Это состояние можно было излечить, но вместо этого Бальведа выбрала сон без сновидений в накопителе. Она оставила указание, чтобы её оживили снова только тогда, когда Культура сможет статистически «доказать», что война была морально оправдана, другими словами, через столько времени — мирного, — когда она сможет убедительно доказать, что при предполагаемом и вероятном развитии идиранской экспансии погибло бы определённо больше людей, чем действительно погибло во время войны. Она была в надлежащем порядке разбужена в 1813 году вместе со многими миллионами других людей в сфере Культуры, которые отправились в накопители и оставили такое же условие оживления; большинство с тем же чувством злого юмора, как и она.
Через несколько месяцев Бальведа умерла вследствие автоэвтаназии и была погребена на Джубоале, её родной планете. Фел'Нгистре так и не представилось возможности с ней познакомиться.
Кверл Ксоралундра, отец разведки и воин-жрец племенной секты Четырёх Душ с Фарн-Идира, был среди оставшихся в живых после частичного разрушения и захвата идиранского лёгкого крейсера «Рука Бога 137». Ему с двумя офицерами удалось бежать из повреждённого крейсера, пока системный корабль класса «гора» «Нервная энергия» пытался захватить его неповреждённым, прибор-деформатор доставил кверла назад, на Сорпен. Там, ненадолго интернированный Геронтократией, он при появлении 93-го идиранского флота был освобождён за номинальный выкуп.
Он снова служил в тайной разведке и избежал схизматической Второй Добровольной Чистки, которая последовала за прекращением гомомданской поддержки. Вскоре после этого он вернулся к своей прежней службе в качестве офицера военной логистики и пал во время битвы у Близнецов-Новых за контроль над рукавом Один-Шесть в самом конце войны.
Присоединившись во время остановки на Ваваче к Отряду Ближнего Боя Госсела, Джандралигели вскоре стал заслуживающим доверия членом шайки наёмников лейтенанта и в конце концов получил командование над третьим кораблём отряда «Контрольная поверхность».
Как и для всех членов Отряда Ближнего Боя, которые пережили эту войну, для Джандралигели это была добычливая война. Вскоре после смерти Госсела — во время ряда битв у Семи Слоёв на Ороарче — он ушёл из отряда, чтобы остаток жизни руководить Независимым Колледжем Житейских Советов на луне Декадент в системе Семи Грехов и вступил в секту Зажиточных Кавалеров Бесконечно Радостных Актов (реформированную). Он почил — приятно, если не мирно — в постели кого-то другого.
Робот Юнаха-Клосп был полностью отремонтирован. Он ходатайствовал о приёме в Культуру и был принят, до конца войны он прослужил на системном корабле «Иррегулярный Апокалипсис» и лёгком системном корабле «Разница в прибылях». Потом его перевели на орбиталь по имени Эрбил на какой-то пост на заводе транспортных систем.
Теперь он на пенсии и в качестве хобби строит маленькие автоматы на паровом ходу.
Стафл-Преонса Фел Шильда 'Нгистра дам Крое пережила ещё один несчастный случай при подъёме в гору и продолжала давать советы лучше, чем машины, которые были в миллионы раз умнее её.
Она много раз меняла пол, родила двоих детей, после войны вступила в Контакт, на одной из неконтактных планет второго уровня без разрешения присоединилась к племени диких наездниц, вкалывала на управляемого гипермудреца в воздушной сфере Блокстаара, из-за переноса робота Джеза в групповой мозг вернулась в Культуру, была засыпана лавиной при подъёме в гору, но осталась в живых, чтобы рассказать об этом, родила ещё одного ребёнка, потом приняла приглашение присоединиться к Секции Особых Обстоятельств Контакта и почти сто лет провела тайным агентом (мужчиной) в только что вошедшей в контакт с Культурой Анархии Миллиона Звёзд Совелея. После этого была учительницей на орбитали в маленьком звёздном скоплении близ Малого Облака, опубликовала популярную и расхваленную критиками автобиографию и несколько лет спустя исчезла в возрасте 407 лет, когда во время каникул предприняла круиз на одно из старых колец Дра'Азона.
Что касается Мира Шара, то люди ещё раз вернулись на него, но уже после войны. После того, как «Вихрь чистого воздуха» покинул планету — скорее нацеленный, чем направляемый Перостек Бальведой на заключительное рандеву с кораблём Культуры за пределами военной зоны, — прошло более сорока лет, прежде чем одному из кораблей было разрешено пересечь Тихий Барьер.
Когда этот корабль — системный корабль «Протез совести» — прошёл барьер и отправил вниз группу высадки, контактный персонал обнаружил Командную Систему превосходно отремонтированной. Восемь безупречно сохранившихся поездов стояли на восьми из девяти совершенно невредимых станций. За четыре дня, в течение которых было позволено оставаться системному кораблю и разведгруппе, не было обнаружено никаких следов обломков, повреждений, трупов, то есть никаких отходов и вообще каких-либо признаков базы Оборотней. К концу этого срока от «Протеза совести» потребовали покинуть планету, а затем Тихий Барьер закрылся навсегда.
Но отходы были. Целый воз трупов и материалов с базы Оборотней, плюс дополнительное снаряжение, которое доставили с собой идиране и Отряд Вольных Наёмников, да ещё оболочка деформатора-«зверя» чай-хиртси — все лежало вблизи одного из полюсов планеты под километровыми льдами глетчера, сжатое в плотный шар из разорванных частей поездов и застывших изуродованных трупов.
Среди имущества, которое было вычищено из той части бывшей базы Оборотней, что когда-то была каютой женщины Кирачелл, находилась маленькая пластиковая книжка с настоящими страницами, покрытыми крошечными письменами. Это была сказочная повесть, любимая книжка этой женщины, и первая страница истории начиналась словами:
Джинмоти с Бозлена Два…
Спасённый из туннелей Командной Системы мозг ничего не мог вспомнить о событиях между его подпространственным переходом в туннели и окончательным ремонтом и реабилитацией на борту системного корабля «Довольно, мистер Элегантное Пугало» после его спасения Перостек Бальведой. Позднее он был установлен в корабле класса «океан» и пережил войну, хотя принимал участие во многих важнейших космических битвах. Перестроенный потом в корабль класса «горная цепь», он принял своё — немного необычное — самостоятельно выбранное имя.
Оборотни во время последней фазы войны в космосе исчезли как вид.
Гаймишин Фо, запыхавшаяся и, как обычно, опаздывающая и в далеко зашедшей стадии беременности, случайным образом прапрапрапрапраправнучатая племянница Перостек Бальведы (а также восходящая поэтесса), вступила на борт системного корабля через час после своей семьи.
