поводу и без, и не сомневаюсь, что вам это прекрасно известно. Но сегодня действительно особенный день, и мне хотелось, чтобы мы встретили его вместе.
Гости переглянулись, по молчаливому согласию решив на время воздержаться от дальнейших расспросов. Совсем ни к чему портить тщательно продуманный сюрприз.
Лифт окончил подъем на узкой смотровой площадке, прилепившейся к утесу всего лишь в десятке метров ниже вершины. Вид на застывшее Рейнское море отсюда открывался просто ошеломляющий. Небо на востоке заметно посветлело, окрасив горизонт в кроваво-красные тона и отбрасывая розоватые блики на ледяную поверхность. Скорый восход Большой Лоры, очевидно, был не за горами.
Наташа и Эдди уже находились здесь, каким-то непостижимым образом сумев обогнать поднимающихся на лифте взрослых, и вовсю заглядывали за парапет, словно ожидая увидеть там нечто необыкновенное. При этом ничуть не пугаясь разверзшейся под ногами пропасти.
Весь правый угол смотровой площадки занимал обширный стол, уставленный всевозможными закусками, а рядом с ним — утопленный прямо в скалу внушительный бар с рядами бутылок, фужеров и запотевших графинов. На левой стороне наблюдались удобные плетеные кресла, выстроенные полукругом вокруг низенького столика, вырубленного, по всей видимости, из цельной глыбы горного хрусталя. Мягкий приглушенный свет лился откуда-то сверху, создавая атмосферу уюта и легкой интимности.
В глубине каменной ниши за прочным антибликовым стеклом висела знакомая до мельчайших деталей репродукция, а рядом в углу стояла заботливо приготовленная хозяином дома гитара. Катя задержалась у картины, на несколько мгновений окунувшись в полные грусти воспоминания. «Охотники на снегу», которых так любила ее мама…
Она осознала реальность только обнаружив рядом с собой Алексея. Неслышно подошедший бывший опекун и приемный отец понимающе кивнул и слегка сжал ее локоть крепкими пальцами.
— Вернулась ко мне после того как ушел Михаил. Впрочем, ты знаешь…
— Идем, — ответила Катя. — А то твои гости совсем заскучают. Хотя, на то и непохоже.
Гости, тактично решив не нарушать их уединения, вовсю развлекали себя сами.
— Так куда мы должны смотреть? — деловито осведомился Джошуа. Он закрутил головой из стороны в сторону и, заметив, наконец, ярко освещенный бар с напитками и бокалами, удовлетворенно добавил: — Ага… кажется, я догадываюсь.
— Кто о чем, а у тебя одно на уме, — Жаклин подошла к мужу и взяла его под руку. — Не туда смотришь.
— Почему это не туда? — осведомился Джошуа. — А куда надо? Нет, ты скажи мне, на что тут еще смотреть? Что я, замерзшего моря не видел? Насмотрелся уже за последние двести лет…
— Тихо! — сказал Алексей, и все тут же замерли, прислушиваясь. — Слышите?
В наступившей тишине вдруг отчетливо послышался громкий треск, явно идущий со стороны промерзлой ледяной равнины. Гости дружно переглянулись.
Алексей взмахом руки приглушил освещение на площадке, и сразу же на востоке над горизонтом отчетливо проявились первые протуберанцы и узкий край Большой Лоры. Небо заметно посветлело, Млечный путь полностью растворился в багровом сиянии, звезды гасли одна за другой.
— Что это? — шепотом спросила Жаклин.
— Море вскрывается, — тихо ответила Катя.
Алексей согласно кивнул, подтверждая ее предположение.
— Все верно. Началось еще вчера, но, полагаю, главные события ожидают нас именно сегодня, когда взойдут обе Лоры.
Он подошел к бару, с громким хлопком открыл бутылку шампанского и разлил вино по бокалам.
— Я знаю, — сказал он, — что многие из вас предпочитают другие напитки. Но сегодня хотелось бы начать наш праздник именно с шампанского.
— Какой праздник? — буркнул Джошуа, но Жаклин незамедлительно двинула мужа локтем в бок, отчего он сразу же притих.
— Сегодня день, которого мы ждали целых двести лет, — продолжил Алексей. — Рейнское море начало освобождаться ото льда, и это событие — последнее в ряду перемен, знаменующих окончание долгого Сезона Ледяного безмолвия. С этого момента в жизни нашей планеты наступает новый этап. Я назвал бы его весной, но, думаю, есть более подходящее название.
— Сезон Обретенного солнца, — сказала Катя. — Так называют его лорны.
— Вот именно. Предлагаю считать сегодняшний день началом нового сезона и прошу поднять бокалы за возрождение Лорелеи и ее светлое счастливое будущее.
Площадка тут же наполнилась хрустальным звоном. Немногочисленные бодрствующие обитатели планеты приветствовали окончательное пробуждение своей новой родины от затянувшегося на столетия долгого сна.
Все, кроме Жаклин. Она с улыбкой поставила на столик врученный Алексеем бокал с вином и сказала:
— Без меня. Я выпью соку, если не возражаете.
— И мне соку, — немедленно встряла Наташа. — Все равно шампанского не дадите.
Алексей усмехнулся и наполнил два бокала виноградным соком из запотевшего графина. Потом секунду подумал и налил еще один.
— Отнеси Эду, — сказал он, протягивая его Наташе. — А то он, кажется, совсем заскучал.
Наташа взяла бокал и осторожно, чтобы не расплескать, понесла своему приятелю, в одиночестве наблюдавшему за восходом Большой Лоры.
— Думаю, твои проблемы остались в прошлом, — заметил Джошуа, обращаясь к жене. — Вместе с человеческой природой. Изучающие нас высоколобые специалисты популярно объяснили, и прежде всего самим себе, почему у метаморфов не может быть никаких проблем со здоровьем. Так же как и вредных привычек. Причем объяснили настолько убедительно, что поверил даже я. Поэтому тебе совершенно точно не стоит опасаться того, что ушло действительно безвозвратно.
Катя глядела на Джошуа с большим сомнением. Насчет вредных привычек у нее было свое мнение.
— Не хотелось бы проверять, — ответила Жаклин, пригубив сок и выразительно поглядывая на мужа.
— Зря, — сказал Джошуа. — Шампанское такое сладкое… и пузырьки…
— Ну что ты к ней пристал! — не выдержала Катя. — Не хочет человек, тебе же ясно сказали. К тому же виноградный сок ничем не хуже шампанского.
— Неизвестно, — вдруг объявила непонятно откуда появившаяся Наташа. — Как говорит наш куратор, нужно провести сравнительный анализ. Я готова.
— Я тебе проведу, — ответила Катя. — Размечталась.
Доносящийся с моря треск внезапно усилился, слившись в сплошную непрерывную канонаду, хотя видимых изменений ледяное поле пока что не претерпело. И как-то внезапно обнаружилось, что Большая Лора, оказывается, уже выползла из-за горизонта чуть ли не наполовину, а рядом с ней на ясно видимой черте, разделяющей небо и землю, прямо на глазах начало разгораться ослепительно-белое сияние.
— Маленькая Лора, — сказал Алексей. — Уже разогрела море где-то там, за горизонтом, и
