Ухватившись здоровой рукой за поручень, я забрался в полицейский катер. И скомандовал:
— Полетели до губернатора!
— Мне бы как-то ваши полномочия подтвердить, — растерялся сержант. Он уже почти оклемался от «скромного обаяния» моей психической силы.
— Завтра подтвердишь, если живой останешься, — усмехнулся я, но сжалился, видя, что парень действительно дезориентирован. — Просто вали потом всё на меня — ментальное насилие, рекрогипноз и всё такое. Мол, не дал связаться с начальством, заставил силой… Или… — я изменил тональность голоса, —…мне таки заставить⁈
— Никак нет, — растерялся сержант.
— Тем более, ты просто довезёшь меня до губернатора. Но полетим через автокрематорий. Там тоже свалишь потом на меня.
И мы полетели. На полпути в коммуникаторе проснулось полицейское начальство моего сержанта и разразилось воплями на тему, откуда взялся переданный нашим патрулём приказ о запрете покидать город. Я велел сказать, что приказ губернатора. Вряд ли они сумеют проверить это в ближайшие двадцать минут.
Пока летели, попавший в мои руки сержант запросил ориентировки на события, связанные с космодромом.
Ни одной зацепки.
Отчаявшись, я велел переключиться на общественное вещание. Журналисты — весьма пронырливые типы, а вдруг…
В поисковике я выставил «космодром-событие-Луна-2». Вторая Луна называлась здесь Целеста. Девушка, как выяснилось, свалилась на нас именно оттуда.
Запрос по словам «космодром-событие» меня не впечатлил, а вот на «Целесту» посыпались весьма странные заголовки.
Я велел включить голо и… ударился больной рукой о кресло второго пилота! Потому что на Целесте потрошили останки нашей «Коры»!
Что такое погибший звездолёт, оплавленный до бесформенности светочастотными противника? Если абстрагироваться от призраков погибшей команды — это глыба очень дорогого металла и хемопластиков. С включениями титана, рутения, иридия и иже с ними.
«Кору», потерявшую экипаж на зараженной борусами планете, командующий нашим крылом намеренно подставил под удар экзотианского резерва. Нам тогда не нужна была огласка причин, по которым был уничтожен корабль.
Изуродованный корпус отбуксировали в направлении астероидного пояса в секторе R-016, двойной рентгеновской звезды. В нашем, имперском, секторе! Тем более что район этот сам по себе опасный из-за аккреции, и, понятно, что закрытый для гражданских судов. Как случилось, что какой-то недоделанный разведчик противника нашёл «Кору» и доставил на Целесту — я потом разберусь. Сейчас нужно вводить карантинный режим на Луне-2, что в условиях разреженной атмосферы и отсутствия поселений не так уж сложно, и вводить карантин на самой Кьясне, где…
И тут мы долетели до виллы губернатора. И я понял, что двадцать минут на губернаторскую реакцию было с моей стороны ну очень сильным преуменьшением.
Праздновать на Кьясне умели с размахом. Уже на подлёте, даже при ярком дневном свете видно было, что вилла сияет. Иллюминировало так, что мои испорченные войной нервы требовали занять оборону уже в пределах видимости всей этой световой какофонии. Если бы я не знал, что там творится, предположил бы теракт с применением полиспектральных лазеров.
Жаль, что это был не теракт, и действовать придётся не по привычным схемам.
Но как мне действовать? Это над полисами я мог развлечься, продемонстрировав, в общем-то, несложную технику эмоционального «наката». Но я не эрцог, и мне не подмять под себя развесёлую толпу, орущую в сотни глоток.
Оставалось поговорить, как сумею, с губернатором. Благо он навеселе. А с психикой одного пьяного я, возможно, сумею что-то сотворить… Или не сумею?
Нет, всё это было слабо, очень слабо даже для примерного плана действий. Но я уже проталкивался сквозь толпу, а трое полисов расчищали мне дорогу.
Вот так стронешь камушек, и ты уже во главе лавины. И не важно, что ты делаешь и как — тебя просто несёт.
Я вспрыгнул на импровизированную сцену, где расселось губернаторское семейство, выдернул у конферансье булавку микрофона, а на пульт управления механическим оркестром, который тот выронил, наступил ногой. И ещё секунд пять похрустывал пультом в разбегающейся тишине, созерцая не худое лицо губернатора, наливающееся кровью.
— Ну-ну, — сказал я, убедившись, что с волей этой пьяной туши ничего сделать не смогу. И повернулся к губернатору спиной, обращаясь к толпе. — На планете эпидемия! Выезд из города временно закрыт. Я лично видел тело женщины, поражённой…(тут я соврал)… вирусом «синей болезни»!
Толпа выдохнула.
Скажи я правду — меня бы не поняли, но синяя болезнь не требовала особого представления. А информация о борусах — военная тайна и у них, и у нас. И это тайна не уровня губернатора.
— Кто… ты такой! — взревел губернатор в полной тишине. На нём тоже был закреплён микрофон.
Нашёл, что спрашивать. Ну скажу я, что имперский капитан, и что будет? Военный скандал, конец перемирию и конец планете? Борусы работают с завидной скоростью.
— Если потребуется, мои полномочия подтвердит командующий эскадрой, эрцог Локьё! — слегка соврал я.
Кровь на физиономии губернатора пошла в отступление, сдавая уже захваченные территории.
Испугался, надо же. А ведь не было у меня никаких полномочий. Но командующий при необходимости подтвердит даже то, что я эрихеонус невинномыслящий богомолообразный с Квали-сити. Нам слишком много досталось в этой истории с борусами на двоих. Так вышло.
И я продолжил:
— Оставьте эмоции, господин губернатор. Вакцина есть в эйнитской общине. Думаю, вы как раз тот человек, чтобы незамедлительно обратиться к Проводящим эйи….
Вот я сказанул. Станут эйниты с ним разговаривать, как же.
Да и властьимущие боятся эйнитов почище огня. Грата. Чаша личной ответственности губернатора давно переполнена на весах причинности. Даже простой контакт с Проводящим эйи может оборвать паутину его жизни, чего он, наверное, и заслуживает.
Общение с эйнитами негласное табу и у нас, и в Содружестве. И я лично видел, что может натворить одна маленькая эйнитская женщина с тремя линкорами резерва.
Но с эйнитами я договорюсь. Только, ради Беспамятных, не по спецсвязи.
Я коснулся прикрытого рукавом именного браслета. Больше всего мне хотелось сохранить в этой истории инкогнито. К скандалам мне не привыкать, но…
А что у вас, господин губернатор, за экранчики на сцене? За госсчёт поздравляли дочку по межсистемному тарифу?
— Эйниты — закрытая ортодоксальная секта, — проблеял седенький советник или дэпмейкер, прятавшийся за спиной губернатора. — Они не станут снисходить до просьб, даже если речь идёт о выживании всей планеты.
Угадал старичок, именно о выживании речь и идёт, потому что Кьясна сейчас медленно накрывается медным тазом, как до этого — Плайта, которую мы выжгли до тла. Но теперь у нас хотя бы есть привитые от борусов люди и вакцина.
Губернатор бледнел, бледнел, и снова начал расцветать багровыми пятнами. Скоро он за меня возьмётся. Этого следовало ожидать, иначе он не был бы губернатором.
Пора было апеллировать к сильным.
Кьясна крутится вокруг Ареды, спектральный класс G4, восьмой сектор, Пояс Дождей. Это территория, подчинённая генералу экзотианского резерва Дегиру. После того, как Локьё обругал его в моём присутствии, трудно будет найти в Содружестве менее лояльного к моей персоне человека.
Оставалось связаться через его голову с самим эрцогом.
Командующий, пожалуй, единственный на их стороне человек, способный оценить всё происходящее в полном объёме. С ним мы уничтожали Плайту. И проблема войны и непонимания между нашими народами и нами в процессе этой операции как-то отступила на второй план. Да Локьё и знает, что я на Кьясне. Вряд ли мне пока по силам его обыграть.
