— Это клиника, флоренийская клиника. Медицинский комплекс в пригороде. Зона отдыха, парк, искусственный пруд. Красивейшие места. Сейчас в третьем корпусе здесь открыт госпиталь.
— Флорена? — Джейк скривился скорее недоверчиво, чем испуганно. "Ну и далеко же ты забрался, приятель! В самое логово…"
— Вас доставили сюда вмиг, пятнадцать минут — и сразу на операционный стол… Вам повезло.
— Со мной был лейтенант. Молодой, сразу после Академии… Лётчик… С переби-тыми ногами. — Джейк заторопился, заговорил срывающимся голосом, и сразу же заболела грудь, а тугая повязка стала душить, стискивать рёбра. Сейчас Джейк уже не мог сдержаться, он не помнил, что стало с Йозефом, не помнил — одна чернота перед глазами! — и боялся самого худшего. За все дни никто не отвечал на его во-просы, а первое, о чём спросил Джейк: "Что с Ларсеном? Как он?" А сейчас этот человек, Юджин Къянца, возможно, ответит на все вопросы. — Что с ним? Он живой? Он в этой больнице?
На этот раз Къянца пожал плечами в ответ, улыбнулся, но довольно сдержанно:
— А у нас ведь с вами разговор не об этом…
В глазах его появились нехорошие опасные искорки, и Джейк понял, что не ошибся в определении этого человека.
— Я пришёл поговорить лично с вами, и о вас.
— А что именно вас интересует? — Джейк с трудом удержался от язвительной улыб-ки. — Хотите знать, что было? Так вот, мы ехали в город, я так думаю: во Флорену. Мы — это я, сержант и рядовой сиониец. А лётчик тот тоже ехал с нами, на одной "попутке". Потом мы все попали под обстрел ниобианского разведчика. Это был "Факел"… Как видите, нас осталось только двое: я и Ларсен. А вот то, что было потом, я уже не помню. Вам нужно то, что было потом? Да, я смутно вспоминаю кое-что… Потолочные светильники перед глазами. Наверно, меня везли по коридо-ру… Очень быстро. Ещё кричали что-то… Не знаю, мне было очень больно…
Джейк закрыл глаза, опустил голову на грудь. Он не притворялся, он и вправду очень устал, перенервничал и переоценил собственные силы.
— Нет, мне нужно знать, что было до этого. — В голосе Къянцы зазвучали вкрадчи-вые ждущие подробного рассказа нотки. — То, что было после, мы уже знаем во всех подробностях, а вот остальное… — гость многозначительно замолчал.
"Значит, это Ларсен им уже рассказал. И про самолёт, и про машину — про всё… Я ведь ему и про себя много рассказывал, как на исповеди. Был уверен: не встретимся больше… Его, наверно, про меня спрашивали… Почему тогда он имени моего не называет? Скрыл Ларсен!.. Молчит пока… Умница!.."
— Что — "остальное"? О чём вы? — устало поднял глаза на гостя, а тот вдруг коснул-ся руки Джейка, лежавшей поверх одеяла. Запястья коснулся, там, где всё ещё про-сматривался след от наручника. Джейк отдёрнул руку, как будто его электрическим током ударило. А Къянца рассмеялся в ответ беззаботно, точно подшутил удачно над старым знакомым; отклонился назад, и халат с его плеча стал сползать.
— Вас ведь в город везли два наших солдата. По чьёму приказу? С какой целью? Кто вы такой вообще? Не гриффит — это точно! Гриффитов я на своём виду нави-дался. Это не люди, это овцы. Их не сопровождают в наручника. — поправив халат, Къянца неожиданно перешёл в наступление. Да, вовсе не шутки шутить он сюда пришёл.
Джейк смотрел на него равнодушно, но скольких усилий стоило ему это рав-нодушие! Сейчас он чувствовал себя загнанным в угол, пора бы начать огрызаться, но как?
Къянца наклонился вперёд, почти лицом к лицу, сидел, прижимая обеими руками папку к груди, и не сводил глаз с лица Джейка. Секунд тридцать они смотрели друг на друга, разглядывали, изучали. Джейк отвёл глаза первым, вздохнул устало, про-шептал:
— Я устал… Я хочу спать.
Но гость уходить не собирался. Взгляд его переместился ниже, при виде округлой ямочки свежего шрама как раз над пластикилитовой повязкой Къянца произнёс уже без всякой улыбки:
— По гриффитам никто не стреляет, таков общий уговор. А может быть, вы дезер-тир или из военнопленных? С какого госпиталя вы сбежали? Вы же ниобианин, да?
Ответа он не дождался, ему попросту помешали. В открывшиеся бесшумно двери втекла большая и шумная толпа людей. Все в медицинских халатах. Впереди был невысокий широкоплечий и грузноватый мужчина с громким резким голосом. Он начал прямо с порога:
— Вы просили у меня разрешение на полчаса, но перед завтраком, а сейчас у моих пациентов время отдыха.
— Я задержался в Отделе. Поймите, это не по моей вине. — в голосе Къянцы не было и намёка на оправдания. Он был из тех людей, которые знают себе цену и помнят об этом в любой ситуации.
Джейк смотрел на всех с кровати с усталым любопытством, даже обрадовался немного, увидев среди толпящихся врачей и ассистентов знакомую медсестру. Про-тиснувшись вперёд, она продолжила то, что не успела сделать сразу после завтрака: достала шприц из аптечки на полке, и, возвращаясь к кровати, включила регулятор изголовья. Джейк послушно подставил раскрытую руку. Сейчас он был готов на что угодно, лишь бы этот Къянца не донимал его своими вопросами. Хоть с помощью снотворного получить несколько часов отсрочки, а решение проблемы придёт во время сна.
Засыпая, он слышал голоса вокруг и против воли ловил поступающую в мозг ин-формацию. Сначала медсестра отчитывалась о ходе выздоровления, перечисляла результаты анализов за последние сутки. В конце главврач перебил её довольно бесцеремонно, обращаясь, по-видимому, к Къянце:
— Вы установили его личность?
Къянца говорил совсем тихо, к тому же его заглушали голоса и шаги других вра-чей. Джейк услышал только отрывок фразы:
— …Можно попробовать связаться со всеми больницами в округе… Даже ниобиане обязаны предоставить нам нужную информацию… У него огнестрельное ранение в области сердца. Редкий случай, без врачей здесь не обойтись. Хоть так попытаться установить личность…
— А по индикатору? — спросил чей-то незнакомый голос.
— Он без индикатора! — Это Къянца. — И его данных нет в списках тех, кто с рожде-ния живёт без индикатора личности… Этот человек — как призрак! Я покопаюсь в Банке, пробегу по всем близлежащим больницам. В нашем городе и в Чайна-Фло тоже есть свободно практикующие врачи. Каждый обязан сообщать об огне-стрельном ранении в полицию…
— О четырёх огнестрельных ранениях! — поправил кто-то. — Четыре пули — все навы-лет. Не задета ни одна кость. Я сам обследовал его… Без хорошего хирурга даже при таком везении не выжить. Так что вы найдёте его, я уверен…
То, что говорил главврач, Джейк уже не слышал. Это была сплошь одна медици-на, такие сложные термины, которые ему самому ничего не говорили. А потом он уснул…