их к своему.
– Твой слишком тяжелый. Позволь мне помочь.
– Я в порядке, – такая забота меня смущает. Хэйден не носится с Харлоу, как Аехако со мной, но, с другой стороны, Харлоу и Хэйден прошлой ночью не занимались тем же, чем мы. Я заливаюсь краской, лишь вспомнив об этом.
Да, я знаю, что быть девственницей в двадцать два довольно старомодно, но до сих пор особо не задумывалась об этом. Просто у меня было не так много предложений заняться с кем-то сексом. Но теперь возможность переспать с сексуальным инопланетником, кажется, стучится в мою дверь… а время для этого выбрано самое неподходящее. Как я могу даже думать о том, чтобы заводить с кем-то отношения?
Для него это, скорее всего, просто возможность развлечься, секс без обязательств. Но я устроена иначе. Я не могу прыгнуть в постель к парню ради удовольствия и потом не думать о том, что между нами было. Стоит поставить Аехако в известность. О нет. В голову приходит ужасная мысль, а что, если он уделяет мне так много внимания только потому, что я доступна для «плотских удовольствий»? Возможно, у них так заведено, что одинокие женщины могут быть дикими и необузданными в своих желаниях? В этом нет ничего плохого… но я не такая.
Я чувствую себя виноватой за то, что столько времени водила его за нос. Касаюсь сильной голубоватой руки:
– Мы можем поговорить?
– Нам надо поторопиться и пройти как можно больше, пока погода не ухудшилась. Она и так будет нас замедлять.
Я окидываю взглядом ожидающих нас Харлоу и Хэйдена и хлопаю Аехако по широкому плечу. Когда он непонимающе поднимает бровь, разочарованно вздыхаю и прошу его наклониться, чтобы шепнуть на ухо. Это непростая задача, учитывая, что он двух метров ростом. Добравшись, наконец, до его уха, я нервно облизываю губы.
– Думаю, мне стоит пойти одной.
– Почему? Мне казалось, мы с этим разобрались…
– Не хочу, чтобы ты думал, что между нами могут быть… отношения.
Он выпрямляется и бросает на меня настороженный взгляд. Затем снова наклоняется и притягивает меня к себе.
– Тогда как я должен относиться к тому, что уже происходит между нами?
Заламываю по-детски руки, но, черт возьми, в данный момент я и чувствую себя немного ребенком.
– Дело в том… я просто… – нервно выдыхаю. – Итак, прошлой ночью? Что было между нами? Я понимаю, что ты хочешь веселиться и получать от жизни удовольствие, не думая о завтрашнем дне, но я устроена иначе. Я не сторонник случайных связей. Поэтому не хочу, чтобы ты думал, что мне по душе заниматься сексом ради секса и ничего больше. Сомневаюсь, что смогу повторить то, что мы вчера сделали… ну, ты понял.
– Мы сделали не так уж много, – перебивает он с ноткой веселья в голосе.
Не обращая внимания, я продолжаю:
– …зная, что у нас нет будущего. Не хочу, чтобы ты думал, что вынужден подписаться на отношения со мной, – черт возьми, я начинаю нервничать, потому что он просто молча смотрит на меня. – Я пытаюсь сказать, что я не та, с кем можно просто подурачиться, и не хочу вводить тебя в заблуждение.
Аехако продолжает молчать.
– И? – спрашиваю я.
– Ты закончила с оправданиями?
Скрещиваю руки на груди.
– Это не оправдания.
– Значит, еще не закончила?
– Я закончила…
Он кладет большую руку мне на затылок и притягивает к себе, наклоняясь еще ниже. Мы оказываемся лицом к лицу, я чувствую его аромат и вдыхаю теплое дыхание, это кажется таким интимным.
– Послушай меня, Кира. Мой интерес к тебе вызван не только сексом. Хотя я бы с радостью на него согласился, если бы ты предложила.
В ужасе озираюсь по сторонам, потому что он говорит далеко не шепотом. Он говорит достаточно громко, чтобы все в пещере могли услышать.
Аехако слегка касается моего подбородка, чтобы снова привлечь внимание, и я больше не могу отвести глаз от его пристального взгляда.
– Ты мне интересна. Вся, целиком и полностью. Твои грустные глаза, твоя нежная улыбка, твои слезы, твое мужество, твоя забота. Я буду рядом с тобой до тех пор, пока не прикажешь мне уйти. И мне не нужно подтверждение от кхуйи для того, чтобы понять, кто моя пара. Ты моя, и каждое мгновение, проведенное с тобой, это подарок.
– Но как насчет…
– Если мое кхуйи найдет отклик в ком-то другом? Я этого не допущу, – он улыбается, абсолютно уверенный в себе. – Мое сердце для тебя и только для тебя.
– Это не так работает, Аехако.
– Значит, это сработает для меня, – упрямо заявляет он. – И если твое кхуйи срезонирует для другого, я уступлю тебя ему, потому что желаю тебе счастья.
Горячие слезы щиплют мне глаза, комок в горле мешает говорить, но даже если бы я могла, то, наверное бы, пробормотала пару бессмысленных слов о том, какой он хороший мужчина. Потому что он лучше всех.
– Ты стала моей в тот момент, когда приземлилась на этой планете, Кира. Мне не нужно, чтобы кхуйи сказало мне об этом. Я никому не позволю забрать тебя у меня. Поэтому пойдем снимем эту штуку с твоего уха и избавим тебя от тревоги, а затем ты упадешь в мои объятия и оближешь каждый сантиметр моего тела, чтобы выразить свою признательность.
У меня вырывается сдавленный смешок.
– Вот так-то лучше, Грустные Глаза, – Аехако нежно касается моей щеки. – А теперь нам пора. Нужно преодолеть длинный путь до наступления темноты.
• •
Если я думала, что Хэйден с Аехако сбавят темп, потому что мы люди и слабее их, то я глубоко ошибалась. Они следят за тем, чтобы мы были укутаны от холодных ветров, проверяют наши снегоступы, а затем на головокружительной скорости пересекают заснеженные хребты и долины. Я тяжело дышу, и дыхание замерзает под меховым шарфом, закрывающим половину лица. Я иду так быстро, что кажется, бегу трусцой… в снегоступах.
Смешно признаться, но даже Харлоу идет быстрее меня. Я не в том положении, чтобы жаловаться, поэтому изо всех сил стараюсь не отставать от других.
Рост са-кхуйи и их широкие, длинные ступни, позволяют обходиться без снегоступов, которые нужны нам, жалким людишкам. Снегоступы замедляют меня, и каждый шаг дается с большим усилием. Еще пещера не пропала из виду, а Аехако уже срывает рюкзак с моей спины и подбадривает, чтобы не отставала.
Если бы сейчас требовалась только решительность, я бы шла впереди группы. Однако, я плетусь позади, но даже это становится все труднее, поскольку буря усиливается и
