Девушки миновали два этажа и вошли в просторный холл, уставленный приветливыми креслами и диванчиками в компании с чайным столиком. Три двери чуть правее от входа открывали доступ к спальне, ванной комнате и гостиной.
— Для начала проведи мне экскурсию по этим веселеньким казематам.
— Ах, да, конечно. Хотя, я все же полагаю, что это лишнее. Користан чересчур опаслив.
Кристиана всплеснула руками на первой реплике, но не так лицемерно и притворно, как это обычно происходит при дворе. Этот жест напомнил Цесе поведение матери, когда та вдруг неожиданно осознавала, что забыла что-то сделать. Странная ассоциация, породившая ненужные воспоминания, на секунду вывела ведьму из равновесия, заставив отвлечься от основной цели визита. За это время Кристиана уже порхнула в гостиную и, стоя у открытого балкона, щебетала что-то по поводу сочных плодов, которые можно собирать, не выходя из дома. Цеса быстро пробежала через холл, миновала препятствия в виде огромного дивана и библиотечного шкафа и оттеснила девушку от окна.
— Он не опаслив. Он предусмотрителен. И будет лучше, если ты не будешь так опрометчиво высовываться в окна. — Цеса вышла на балкон, оглянулась по сторонам и сразу же отметила первую грандиозную ошибку при выборе места для укрытия. Каменный забор, которым была огорожена территория дома, хотя и был довольно высоким, отстоял достаточно близко от балкона. А ветвистое и явно крепкое дерево могло послужить прекрасной лестницей для любого злоумышленника. Ведьма глубоко вздохнула, проглатывая нецензурные эпитеты для умственных способностей отдельных личностей, после чего протянула защитную нить по ограждению балкона, которая в случае чего даст сигнал об опасности.
— Ой, да брось! И ты тоже считаешь, что меня будут искать? Да кому я нужна? — простоте и искренности Кристианы не было предела, и Цеса начинала понимать, почему выбор Его Величества пал именно на эту девушку. Она являлась прямо-таки идеальным образцом антагонизма его обычному окружению.
— Кристиана. — Цеса начала двигать диван, чтобы обеспечить беспрепятственный проход к балкону. — Что считаю я — сейчас совершенно не важно. — Книжный шкаф усилием Таланта был отодвинут к противоположной стене, создавая свободное пространство, которое можно было использовать для боя и отступления. — Будь моя воля, я бы решила этот вопрос просто и быстро. — Ведьма сдвинула два кресла к дивану, организовав тем самым хлипкую оборонительную позицию около окна. — Но если я решу заняться самоуправством, Аратим оторвет мне голову. — Цеса остановилась, чтобы отдышаться и осмотреть результаты своих трудов. — Точнее не так. Он не оторвет мне голову, силенок не хватит. Но вот изрядно испортить жизнь может. А моя жизнь и так уже попахивает туалетной жутью. Так что слушаемся сильных мира сего и трясемся от страха перед несуществующими врагами. Пошли в спальню.
Кристиана пожала плечами и вышла из гостиной, смиренно проследовав в следующую дверь. Женский будуар в отличие от умеренной синей гостиной пестрел всеми оттенками сирени. Запах бергамота органично смешивался с цитрусовой кислинкой и был приправлен освежающей сладостью земляники. Туалетный столик, вопреки ожиданиям Цесы, не был уставлен склянками, а больше напоминал её собственный, то есть вмещал в себя только самое необходимое, чем целесообразно пользоваться каждый день. Кровать была аккуратно заправлена, шкаф предусмотрительно закрыт на ключик, а прикроватная тумба украшена маленьким букетом свежих цветов и книгой со сказаниями Ландоса — правдивыми и не очень. Такой интересный выбор весьма порадовал Цесу, которая сама в детстве увлекалась этими поучительными и остроумными историями, но поговорить об этом можно было и позднее.
Ведьма осмотрела окно, проделала с ним те же манипуляции, что и с балконом, при этом еще слегка укрепив стекло. Маленькая комната не была предназначена для каких-либо действий, кроме сна и других видов отдыха на кровати, так что двигать здесь попросту было нечего. Да и предпринять что-либо, кроме охранных маятников не было возможности. Такая же ситуация сложилась и с ванной комнатой размером метр на два, где Цеса даже не сочла нужным напрягать Талант. Второй и первый этажи ведьма предусмотрительно оставила до прихода Джога, который мог перекинуть часть внимания Кристианы на себя и дать ей возможность поработать более тщательно над охраной этой кукольной башни.
— Ну, теперь, я думаю, можно передохнуть. — Цеса с хрустом размяла шею и потянулась, стоя посреди просторного холла. После этого удобно устроилась на мягком диване и вопросительно взглянула на клиентку.
— Чай? — обрадовалась Кристиана. Цеса поморщилась, предвкушая скучные посиделки для тех, кому за тридцать, но намекнуть на вино так и не решилась, памятуя о том, что на задании алкоголь категорически запрещен.
— Чай, так чай. — Нехотя согласилась ведьма, наблюдая как Кристиана ставит чайник на огонь на импровизированной кухоньке справа от двери на третий этаж.
— Я хотела спросить. А Аратим — это тот, о ком я думаю? — ведьма, хитро улыбаясь, состроила гримасу предвкушения интересного разговора о личном, но девушка, к счастью, этого не увидела.
— Смотря, о ком ты думаешь. — Туманно проговорила Цеса.
— Ну… это брат Користана, верно? — неуверенно проговорила Кристиана, ставя на стол поднос с изящными чашечками и чайником, из которого струился ароматный парок.
— Ну, если ты сама знаешь, зачем спрашиваешь?
— Я просто с ним не знакома… — девушка замялась, а Цеса насторожилась. — Нет, я знаю, как он выглядит, как его зовут, но какого-нибудь содержательного разговора между нами никогда не было. У меня даже было впечатление, что Користан прячет меня от него.
Поведение девушки было вполне себе объяснимым и искренним. Ну, действительно, кому захочется рассказывать о близких взаимоотношениях с королем и переживаниях по поводу того, что он, коварный, не знакомит пассию со своей семьей. Вроде бы все логично и достойно понимания. Но Цеса, даже несмотря на некое табу на недоверие к любовнице Его Величества, рискнула и с безумством храбрых полезла в мысли Кристианы. И каково же было её удивление, когда она не обнаружила там ничего, кроме действительных переживаний бедной девицы, сердце которой разрывается между честью, долгом и самой искренней привязанностью. Была там еще доля стыда за неприемлемое поведение, частичка неуверенности в искренности Его Величества и, естественно, вечный спутник каждого сомневающегося человека — страх. Цеса глубоко вздохнула.
— Знаешь, милая, я была бы безумно счастлива, если бы кто-нибудь властный и благородный спрятал бы меня от Аратима. Так что радуйся. Ибо содержательный разговор с ним подобен самой изощренной пытке. — Доверительным тоном продекламировала Цеса, отпивая ароматный чай и закусывая его шоколадным печеньем.
— Да я вроде как не жалуюсь…
— Кристиана, я понимаю, что тебя смущает. Но там, в этой выгребной яме, наличие симпатии и её искреннего проявления скорее делает тебя ущербной, чем выставляет в выгодном свете. Не показывать тебя никому — самое правильное решение. Потому как притворяться ты не умеешь вовсе, как я посмотрю. — Девушка зарделась. То ли от скрытого комплимента, то ли от нечаянного воспоминания о проявлении симпатии, то ли от горячего чая.
— То есть ты, правда считаешь, что он меня прятал? — Цеса была слегка удивлена. Вот надо же, сидела себе девчонка, никого не трогала и тихонько, в одиночку думала о том, оберегают её или стесняются.
— А ты сама как думаешь?
— Ты, наверное, будешь смеяться. — Кристиана опять помедлила, как будто собираясь с мыслями, решая рассказывать то, что её тревожит, или нет. Но видимо груз был уже невыносим. — Мама растила меня одна. Я была очень вредная и капризная, а она уставала, работая за двоих. Я требовала, чтобы она обнимала меня, пока я засыпаю, и не отходила всю ночь. А ей нужно было работать. Она придумала кое-что. Укладывая меня спать, она под руку клала одеяло, и, когда она уходила, я продолжала чувствовать тепло и не просыпалась. Этот клочок одеяла спасал и её от нищеты и меня от страхов. Користан… он дарит такое же ощущение. Меня всегда согревает невидимая рука. Отгоняет от меня голод и страх.
Цеса задумалась. Как это эдакий душистый лютик оказался в стенах королевского дворца.
— Нет. Я не буду смеяться. Ибо очень дорожу пока еще нормальными человеческими взаимоотношениями и имею совесть не спекулировать на этом. Но в следующий раз тебе может не повезти так, и твои откровения могут оказаться твоим проклятьем. Так что будь осторожнее. — Отчеканила Цеса, стараясь из лучших побуждений уберечь девушку от опрометчивых излияний.
— Я говорю тебе все это не потому, что я такая глупенькая, а потому, что чувствую, что могу доверять тебе.
