горизонте замаячили знакомые острые ушки Кошачьей горы, Каттнер не выдержал, переключил диапазон и громким голосом произнес:
— Гора, гора, ответьте. Здесь Каттнер. Мы возвращаемся… Алекс, ты меня слышишь? Говорит Каттнер.
Некоторое время из наушников доносился лишь шорох помех. А потом сквозь трески и хрипы мирового эфира прорезался далекий голос:
— Слышу вас, Каттнер. Где вы?
— Уже практически рядом. Что там с Жаклин?
В наушниках вдруг нестерпимо громко заверещало, завыло, однако слова Алекса все же сумели пробиться:
— Пока держится… но…е…охо бы вам…торопиться.
Каттнер переглянулся с Роном и сказал:
— Мы почти на пределе. Ждите, скоро будем.
— Понял, Эд… — голос Алекса неожиданно стал на редкость ясным и отчетливым. — Есть одна плохая новость. Похоже, Кристофер Лейн объявил войну на уничтожение. В ближайшее время нам обещана высадка десанта и вооруженный штурм. Поосторожней там… советую почаще посматривать вверх.
— Дьявол! — скривился Каттнер. — Впрочем, этого следовало ожидать… А твой шеф? Так и не объявлялся?
— Нет, — коротко ответил Алекс.
— Понял. Конец связи, — сказал Каттнер и отключился. — Слышал?
Рон согласно кивнул.
— Вот и доверяй после этого слову безопасника, — подвел итог Каттнер. — Может, и с нашей амнистией так же выйдет? Я отчего-то начинаю думать, что возвращение «Перевертыша» вообще не было запланировано.
— Ну, это ты хватил, — возразил Рон. — Зачем тогда помогать? Просто покончить с нами было бы куда проще.
— Не знаю, не знаю… То, что очевидно для тебя, для шефа безопасности может означать совсем другое. Кто знает, вдруг для него проще убрать нас чужими руками, после чего завладеть записью процедуры изготовления метаморфов. Скажем, отобрав… или выкрав ее у того же Лейна. Причем, оформив все так, что никто и не догадается, что его обокрали. И никаких тебе конфликтов с военными.
Рон не нашел, что ответить. Выглядело правдоподобно, хотя и не слишком красиво. Ничего определенного по поводу способности шефа безопасности пойти на предательство сказать было невозможно. Если верить Алексу, то его начальник подобные методы работы явно не приемлет. Но ведь Алекс может и ошибаться…
— Война на уничтожение, — сказал он. — Звучит немного странно, не находишь? Получается, наш знакомец со «Скай Хантера» решил окончательно плюнуть на драгоценные контейнеры, а заодно и на нас с Кэт, полностью провалив возложенную на него миссию. Ты в это веришь?
Каттнер задумчиво пожевал губами, а затем произнес:
— Ну… совсем не обязательно уничтожать всех поголовно. Для вас он, возможно, сделает исключение. А контейнеры?.. Одно из двух. Либо он считает их окончательно утраченными в результате взрыва «Перевертыша», и тогда беспокоиться вообще не о чем… либо… Либо попросту планирует забрать их содержимое после нашей смерти в случае, если все-таки не поверил в разыгранную постановку.
— Да… перспективы не радужные. Что будем делать?
Каттнер с показным равнодушием пожал плечами.
— То, о чем договорились, — сказал он. — Ты по-прежнему утверждаешь, что метаморфам по силам имитация неодушевленных предметов?
— Да, — ответил Рон. — Вот только насчет Джошуа есть некоторые сомнения, все-таки тренировки у него маловато. Но мы с Кэт — определенно…
— У Джошуа сейчас главнейшая задача — выходить Жаклин. Тем более, что в смысле весьма специфических метаморфоз на него и раньше особых надежд никто не возлагал. Хотя, думаю, повоевать придется в любом случае, никуда не денешься. Но только после Жаклин. А значит, план остается в силе при условии, что мы с тобой успеем вернуться до того, как десант перекроет вход в убежище.
— Успеем, — сквозь зубы процедил Рон. — Почти приехали. Гляди…
Ледяная равнина под днищем антиграва внезапно перестала быть равниной. Гладкая прозрачная поверхность без малейших признаков снежного покрова круто забирала вниз, постепенно сходя на нет. Антиграв клюнул носом и резво понесся под уклон. Когда лед окончательно исчез, и взглядам предстала ровная, словно зеркало, каменная поверхность бывшего морского дна, Рон негромко сказал:
— Вот что наделал наш «Перевертыш». Пусть упокоится с миром, он сослужил действительно хорошую службу.
— Да, — глухо отозвался Каттнер. — Мой последний корабль.
— Я бы не стал утверждать настолько категорично, — возразил Рон. — Никому не дано этого знать. Возможно, твой лучший корабль еще ждет своего капитана.
Каттнер невесело усмехнулся.
— Даже, если нас не прикончит мерзавец Лейн… Как думаешь, сколько дней мы протянем, если шеф Службы Безопасности решит все-таки забыть о нашем существовании? Ага, вижу, что понял… «Перевертыша» больше нет, а значит, покинуть Лорелею нам не удастся. К тому же, вместе с кораблем погибли и все наши припасы. Я не беру в расчет воздух, его в убежище достаточно. Все гораздо проще: очень быстро закончится еда, и мы с Алексом просто-напросто умрем от голода. И никакие инопланетные биотехнологии нас не спасут, вот так-то… Хорошо, если подобной участи удастся избежать Жаклин.
Рон ничего не ответил, тем более, что возразить по сути было нечего. Лишь крепче сжал зубы.
Антиграв остановился у подножия Кошачьей горы и плавно опустился на грунт.
— Выгружаемся, быстро! Пока не налетели эти… архангелы.
Рон подхватил коробку с сигаретами и вывалился наружу. Несмотря на малый вес, держать ее на вытянутых руках оказалось крайне неудобно, и он мимоходом подумал, что зря они не запаслись какой-нибудь сумкой или сеткой. Однако жалеть о несбыточном явно было поздно. Поэтому он постарался ухватить ее поудобнее и молча пошел вперед.
Каттнер огляделся по сторонам и быстрым шагом направился следом по направлению к тропе, ведущей вверх.
Он шел и поражался тому, насколько местность изменилась после взрыва. Азотное озеро у подножия скалы испарилось полностью, не оставив после себя никаких видимых следов. Ледяная хрустальная сеть, сплошным слоем покрывавшая обращенный к морю крутой склон Кошачьей горы, тоже бесследно исчезла, а черная каменная стена выглядела непривычно гладкой. Словно кто-то мазнул горячим ножом по
