По поводу намечающегося выступления Чинкис долго спорил с Велидой. И до сих пор сомневался в его целесообразности. Но супруга привела такие важные доводы в свою пользу, так объяснила каждую букву каждой цитаты, что пришлось согласиться. К тому же Велиде помогали несколько специальных групп по разработке и расшифровке выводов созданного уже давно компьютера-планеты.
В этих выводах настойчиво твердилось о необходимости срочно вводить новые доминанты в жизнь цоркской цивилизации. Хоть и не указывалось конкретно – какие. Исходя из этого, Велида и ее помощники создали такую речь, в которой явно прослеживалась одна четкая мысль – грядут перемены! Они приведут к лучшему! И я, именно я, Чинкис, покажу вам новые пути развития! Поведу к новым горизонтам бытия! После такой речи никто не обвинит его, если серьезные перемены и не начнутся. Можно будет любое различие обрисовать как перемену. А если начнутся, то и прекрасно! Об этом я и говорил, к этому вас и призывал! Любое событие можно будет повернуть в свою пользу. Цорки созрели для нового мышления, среди них всегда найдутся сторонники – и поддержат в любом случае.
И Чинкис стал говорить. Фактически всю речь он знал наизусть. Но несколько раз, в нужных местах, во время пауз, он выпускал экран с текстом из скальи. Как бы сам раздумывая о сказанном и давая время обдумать остальным. Каждый его жест был заранее продуман группой психологов и отрепетирован под строгим контролем нескольких талантливых режиссеров. И, самое главное, одобрен Велидой.
– Цорки! Мы все едины! И в этом единстве – наша сила! Каждый отдает все свои силы для общего дела. И я очень рад, что к этому торжественному моменту в моей жизни обладаю еще не растраченной толикой сил и возможностей. Спасибо вам за оказанное мне доверие. Даже несмотря на некие обстоятельства, которые пытались воспрепятствовать вашему выбору. Они не ввели вас в заблуждение и не посеяли сомнения по поводу моей кандидатуры. – Небольшая пауза напомнила слушателям, что они не напрасно боролись за своего избранника. – Мы – самая великая цивилизация во Вселенной! Нас миллиарды, и мы всесильны! Продолжительность нашей жизни вызывает ядовитую зависть у наших врагов, а стабильность и размеренность нашего бытия дает нам твердую уверенность в завтрашнем дне. Мы выполняем волю Великого Фетиуса, идем по его пути и никогда еще не усомнились в правильности нашего выбора и исторического предначертания! – Вскинутая скалья и выскочивший из нее флажок подготовили слушателей к важному моменту в выступлении. – Но Великий Фетиус также завещал нам нечто, о чем наша цивилизация за несколько тысячелетий совершенно забыла. Он говорил об этом в самом последнем завете: «Придет время – и вся Вселенная изменится, и в этом ей помогут самые могущественные существа – цорки. Изменятся и они сами, но этого не надо пугаться, и противиться этому бесполезно! Чем смелее цорки отбросят старое и примут новое, тем лучше будет для всей аларастрасийской цивилизации. Она тогда станет бессмертной! И так сохранится до самого конца существования материи». – Снова пауза – и Чинкис величественно поднял руки и развел их в стороны. – Мне кажется, это время наступает, уже слышно его горячее дыхание, его завораживающее и манящее проникновение в наши души и в наш разум. И мы встретим это время перемен в полном единстве и с осознанием своей исторической значимости для всего сущего в пространстве. Мы, великие и непобедимые цорки! Лучшие исследователи космоса и лучшие его защитники! Мы, дети Великого Разума, равных которым нет! Не было и не будет!
После этих слов советник Чинкис медленно опустил руки, склонил голову в знак признательности за внимание и сел в свое кресло. Какое-то мгновение ему казалось, что речь не удалась, ведь, по расчетам Велиды, должны были последовать бурные аплодисменты. Но их не было. Вместо них тишину разорвали неистовые овации, перемежающиеся чуть ли не скандированием имени знаменитого чистильщика. Это было похоже на массовое помешательство. Все ликовали, восторгались и радовались, как дети. Видимо, компьютер-планета подсчитал все правильно: перемены готовы войти в жизнь цивилизации, и цорки ждут этого с нетерпением.
Когда все разошлись, в одном из вспомогательных помещений Пантеона советники поздравили Чинкиса лично. Кто тепло и дружески, кто сухо и официально, но все – коротко и сжато: две-три фразы. Лишь Панзор, самый старый из советников, ему уже исполнилось девятьсот лет, проговорил со своим «молодым» коллегой сверх лимитного времени. Они даже отошли немного в сторону, подальше от посторонних ушей. После поздравления Панзор спросил:
– А ты знаешь, на кого твое выступление не произвело должного впечатления?
– Нет, не знаю, – беспечно ответил Чинкис. Панзора он недолюбливал, так как это был один из тех, кто ратовал за пересмотр отношения цорков к приматам. Подобная мягкотелость всегда страшно возмущала чистильщика. – И на кого же?
– Да на всех советников.
– И почему же? – Чинкис старался придать своему голосу полную незаинтересованность, но интерес явно проскальзывал.
– Да потому что все они ознакомлены с личными записями Великого Фетиуса. А там очень многое не для простых обывателей. То, что там есть, может вызвать настоящую бурю, и я даже за сто лет так и не придумал, как можно это обнародовать и довести до сознания каждого, без опасных волнений и неконтролируемых последствий. Может быть, это удастся сделать тебе?
– Что же там такого неизвестного?
– Это нельзя рассказать словами, вначале надо увидеть и лишь потом услышать пояснения самого Фетиуса.
– Прекрасно! В очень скором времени я это сделаю! – Чинкиса совершенно не смутило предостережение о чем-то необычном. – Все можно решить и воплотить в жизнь! Особенно нам, цоркам.
– Особенно если знаешь, что равных нам нет и, главное, не было? – со старческим ехидством спросил Панзор.
Этим последним вопросом он очень смутил только что избранного советника, оставив в его душе неприятный осадок. И тот подумал: «Надо будет заняться этим в самом скором времени!»
Но целый месяц ему было не до этого. Время пролетело в сумасшедшем водовороте событий, дел и важных политических мероприятий, связанных с приемом на высшую должность. Конечно, все вылеты пришлось почти полностью отменить, а маршруты передавать своим молодым последователям. Но Чинкис сразу же огласил публично, что совершит один последний вылет в конце своей карьеры, перед самым юбилеем. Вылет завершит его богатейшую биографию пилота-чистильщика и даст возможность проститься с исследовательской работой в неизведанном космосе. Он долго выбирал, какой маршрут оставить себе напоследок. И принял решение посетить мир, в котором был не раз и в котором когда-то отыскал невиданный артефакт – удивительно огромную и сверхпрочную пирамиду. Его потянуло еще раз посмотреть на эту планету, понаблюдать, как сложилась ее судьба.
