И потому Томми горячо желал только одного: чтобы Джерико как-нибудь решил прогуляться по краю небоскреба, в котором они жили, поскользнулся бы и упал вниз, где его, переломанного, сожгло бы нещадное солнце, а птицы-стервятники растащили бы поганые кости так, чтобы никто, никогда и нигде их не нашел.
"Можно точно так же мечтать и о получении офицерского чина в десять лет, дурень, - увещевал себя Томми. - Джерико ведь не такой идиот".
И вот сейчас он сидел в чулане, надеясь, что Джерико не придет в голову искать его здесь. Томми устал, ему хотелось забраться в постель и выспаться перед завтрашними занятиями, но вот он вынужден сидеть здесь и прятаться от очередной трепки.
Голые ноги прошлепали по полу рядом с чуланом. Джерико, конечно, снял ботинки, но все равно шумел, как сломанный робот. Томми услышал, как скрипнула дверь ванной, куда этот головорез отправился его искать.
Дело дрянь. Разумеется, потом он притащится и сюда. Спрятаться по-настоящему в чулане было негде, разве что залезть в мешок для мусора, установленный на мусоропогрузчике. Конечно, если он свернется там и совершенно закопается, Джерико никогда не обнаружит его.
Томми застыл, засунув одну ногу в мешок, но вдруг остановился. Он неожиданно разозлился.
Нет, черт возьми!
Он не прав! Не надо ему прятаться от жополиза Джерико Акса только потому, что тот старше, сильней и лучше натренирован, чем он, Томми. Нельзя.
В чулане, за исключением смутно блестевших частей автоочистителя, припаркованного у дверей, ничего не было видно, но все же Томми удалось рассмотреть в темноте широкую скобу, прислоненную к очистителю. Она была длиной немногим более полуметра, алюминиевый прут толщиной в запястье Томми, заканчивающийся тупым, посаженным под углом острием. Использовалось это орудие для того, чтобы соскребать песок с очистителя, и было похоже на садовую мотыгу, кем-то согнутую.
Томми, немедленно оторвал скобу и взвесил ее на дрожащей руке. Скоба оказалась замечательно тяжелой.
Когда Джерико появился на пороге, Томми был уже во всеоружии.
Джерико Акс еще успел удивиться и округлить глаза, но мгновением позже Томми прыгнул на него и обрушил скобу острым углом прямо на череп своего врага. Раздался приятный хруст.
Джерико закричал - что было тоже весьма приятно - и, пролетев по коридору, ударился о противоположную стену. Там он сполз на пол и, застонав, потянул скобу из головы. Кровь заливала ему глаза. Затем он удивленно поднял глаза на Томми, словно до сих пор не понимая, что происходит.
Томми наклонился к поверженному врагу.
- Ну-ка, дай мне ее обратно, - приказал он и выхватил скобу из рук Джерико. Соображать в тот момент Томми не мог, но чувство страха, стыда за содеянное и гнев, соединившись, превратились в такой коктейль чувств, который до сих пор ему испытывать не приходилось, - он вдруг ощутил в себе такую силу и власть, какие давали победу над любым врагом.
- Я истекаю кровью, - простонал Джерико.
- Осталось недолго, - ответил Томми и снова занес скобу над его головой.
Томми Спирсу едва исполнилось девять к той ночи, когда он убил первого своего врага…
***
- Дьявольщина, - прохрипел один из солдат Спирса, и генералу пришлось оторваться от приятных воспоминаний. Удивительно. Пролетело всего каких-нибудь пять секунд, не больше. Воспоминания спрессовались, как файл на струйном принтере.
Один из трутней стоял неподалеку, готовый к нападению.
Спирс медленно выступил вперед, стараясь встать так, чтобы свет сверху падал прямо ему на лицо. Затем, убедившись, что трутень отлично его видит, вытащил из-за ремня специальный передатчик и сказал:
- Ты знаешь, кто я. А королева знает, что это такое. - Спирс взмахнул передатчиком. Пол отсека для яиц заполыхал взрывами, и все это зрелище высвечивалось на экране. Спирс убедился, что королева видит это тоже. Разумеется, сейчас она призовет своих трутней спасать яйца, надеясь найти где-нибудь безопасное место. Впрочем, на это у нее не будет времени. Да это и бесполезно - она не знает, что Спирс заминировал всю эту чертову станцию и в любой момент может отправить ее в небытие.
Но то, что видел трутень, королева знала.
И чудовище, зашипев, развернулось и побежало куда-то назад.
- Вот дьявольщина! - снова пробормотал солдат. - Да он вас испугался!
- И было отчего. Теперь прямо вперед!
Взвод больше не колебался.
***
- Поувел?
- Туда, туда, - ответил майор. Уилкс обернулся к Билли.
- Все в порядке, - прохрипела она, сама едва переводя дыхание. - Но Митч…
- …плох на вкус. Если он не будет шевелиться, они просто пробегут мимо.
- Спирс не пробежит, - уточнил Поувел.
- Спасибо, майор, - огрызнулся Уилкс и снова обратился к девушке:
- Послушай, он же знает, куда мы направляемся, и потому сделает все, чтобы мы туда добрались. А потом присоединится сам.
- Я не могу оставить его здесь, - твердо заявила Билли.
- Хорошо. Мы его дождемся. Я тебе обещаю. Билли кивнула. Ничего другого в такой ситуации, кроме как поверить Уилксу, ей и не оставалось. Выбора не было.
Кто-то сзади отчаянно закричал, затем послышался звук булькающей жидкости.
- Часы не стоят на месте, ребята.
Билли показалось, что она бежит уже большую часть своей жизни и нет ни места, ни времени, чтобы передохнуть.
- Вперед, я за вами, - прошептала она. И они продолжали бежать вперед.
Умереть Уилкс не боялся. Он просто бежал туда, где, по его мнению, сейчас находилось самое безопасное место на этой крошечной планетке. Но если добраться не удастся - что ж. Капрал и так жил в долг со времени первой встречи с чужими уже много лет. А сколько же? Двенадцать? Или пятнадцать обычных земных лет? Билли было тогда десять, надо будет спросить, сколько ей сейчас. Он мог умереть со своим отрядом еще тогда, но не умер. И провел много времени, напиваясь и накачиваясь наркотой, чтобы постараться забыть те годы. Судьба почему-то не хотела его смерти, но тот, кто должен управлять миром, не говоря уже о командовании Колониального Десанта, вновь швырнули прошлое ему в лицо. Где-то на своем длинном жизненном пути перед Уилксом встала новая цель: убрать с лица земли всех чужих, до последнего трутня, до последнего яйца. И возможная смерть сейчас волновала его лишь потому, что не давала окончить свою миссию. Вот что гораздо хуже всякой смерти. Впрочем, некогда в его жизни присутствовал и обычный человеческий страх, но эти времена давно миновали.
Несколько лет назад, во время одного из своих двухнедельных наркотных запоев, Уилкс был подобран гражданскими, причем совершенно голым. Даже его имплантированные личные номера оказались вытравлены грабителями, чтобы убить, вычеркнуть его из этого мира. Чтобы никто и никогда не смог идентифицировать тело. Не зная, что он военный, его оттащили в медцентр и там вкатили стандартный курс жизненной поддержки, который включал в себя и общение с психиатрами. Госпиталь был учебным, и потому там болталось множество молодых врачей, горящих желанием поработать с таким пациентом. Можно подумать, что шрам, навсегда оставшийся на его лице, свидетельствовал об испорченной душе…
