидел, что произошло дальше, он
бы никогда не поверил, что такое возможно. Яр и Марта, действуя слаженно, как какая-то
чудовищная боевая машина, сделали два шага навстречу атакующим, синхронно и
неуловимо быстро взмахнули мечами, а потом сразу отступили, опустив оружие. Но в
результате такой короткой контратаки, занявшей по продолжительности не больше пяти
ударов сердца, все восемь нападавших оказались обезглавленными. Все до единого. Ни
одного из них не убили ударом в грудь. Не ранили, ударив мечом в живот или отсекши
конечность. А именно убили, холодно и расчетливо, отрубив каждому голову!
Опешив от немедленного и безжалостного отпора, фенешийцы с ругательствами
попятились, но тот же голос, из-за их спин, прорычал:
– Их же всего двое!! И один из них всего лишь баба!! Вперед, акулье племя!!!
Атакующие быстро перестроились и теперь всей толпой, выставив перед собой короткие
абордажные копья, пошли в атаку. Яр с Мартой переглянулись, и Мдджэй стал
свидетелем еще одного, никогда им не виданного доселе, способа боя. Вернее, не боя, а
скорее танца. Танца, в котором двухголовое, четырехрукое, четырехногое чудовище
выделывало изящные и смертоносные па мечами, даря смерть. Это было высшее
искусство убийства, а не ремесло мясника воина. Каждое движение в этом танце было
отточено до совершенства и несло неотвратимую гибель. Второй Отец и Первая Мать
были жнецами, совершающими абсолютно одинаковые движения на поле. Только жали
эти жнецы не колосья пшеницы, а колосья человеческой жизни.
Инфернальный танец-убийство Высокородных становился все быстрее, и командир
наемников каким-то внутренним слухом внезапно услышал его ритм. Так ужасающе
могли грохотать только потусторонние барабаны с полей мертвых Эхаби. А к ритму этих
барабанов, приторно-медному запаху человеческой крови, смешанному с соленым
морским воздухом, предсмертным крикам беспощадно вырезаемых фенешийцев,
отчетливо начал примешиваться запах давно увядших цветов!
Нападающие, под неуловимо-быстрыми, безжалостными ударами четырех мечей таяли
как утренняя роса под жаркими лучами Шу. Кто-то из них в страхе завопил:
– Морские демоны! Уход…
Но было уже безнадежно поздно. Движения боевой машины еще ускорились, а лезвие
меча Марты, возникшее, словно из ниоткуда, наискось разрубив рот кричавшего, заставило его замолкнуть навсегда. Последним упало на палубу обезглавленное тело
командира абордажной команды. Его отрубленная голова, подкатившись к люку, уставилась мертвыми глазами, в которых затаился предсмертный ужас, смешанный с
удивлением, прямо в глаза Мдджэю.
Из ступора, в который впал командир наемников, увлеченный невиданным танцем-
убийством, его вывел удар ноги Яра по люку. Одним движением стопы Второй Отец
отшвырнул люк и прорычал сверху прямо в лицо Мдджэю:
– Все – наверх! Команды обеих галер – добить! Каждого второго гребца – за борт! Оставить
только молодых и здоровых, но вырвать им языки! Вперед, вперед, поддонки! Пришло
время отрабатывать свои дехены!
Эта пара выглядела сейчас не просто страшно, а отвратно-чарующе, если только
чарующими могут выглядеть убийцы в апофеозе своей работы. Залитые чужой кровью с
ног до головы, со слипшимися в кровавые сосульки волосами, источающие запах давно
увядших цветов, мечами, зажатыми в руках, кончики лезвий которых до сих пор
подрагивали от нетерпения продолжать свою жатву. Вид этих кончиков, на которых
приплясывала сама Богиня мертвых Эхаби, буквально вышвырнул команду наемников из
трюма и заставили двумя воющими от жажды убивать сворами, по канатам стремительно
перелезть на галеры фенешийцев и там начать исполнять приказ хозяина. Сами же Яр и
Марта, внезапно отбросив оружие, слились в объятии страстных любовников, очень давно
жаждущих встречи. Они упали на еще теплые тела убитых ими людей и сплелись в
любовном экстазе. Ведь только что принесенная смерть может преподнести
ошеломляющее ощущение – подарить невиданной силы и остроты, достойный самих
Богов оргазм, на месте, где была отнята чужая жизнь!
Когда ладья Шу целеустремленно повернула на запад, приказ Второго Отца был выполнен
полностью. Предсмертные крики на галерах замолкли, выброшенная за борт часть гребцов
пошла ко дну, а наемники, не потеряв при этой бойне ни одного человека, выстроились
перед хозяевами. Яр и Марта к этому времени успели омыть себя забортной водой, и сидя
рядом на корме судна, среди обезглавленных трупов выглядели даже какими-то
умиротворенно-помолодевшими. Вставшему на одно колено перед своими нанимателями
и готовому докладывать Мдджэю, Второй Отец расслабленно махнул рукой:
– Я уже понял, что мой приказ ты выполнил неукоснительно. Все золотые и серебряные
побрякушки, принадлежащие командам этих кораблей – ваша премия, что конечно не
исключает выплаты мной положенного вам ежемесячного вознаграждения. Однако сам
груз галер не трогать. Он мне еще пригодится. Теперь о деле. Через два восхода Шу обе
галеры обязаны блистать чистотой, как невеста перед брачной ночью. Твоя команда, Мдджэй должна быть разбита на две равные части и командир второй половины
наемников станет капитаном другой галеры. На этой расположимся мы с хозяйкой и
первая часть команды. Капитаном нашей галеры я назначаю тебя, Мдджэй. Все твои люди
должны переодеться и выглядеть как фенешийские воины. Через два восхода Шу я жду
обоих капитанов здесь, на этом месте, чтобы услышать, что корабли готовы к
