class="p1">– Из вас получится неплохой консультант по Контакту, – отчасти в шутку заметил я.
Он, однако, воспринял это всерьез.
– Я подумывал об этом, – серьезно ответил он. – Может, этим и займусь. Вполне возможно.
Я снова осмотрелся. Теперь, когда Герати мне все разъяснил, стало понятно, как это могло произойти. Хоть я и не осознавал этого раньше, мой собственный случай наглядно все демонстрировал. В свое время я изливал душу барменам, ходил по барам, пытаясь убежать от одиночества. Впервые Контакт появился года три назад, спустя год он наделал шуму, и все, кто мог, выстроились в очередь на обработку, ну а несколько месяцев спустя я перестал приходить сюда, хотя был одним из завсегдатаев этого места. О причинах я не задумывался: отнес это на счет женитьбы и необходимости иначе тратить деньги.
Но дело было не в этом. Просто отпала необходимость.
На стене за барной стойкой, как в прежние времена, висело зеркало, и в нем я видел отражение некоторых столиков. Все были свободны, кроме одного, за которым сидела какая-то пара. Мужчина показался мне весьма ординарным типом, а вот девушка – нет, женщина – привлекла мое внимание. Не такая уж юная – на вид лет сорока, – но была в ней какая-то изюминка. Хорошая фигура – несомненный плюс, но в основном дело было в ее лице. Она была худощавой, с подвижным ртом и морщинками от смеха вокруг глаз, и она явно наслаждалась беседой. Приятно было наблюдать, как она получает удовольствие от разговора, и, пока Герати разглагольствовал, я не сводил с нее глаз.
– Как я уже сказал, люди становятся одновременно и более, и менее осторожными. С другими обращаются более осторожно, потому что, если не будут хорошо вести себя, их собственные Контакты могут удалить их, и что с ними тогда станется? А вот по отношению к себе они частично утратили осторожность, потому что их больше не пугает смерть. Они знают, что если это произойдет быстро и безболезненно, то за этим просто последует какое-то неясное ощущение, потом смятение, а потом их добавят, и они растворятся в ком-то другом. Никакого прерывания, никакой остановки. Вы кого-нибудь добавляли, мистер Хейл?
– Между прочим, да, – сказал я. – Около года назад я добавил отца.
– И все прошло хорошо?
– О, как по маслу. Поначалу это привело меня в некоторое замешательство – как будто у меня что-то чешется, а я не могу почесать, – но месяца через два-три все прошло, он просто растворился, и на этом все.
Я ненадолго задумался об этом. В частности, я подумал о том, как странно было вспоминать, как я сам выглядел в колыбели, и тому подобное. Но, несмотря на странность, это успокаивало меня, к тому же у меня никогда не возникало сомнений в том, чье это воспоминание. Все воспоминания, переходившие к получателю по завершении контакта, обладали какой-то неопределенной аурой, помогавшей получателю ориентироваться в собственном сознании.
– А вы? – спросил я.
Герати кивнул.
– Парня, которого знал в армии. Всего через несколько недель после демобилизации он попал в аварию. Бедняга прожил десять дней со сломанным позвоночником, прошел через настоящий ад. Когда он добавился, ему было очень плохо. Жуткая боль!
– Стоит написать вашему конгрессмену, – посоветовал я. – Помочь протолкнуть новый законопроект. Слыхали о таком?
– Какой законопроект?
– О легализации убийства из сострадания, если у человека имеется действующий Контакт. Сейчас они у всех есть, так что… почему бы и нет?
Герати задумался:
– Да-да, я слышал. Поначалу мне эта идея не понравилась. Но с тех пор, как я добавил товарища и получил его воспоминания о том, что произошло… мое мнение изменилось. Что ж, наверное, последую вашему совету.
Мы помолчали, задумавшись о том, что сделал Контакт для мира. Герати сказал, что законопроект об эвтаназии ему поначалу не пришелся по душе; так вот, я, как и многие другие, поначалу сомневался в пользе Контакта. Потом мы увидели его позитивное воздействие на жизнь людей, смогли как следует все обдумать, и теперь я не мог понять, как прожил без него большую часть жизни. Я просто не мог представить себя в мире, где смерть – это конец всему. Какой ужас!
Контакт решил эту проблему. Смерть превратилась в смену оболочки. У тебя перед глазами все расплывалось, может, ты терял сознание, но знал, что очнешься и будешь смотреть на мир глазами того, с кем у тебя Контакт. Ты больше не будешь себя контролировать, но у этого человека будут твои воспоминания, и за пару-тройку месяцев ты пообвыкнешься, приноровишься к новому партнеру, постепенно изменится точка зрения, и наконец произойдет слияние. Щелк! Никакого перерыва, просто гладкий, безболезненный процесс, в ходе которого ты переходишь на новый уровень жизни. Теперь это уже не ты, но и не кто-то другой, а продукт слияния вас обоих.
По личному опыту я знал, что для получателя это может быть в худшем случае некомфортно, но если любишь кого-то, можно и не такое стерпеть.
От воспоминаний о том, какой была моя жизнь до Контакта, я содрогнулся. Заказал еще выпить – на сей раз двойную. Давненько я не выпивал в баре.
Еще где-то около часа я рассказывал Герати новости и пил уже то ли третий, то ли четвертый стакан, когда дверь в бар вдруг распахнулась и вошел парень. Среднего роста, весьма обыкновенной наружности, неплохо одетый. Я бы не взглянул на него дважды, если бы не выражение его лица. Он выглядел настолько разгневанным и несчастным, что я не мог отвести от него глаз.
Парень подошел к столику, где сидела пара, – к тому, с женщиной, за которой я наблюдал, – и встал перед ними. Искра привлекательности в лице женщины погасла, а ее спутник как-то обеспокоенно начал подниматься на ноги.
– Знаете, – прошептал Герати, – видно, грядет беда. У меня в баре больше года не случалось потасовок, но я помню, как это выглядит, когда все к тому идет.
Он предусмотрительно встал со стула и подошел к краю стойки, чтобы при необходимости выйти из-за нее.
Я повернулся на табурете и прислушался к разговору. Судя по всему, речь шла вот о чем.
– Ты удалила меня, Мэри! – говорил парень с несчастным видом. – Ведь так?
– Послушай-ка! – перебил его второй мужчина. – Она сама вольна решать, что ей делать, а чего не делать.
– Заткнись, – огрызнулся парень. – Так что, Мэри? Удалила?
– Да, Мэк, – ответила она. – Сэм тут ни при чем. Это была моя собственная идея, а виноват в этом ты сам.
Я не видел лица Мэка, но он как
