выигрышу. Две тысячи сто четыре фунта семнадцать шиллингов и один пенс. И он рассказал тебе про маленькую испанскую деревушку под названием Сантадора, где существуют идеальные условия для твоих исследований. Он сказал, что только что ездил туда повидаться с друзьями – Конрадом и Эллой Уильямс. Ты едва мог представить, что мечты могут стать реальностью, но когда вы с Герни уже пропустили не по одному стаканчику, тебе уже показалось странным, что ты еще не распланировал всю поездку.
Я с такой силой поставил бокал на стол, что едва не разбил его.
– Кто ты такая? – резко спросил я. – Что за игру ты ведешь?
– Это не игра, Дерек. – Теперь она наклонилась вперед, не сводя с меня синих, похожих на драгоценные камни глаз. – Все очень серьезно. И у тебя в этом деле тоже свой интерес. Скажи честно: если бы ты не встретил Роджера Герни, если бы не выиграл ту скромную сумму, ты бы оказался здесь – или где угодно – и сумел бы сделать Эффект Купера явью?
После долгого молчания, обдумав весь прошлый год, я признался:
– Нет. Нет, если быть честным до конца. Не сумел бы.
– Значит, вот и ответ на вопрос, который ты недавно задал. – Поставив бокал на стол, она достала из кармана обтягивающих брюк маленький портсигар. – Я единственный человек в мире, который хотел получить Эффект Купера и найти ему применение. Больше ни у кого не хватило на это желания – даже у самого Дерека Купера. Возьми сигаретку.
Она протянула мне портсигар и открыла его. Воздух мгновенно наполнился удивительным ароматом. На сигарете, которую я взял, не было названия, единственным опознавательным знаком были едва заметные полоски на бумаге, но, как только я сделал первую затяжку, сразу же понял, что этот табак, как и вино, лучший в мире.
Она с интересом наблюдала за моей реакцией. Я слегка расслабился – улыбка сделала ее более привычной. Сколько раз я здесь видел эту улыбку у нее на лице или – чаще – у Тима или Конрада?
– Мне был нужен Эффект Купера, – повторила она. – И теперь я его получила.
– Секундочку! – сказал я. – Я…
– Тогда я хочу взять его в аренду. – Она пожала плечами, словно речь шла о сущем пустяке. – После этого он останется твоим и всегда будет принадлежать тебе. Ты ведь сам признал, что если бы не… скажем так, кое-какое важное вмешательство, если бы не я, он так и остался бы всего лишь теорией. Интеллектуальной игрушкой. Однако я все же не стану просить тебя считать мой вклад честной платой за аренду. За использование твоего аппарата один раз в весьма конкретных целях я заплачу тебе так много, что ты до конца жизни сможешь позволить себе абсолютно все, чего бы ты ни пожелал. Держи!
Она что-то бросила мне – уж не знаю, где она это прятала, – и я автоматически поймал. Это оказался узкий продолговатый кошелек из мягкой, упругой кожи на молнии.
– Открой.
Я послушался. Внутри обнаружились одна… две… три кредитные карты на мое имя, а также чековая книжка. На чеках тоже было напечатано мое имя. На каждой из карточек красным было напечатано одно слово: «БЕЗЛИМИТНАЯ». Никогда раньше я такого не видел.
Я убрал их назад в кошелек. Я мог бы усомниться в правдивости ее слов, но все сомнения мгновенно испарились. Да, Сантадору создали, чтобы позволить мне работать в идеальных условиях. Да, она это сделала. После того что она сказала про Роджера Герни, невозможно ставить это под сомнение.
Следовательно, я и в самом деле могу отправиться в Мадрид, зайти в автосалон и покинуть его за рулем «роллс-ройса»; на этой машине я могу поехать в банк, написать на первом из чеков сумму в один миллион песет и получить ее – если, конечно, в банке найдется столько наличных.
Не сводя взгляда с кошелька, бездумно застегивая и расстегивая его, я сказал:
– Ладно. Ты – та, кому был нужен Эффект. Но кто ты такая?
– Та, которая смогла получить его. – Она суховато рассмеялась и покачала головой. Волосы всколыхнулись вокруг ее лица, словно крылья. – Больше не донимай меня вопросами, Дерек. Я не стану отвечать, потому что ответы бессмысленны.
Некоторое время я молчал. Наконец, не зная, что еще сказать, я заметил:
– По крайней мере, ты должна рассказать, зачем тебе то, что я мог тебе дать. В конце концов, я по-прежнему единственный человек в мире, который это поймет.
– Да. – Она разглядывала меня. – Да, это правда. Налей нам еще вина. Мне кажется, оно тебе понравилось.
Пока я наполнял бокалы, чувствуя, как постепенно успокаиваюсь после шока и бури эмоций, охвативших меня в последние десять минут, она произнесла, глядя в пустоту:
– Знаешь, ты и правда уникален. В твоей сфере твоему гению нет равных. Именно поэтому ты здесь, поэтому я приложила ради тебя некоторые усилия. Я могу получить все что захочу, но в некоторых вещах я неизбежно завишу от единственного человека, который может мне их обеспечить.
Ее взгляд метнулся к моему новому, не совсем достроенному, но функционирующему аппарату.
– Я хотела, чтобы эта машина вернула мне одного человека, – сказала она. – Он умер три года назад.
Мир будто замер. Я был слеп с тех пор, как видение нескончаемых денег затмило мой разум. Я поверил, что, коль скоро Наоми могла получить что угодно, значит, она знала, что именно получает. Но она, конечно же, не знала.
В моем воображении разыгрался небольшой спектакль, в котором безликие куклы парили в легких розовых облаках. Одетая в черное кукла с длинными светлыми волосами сказала:
– Он мертв. Я хочу вернуть его. Не спорьте. Найдите способ.
Другие куклы с поклоном удалились. Наконец одна из них вернулась и сообщила:
– Есть такой человек по имени Дерек Купер, у которого имеются кое-какие необычные идеи. Больше никто в мире не задумывается над подобными проблемами.
– Устройте так, чтобы он получил все, что ему нужно, – ответила кукла со светлыми волосами.
Я поставил бутылку вина обратно. Я сомневался – да, все еще сомневался, все еще был ослеплен. Но потом взял кошелек из мягкой кожи и бросил его на колени Наоми.
– Ты сама себя обманула, – сказал я.
– Что?
Она мне не верила. Кошелек, упавший ей на колени, был для нее призраком; она не стала поднимать его, как будто прикосновение к нему превратило бы все из неприятного сна в жестокую явь.
Вдумчиво, все еще пытаясь вычислить, как обстоит дело на самом деле, я сказал:
