Не знаю, как я вышел к шлюзу. Меня там ждали — по голосу я узнал Бена, но глазами уже не видел — все застилала ровная кровавая пелена. Бен перехватил Криса и потащил его, крикнув мне, что программа работает, и началась третья накачка фазеров. Он что-то еще рассказывал про ловушки, про какие-то приборы, которые верхние натыкали сразу за входом в шлюпку и которые чуть не убили тех, кто первыми вошел в переходный тамбур. Про то, что с Нором все в порядке, его не задело, и я могу не волноваться.
Я и не волновался — у меня не осталось на это сил. Все, чего сейчас хотелось — лечь на пол, закрыть глаза и умереть. Блич говорил, что у меня, как у всех телепатов и эмпатов, слабые сосуды и склонность к кровоизлияниям. Что тримат сам по себе убьет меня раньше и вернее, чем ломка или сумасшествие, поскольку он страшно повышает давление и усиливает сердцебиение. Так оно и было — сердце колотилось в груди с бешеной скоростью, но я вряд ли смог бы сейчас сосчитать свой пульс. Голову распирало, и казалось, будто глаза вылезают наружу. Было жутко больно и очень обидно, что я не увижу нашу новую прекрасную планету.
— Ты чего стоишь? — голос Бена ввинтился мне в мозг, я поднял тяжелую, словно из бронелита сделанную руку, и попытался нащупать стенку. — Вен, тебе плохо? Ты что?
— Нормально все, — заплетающимся языком выговорил я. — Помоги мне дойти туда. Только молчи, не пугай никого. Это тримат, я выпил дозу. Иначе не слышал этого мальчишку. Пройдет, Бен.
Он выругался — тихо и замысловато, обхватил меня за пояс, помогая оторваться от стенки. Я сделал шаг, другой, увидел яркий, ударивший мне в глаза свет, ставший уже абсолютно невыносимой болью, — и упал в темноту и тишину, еще успев подумать о том, что Нору, когда он все узнает, будет очень плохо.
91
Вторую диафрагму, ведущую в кессон, мы раскрутили почти сразу после ухода Вена. Открывали двое мужчин — Рой из клана Гренделя и еще один, которого я не знал, хотя встречался в лифте при подъеме на занятия — кажется, он был из клана Лу. Они же первыми и упали, сделав шаг внутрь. Тут же закричал Бен:
— Осторожнее! Там что-то есть! Радар сработал!
А потом накрыло и меня — уже дважды испытанной глубинной болью, идущей со стороны сердца. Так же, как около Лабиринта и в Зале совещаний. Вокруг послышались оханья, вздохи, стоны, и я завопил, пока не стиснуло горло:
— Закрывайте! Закрывайте!
Не знаю, как они справились — я не успел увидеть, занятый внезапно взбесившимся пульсом Хильды, около которой все еще сидел. Мне едва-едва удалось уговорить ее кровь успокоиться, как вырвавшийся из-за дверей всплеск излучения чуть не свел мои старания на нет.
Оказалось — это страшно. Очень страшно — принимать в себя чужую боль, когда от собственной перехватывает дыхание… Но все-таки оно не шло ни в какое сравнение с тем, как страшно ловить ту белесую тень, что рвется из-под твоих ладоней и ускользает, ускользает…
В себя я пришел от шлепков по щекам.
— Нор? — окликнула Каролина, держась за бок. — Ты в порядке?
— Да, — пробормотал я и сел. — Кажется.
Голова не кружилась, только в глотке было сухо, как в пустыне. Лин, словно догадавшись, протянул мне термос с водой. Сам он то и дело морщился и тер затылок.
— И что это была за хрень? — спросил Лин. — Ты в курсе? Я не успел ничего понять — как кастетом по башке ударило, а когда я попытался прощупать — так и вовсе отключился.
— Это Реттисси постарались, — ответил я, сожалея, что не додумался раньше. Это же было так очевидно. — Нашли какой-то тип излучения, безвредный для людей, но губительный для мутантов. Прибор попал в руки верхних месяц назад, когда Трент тут устроил показательное выступление. К несчастью, судя по всему, скайпольские инженеры в нем разобрались…
— И что теперь? — спросил мужской голос со страдальческими интонациями. — Как мы дальше?
— Мы что… не сможем улететь? — послышался испуганный женский.
А у меня в голове тут же раздался незнакомый мысленный приказ: «Не вздумай говорить «да»!». Я перевел взгляд на по-прежнему лежащую передо мной Хильду. Она смотрела твердо и прямо. Великое Пространство! Ну что они все за балбесы такие! Чуть с того света вернутся — и сразу снова геройствовать. «Не вздумай! — твердо повторила она. — Иначе Грендель умер зря!»
Я и без подсказок прекрасно понимал, что говорить вслух такие страшные вещи никак невозможно. Начнется новый приступ паники, с которым некому справиться.
— Сможем, — уверенно ответил я. — Конечно же, сможем. Не волнуйтесь… Пострадавшие есть?
— Рой из клана Гренделя. И Майерс из клана Лу, — откликнулась Каролина. — Остальные отделались легким испугом.
— Не легким, — проворчали из группы собравшихся вокруг людей.
— Не ной, Тобиас, — не оборачиваясь, сказала Каролина. — Ты же мужчина все-таки. Даже Маришка молчит…
Кто-то невесело хмыкнул. А я обратил внимание на Маришку — у нее знакомо покраснело лицо, и дыхание стало хриплым. Значит, и ей досталось. Вот они, приступы непонятной аллергии. Вот на ком испытывали прибор до меня… Но она и правда крепилась — даже улыбнулась мне.
А я тем временем, привалившись спиной к стене, лихорадочно соображал, что же надо делать. Кого можно послать обезвреживать ловушки, если все мы сляжем, не добравшись и до первой? Очень предусмотрительно с вашей стороны, господа офицеры.
Черт, черт, черт…
— А где Бен? — вдруг вспомнил я.
— Здесь, — откликнулся он.
И я обрадованно заулыбался. Видимо, само Пространство к нам благоволило. Может быть, прав был Грендель, и любой дар дается не просто так? А еще и с ангелом-хранителем в придачу?
Через пятнадцать минут все было кончено — Бен выбрался в шлюз, показал на молчащий радар, и мы осторожно просочились в кессон. Чуть-чуть помедлив — все-таки внезапные болевые ощущения мутантам явно не понравились, — благополучно добрались до шлюпки. Счастье, что она действительно оказалась на месте! Я до последнего опасался подвоха — как бы не нашли метод убрать спасательную капсулу, оставив сигнал над входом горящим. Поскольку провернуть подобное было возможно, хотя и дико трудозатратно. Так что надежда моя питалась тем, что перед высадкой дел у верхних было невпроворот. Они и так обезопасили себя почти от всех возможных случайностей, чтобы мутанты сдохли не мытьем, так катаньем.
Яркий свет за открывшимся люком ударил по глазам. Мы остановились у входа, моргая и щурясь.
Роя и Майерса вели под руки. Быстро осмотрев их в шлюзе, я выяснил, что излучение, конечно, нанесло вред здоровью, но не непоправимое. Снял приступ, и теперь им оставалось только отдыхать. Конечно, питательная смесь тоже не помешала бы…
Тобиас нес тело Гренделя. Кто-то предложил положить его в грузовой отсек, и я кивнул, соглашаясь. Вообще, невольно получилось так, что все присутствующие стали обращаться ко мне, словно я внезапно сделался каким-нибудь руководителем. Сначала я не заметил, а когда сообразил — слегка испугался. Поскольку понимал: мне не хватит знаний и умений, чтобы полноценно распоряжаться людьми. Но на данный момент, кажется, все признали меня наиболее разбирающимся в ситуации.
Я трусил брать на себя ответственность за тысячу людей, когда собирался пилотировать шлюпку, и меня спас Адмирал, назначив запасным. Но от двухсот мутантов деваться мне было совершенно некуда.
— Каролина, возьми кого-нибудь, посмотрите, что там в грузовом отсеке, — я подозревал, что к отлету десятую шлюпку никто не готовил и, следовательно, запасов не делал. А нам ведь три дня придется провести в космосе.
Она кивнула, окликнула двоих из толпы, и они отправились на разведку.
— Остальные, пожалуйста, на первой палубе осмотрите пассажирские кресла. Если где-то не действуют противоперегрузочные сферы, обращайтесь… — я нашел его глазами. — К Лину. Он поможет.
Мальчишка серьезно кивнул.
— Еще Кастор, Спайк и Тобиас, — сказал он, указывая на бородатого мужчину с кустистыми бровями и довольно молодого крепкого парня. Тобиаса я уже знал.
