заронят в душу зерно сомнения, потом не выцарапаешь никакими силами. Не хочу об этом думать, и не буду.
Катя поднялась на ноги, подошла к своему креслу и начала поправлять сползшую с него накидку.
— Ладно, уговорил, пусть будет по-твоему. Но только попробуй оставить меня одну…
— Ни за что, — ухмыльнулся Рон. — Даже не надейся.
Что-то со звонким стуком упало с кресла. Хм… какая-то картонная коробочка. Катя подняла и повертела ее в руках. На одной из сторон красовалась яркая надпись: «Celestial Food». Где-то я такое уже видела… Ах да, реклама… Ну-ка, посмотрим, что там за пища богов.
Рон в своей качалке внезапно сделал движение, словно намеревался вскочить и забрать у Кати ее находку. Однако не успел, Катя уже откинула крышку.
Та-ак… вот, значит, что это такое. Внутри ровными рядами лежали тонкие белые бумажные трубочки, наполненные чем-то растительным. Сигареты… И этот запах, который не перепутаешь ни с чем. Сладковатый и терпкий одновременно. И чуть-чуть ванили. Мерзость…
— Это твое?
Рон не ответил. Он неподвижно застыл в своей качалке и молчал. Кате очень хотелось повернуться и взглянуть ему прямо в глаза, но она почему-то никак не могла заставить себя это сделать. Ей вдруг стало стыдно и страшно одновременно.
— Ты куришь? Вот это? — спросила она в безумной надежде, что вот сейчас все разъяснится, Рон тихо рассмеется и скажет, что нет, конечно же, нет, а сигареты, вероятно, забыл кто-то из гостей… и она обязательно ему поверит. Просто потому, что очень хочет поверить.
Однако, ответ Рона вдребезги разбил призрачные надежды.
— Это был единственный раз, больше такого не повторится, — сказал он. — Ты мне веришь?
Ну да, конечно, единственный. Катя молча прикрыла глаза. В коробке до полного комплекта недоставало штук семь или восемь.
— Верю, — ответила она, наверняка зная, что Рон не сдержит обещания. Просто не сможет. Потому что это выше сил человеческих.
По-прежнему не глядя на Рона, Катя повернулась и отошла к дальнему краю балкона. Там она остановилась, сжимая в кулаке ненавистную коробку, и стала смотреть вниз на весело перемигивающиеся огни реклам. Одна из них, самая крупная и яркая, изображала холеного красавца под руку с парой не менее холеных красоток и призывно вещала: «Celestial Food. Подари себе счастье!»
Н-да, счастье… Знали бы они, какое это счастье. Впрочем, эти как раз знают, и вот это-то и есть самое отвратительное.
Надпись исчезла, чтобы тут же смениться другой: «Пища богов! Никто не уйдет обиженный!»
Вот сволочи, подумала Катя, с ненавистью глядя на переполненного счастьем красавца. Классику они тоже знают. Взять и привлечь их за нарушение авторских прав, и чтобы иск на кругленькую сумму, и чтобы скандал вышел на весь обитаемый космос… Она невесело усмехнулась. Нет, я, конечно, довольно наивный человек, но не до такой же степени, чтобы надеяться, что из этого может хоть что-нибудь выйти. В крайнем случае откупятся. Если бы все было так просто, то уже давно привлекли бы. Наверное.
Тихо подошел Рон, встал рядом с Катей и тоже уставился на рекламу. Однако, Катя могла бы поклясться, что он не видит не только уверенного в себе красавца с улыбкой от уха до уха, но даже обеих полуголых девиц, а мысли его бродят очень и очень далеко. Возможно, в соседней метагалактике, или даже еще дальше.
— Одиннадцать лет назад этого не было, — тихо произнесла она, имея в виду рекламу.
— Что… ах, да… Наверное, не было.
— А вот это, — Катя повертела в руке коробочку с сигаретами, — еще не стало «пищей богов», а называлось куда проще — торн. И за его распространение можно было угодить за решетку.
— За прошедшие годы многое изменилось, — ответил Рон. — Официально признано, что… хм… торн не является наркотиком, и, насколько мне известно, все ранее вынесенные постановления по поводу его распространения и употребления отменены за отсутствием состава преступления. Несколько лет назад возникла фирма «Celestial Food» и приобрела на него все права. Так что теперь это вполне легальное и невинное развлечение, не более того.
— У меня на этот счет свое мнение, — Катя сердито сверкнула глазами на Рона. Ей почему-то показалось, что он пытается оправдаться. — Скажи, только честно, твоя отставка как-то связана с этим…
— Н-нет… — неуверенно ответил Рон. — Впрочем, не знаю. Может быть. Они нашли какое-то затемнение в легких, и этого оказалось достаточно.
— Значит, связана… — Катя задумчиво уставилась в пространство. Абсолютно непонятно, что же теперь делать. Рон ни за что не сможет отказаться от пагубного пристрастия, для нее это совершенно очевидно.
Словно прочитав ее мысли, Рон осторожно тронул Катю за локоть и тихо, но твердо произнес:
— Больше такого не повторится. Слышишь?
— Слышу, — так же тихо ответила Катя.
Она смяла в кулаке коробку с сигаретами и бросила ее вниз. Некоторое время оба следили за ее падением, а затем Катя повернулась к Рону и, глядя ему прямо в глаза, сказала:
— Помни. Ты обещал.
Глава 2
Эскиз опять не получился. Уже четвертый по счету. Нет, в самом-то деле, ну что за напасть такая! Вроде бы все правильно, каждый мазок на своем месте… И ракурс, и цветовая гамма… Очень похоже на оригинал, очень… И, тем не менее, чего-то явно не хватает. Хм… Может быть, вот этой легкости, составляющей самую суть изображаемого пейзажа, этой воздушности, почти невесомости, которую почему-то никак не удается перенести на полотно. Или абсолютной чистоты и прозрачности безоблачного неба, чью безграничность каким-то неуловимым образом лишь подчеркивает легчайшая атмосферная дымка на горизонте. Н-да… возможно. Даже более того — так оно и есть. Во всяком случае, очень похоже на правду.
Э-эх… целая неделя убита впустую.
Катя так и сяк покрутила эскиз, недовольно нахмурилась и решительно отложила его в сторону, прямо на землю, а затем уселась на край небольшого каменного выступа, очень опасно нависшего над без малого километровой пропастью, и в глубокой задумчивости уставилась на раскинувшуюся прямо под ногами равнину.
Согласно всеобщему мнению, вот это и есть самое прекрасное место на планете. В переводе с наречия лорнов — Долина Тысячи радуг. Что
