Воспринимает это, как ключик к более сытой жизни. Тем более что он легко сможет подделать несколько отчетов, денежки с которых уйдут ему в карман. Он же не знает, что Его Величество больше ценит убийц, нежели казначеев…
Аратим неопределенно хмыкнул. Цеса налила себе еще виски, обновив и стакан специального поверенного.
— Далее. И это, кстати, самое главное. У него в голове есть много информации по вашей с Джогом работе. — Аратим удивленно приподнял бровь. — Нет. Он не знает имен. Но у него есть такие сведения, которыми обладаем только мы трое. А в большинстве случаев лишь ты и браво.
— Например? — специальный поверенный явно насторожился и слегка подался вперед.
— Например, Кристиана. Он знал, что кого-то пошлют в Вороний мыс, чтобы выудить её оттуда. И даже знал, когда. Но сорвать задание у них не получилось, потому что в назначенный день ничего не произошло. Зато днем позже здание было разрушено до основания. Её Величество рвала и метала. — Аратим казался задумчивым. И откуда было Цесе знать, что он сам в тот вечер дал вольную Джогу, избавив его от этих неприятностей.
— Еще? — резко произнес Аратим, и ведьма с облегчением вздохнула. Ну, наконец-то, в строй вернулся привычный деловой управленец, который будет трезво и адекватно оценивать как поступающую информацию, так и сложившуюся ситуацию.
— Он знал, где мы её прятали. Имен охранников в памяти нет, но есть точный адрес и даже этаж. Помнишь ту расписку от дохлого подмастерья? Там была таверна «Плотник»?
Так вот Джером там тоже был за неделю до… ну, ты сам знаешь. — Цеса поморщилась, вспоминая нелепо приставленный на место кусок плоти. — Он искал там наемников.
— Забавно, что ты сама об этом заговорила. Но об этом позже. Еще что-то важное?
— Пока не сформировала эти обрывки в единое целое. Как только будет хоть какой-то результат, расскажу. Если, конечно, Джером не двинет к Лотию блокировать еще что-нибудь. Тогда мой взлом вскроется очень быстро. — Цеса слегка поморщилась и потянулась за сигаретой.
— Наследила? — Аратим насторожился. Он, конечно, понимал, что с Талантом такой силы допустить ошибку очень сложно, но делал скидку на предшествующие события и бессонные ночи.
— Нет. Просто тут даже тупица сможет все факты сопоставить. А в том, что завтра весь двор будет знать о том, что Цеса ди Стан — шлюха, я не сомневаюсь.
— Весь двор и так считает тебя шлюхой. Ты день и ночь находишься с бойцами, спишь с ублюдком и общаешься с Джогом. С такими характеристиками на хорошую репутацию даже не надейся. Так что переживания по этому поводу нелепы. Я понимаю, тебя гложут угрызения совести? Об этом ты также скоро забудешь. Сегодня вечером выдвигаешься на тренировку.
Цеса устало прикрыла глаза. Ругаться и что-то доказывать Аратиму сейчас было бессмысленно, поэтому она безропотно приняла известия о новых мучениях и даже слегка обрадовалась. Возможно, это действительно поможет ей слегка отвлечься и хотя бы на какое-то время забыть об этой ночи.
— Что по поводу этого таинственного Плотника? — Цеса задавала этот вопрос с целью узнать что-то о судьбе Кристианы, но в ответ получила очередное неожиданное задание.
— Ах, да, Плотник. Этот малый покинул ряды регулярной армии с очень плохой репутацией. Обосновался в пригороде и открыл свою таверну. Я был там недавно. И выяснил одну пренеприятную вещь. Оказалось, что он вовсе не ушел на пенсию. В его заведении подыскивают себе работу вольные наемники. Некий пункт сбора убойной рабочей силы. А в свободное от предпринимательской деятельности время, добрый друг Плотник мастерит гробы. Тебе нужно будет к нему наведаться через месяц. Только он мне нужен живым. Есть парочка вопросов к его нелегальной деятельности.
— Почему через месяц? — Цеса уже чувствовала, как тяжелеют веки. Её нестерпимо клонило в сон.
— Потому что Плотник — парень крепкий. Не хочу повторения истории с Димитром. Джог тебя за это время подтянет.
— Ну, значит, через месяц и расскажешь об этом негодяе. А сейчас иди уже отсюда. Мне хочется отмыться от этой грязи и поспать.
Цеса, чуть не выронив стакан из рук, неуклюже поставила его на столик и скрылась за ширмой. Послышался плеск воды, и до специального поверенного долетел аромат вербены и спелого яблока. Ведьма вынырнула из-за перегородки, расчесывая волосы, и удивленно взглянула на специального поверенного с пустым стаканом в руке.
— Ты еще здесь?
— Тебе что-то не нравится? — ведьма взглянула на Аратима, как на буйного помешанного.
Дикая усталость, мерзкая физиономия специального поверенного, новые тренировки и посыл на задание спровоцировали ведьму на закономерный крик.
— Ты, блин, больной!? Да, твою мать, мне не понравилось, что меня подложили под какого-то имбицила, который пытался меня отравить! Мне, сука, вообще не нравится делать то, чего я не хочу делать! Но тебя, тварь, это не волнует, видимо! — Аратим открыл, было, рот, чтобы сказать что-то в свое оправдание, но был нагло перебит. — И только попробуй мне еще хоть слово сказать! Все узнал, что хотел?! Тогда иди уже отсюда!
Цеса выхватила стакан из рук специального поверенного, со звоном поставила его на стеклянный столик у ширмы и указала на дверь. Аратим с достоинством поднялся, одернул черную рубашку и вышел. А Цесе еще предстояло как-то справиться со своими демонами и попытаться уснуть.
Месяц упорных тренировок в итоге подарил Цесе пару драгоценных минут в бою с Джогом. Дольше она продержаться не смогла, проиграв какому-то заковыристому приему с захватом руки, едва не оставшись без жизненно важной конечности. Ведьма честно пыталась выбраться из захвата, но не могла дотянуться до Мастера. Виной тому был, как выразился Джог, «сопливый женский максимализм», являющийся причиной неудач всего бабского племени. Цеса и сама понимала, что дала слабину, сорвавшись на жалобный писк о том, что она сдается, вместо того, чтобы искать выход, но все же чувствовала, что преуспела в своих начинаниях.
Джог и Аратим, как водится, были недовольны. Браво чертыхался, плевался и рассказывал ведьме, что и как ей нужно было сделать, что не выглядеть в его глазах тупой тварью. А специальный поверенный просто молча ушел из лагеря. Цеса с самыми коварными проклятиями провожала его взглядом ровно до тех пор, пока темноволосая голова не скрылась за воротами.
Этот месяц пестрел не только синяками, вывихами и растяжениями. Он также был ознаменован кучей мелких поручений специального поверенного, которые Цеса должна была претворить в жизнь в период между тренировками. Незначительные задания были ежедневными и на редкость однообразными. Соблазнить, отравить, проклясть, изувечить, достать информацию любыми путями. С переменным успехом ведьма справлялась со всем этим, оставляя после себя трупы, пожизненные уродства, неприятности, раны, шрамы и сломанные жизни. Угрызения совести мучили её ровно до тех пор, пока Аратим не объяснил ей в самых доступных выражениях, что с ними происходит ровно то же, что они когда-то сделали с невинными людьми. Не сказать, чтобы Цеса почувствовала облегчение, но присутствие призрака правосудия в её действиях делало её существование проще.
Список полнился. Первым был испробован смертельный порошок из редкого вида бобовых. Подмешанный в сухие ароматные саше для комнаты он через трое суток вывел из строя супружескую пару Раттс, принимавшую самое непосредственное участие в планировании заговора против Его Величества. Их дочь, известная красавица, которой прочили звание фаворитки и другие привилегии, за день до смотрин обсыпалась кровоточащими язвами, которые на всю жизнь изуродовали её лицо продолговатыми рубцами. Вторым по очереди был печально знакомый ведьме яд анчара, который в нужном количестве справился со своей работой за несколько шагов вверх и вниз по лестнице.
Дородный Милорд Листье, любитель молоденьких девушек и дармовщинки, скончался от разрыва сердца только потому, что не смог отказаться от сладенькой конфетки.
Молодящаяся Миледи Талана, верная последовательница и помощница Натали, не спешила афишировать знакомство с ней. Однако мысли свои скрыть не могла, точно так же, как и защититься от воздействия. Женщина, и раньше не отличавшаяся спокойным нравом, неожиданно взбесилась, разнесла вдребезги королевский сервиз и с победным кличем беростанских лучников шагнула в окно. Её сын, Енио, первейший конкурент Джерома в области порчи дворцовой челяди, ушел немногим позже. Его лошадь постигла участь Таланы. Скотина взбесилась и сбросила седока. Причем очень неудачно, сначала провезя его по ровной дорожке, а потом ударив головой о некстати подвернувшийся пень.
Енио, хотя и выжил, был в плачевном состоянии отправлен в какую-то секту благодетелей, которая за казенные денежки брала под свою опеку сирых и убогих.
