— Активно.
— Вывести на дисплей параметры управления двигательным кожухом.
— Доступ к двигателю ограничен. Требуются полномочия первичного доступа.
Сэла вздохнула.
— Что для этого необходимо?
На этот раз пауза оказалась еще длине. Корабль явно намеревался усыпить ее ложное чувство надежды. Наконец, «Страйкер» ответил:
— Информация ограничена. Для доступа в систему требуются полномочия первичного доступа.
— Я тебя ненавижу, — Сэла еле удержала желание ударить по приборной доске.
— Подтверждено.
— Почему меня не подождала? — поинтересовался Верадин, спускаясь по трапу в ангар.
Услышав его голос, спина Сэлы рефлекторно выпрямилась. Почувствовав, как заливается краской лицо, Сэла так и не повернулась к нему. Смущение и гнев от неуклюжей попытки близости на мостике все еще цеплялось за нее.
— «Страйкер» расходует двадцать три процента энергии, даже когда находится в холодном режиме, — сказала она. — Я сочла необходимым провести исследования как можно быстрее.
Это означало, что пока не вскрытая система по-прежнему активна, несмотря на то, что корабль находится в спящем режиме. Сэла боялась, что в этом виноват передающий маячок или что-то подобное, и он приведет поисковый отряд прямиком к ним. Но для уверенности нужен доступ к каждой из систем. Корабельный компьютер считал, естественно, по-другому.
— Эрелай сказала, что мы не найдем в нем никаких маячков или следящих устройств, — сказал он.
Сэла наугад ткнула в одну из кнопок. Может, обнаружится ручное управление нужным замком, а она его пропустила.
В ангаре установилась напряженная тишина.
Верадин забрался на крыло.
— Ты не доверяешь ей, — сказал он, заглядывая через плечо Сэлы.
Сэла проглотила ответ. Она доверяла инстинкту. Сейчас он говорил ей, что появилась угроза, и она находится в, с виду, слабом теле сестры Верадина. Как это объяснить, не показавшись сумасшедшей, вот еще одна проблема.
— Тай, очевидно, что она пострадала от какой-то травмы. Просто посмотри на нее. Одна Мири знает, что она пережила.
Нечто неописуемое.
Сэла услышала, как он подвинулся ближе к консоли управления кораблем и попробовал нажать несколько кнопок. Все его попытки оказались бесполезны. Ни один из приборов не дал себя уговорить включиться, пока не найдет способ доступа к несговорчивой бортовой системе.
— Поскольку вы с ней близки, вы за нее и отвечаете, — Сэла чуть повернулась к Верадину. — Воспринимаете в своем цвете.
Верадин прекратил заниматься консолью и повернулся к Сэле. Та, в свою очередь, тоже посмотрела на капитана.
— Что это означает? Ты проповедуешь мне Устав, Тай? — нахмурившись, спросил он.
— Нет, сэр, просто… Думаю, она представляет угрозу, — зала пожала плечами. — Только вы не готовы это признать.
— О чем ты говоришь? — нахмурился капитан. Но было в нем что-то, скрытое под маской. Чего он боится? — Что она тебе сказала?
Ваша сестра что-то принесла. Что-то коварно-загадочное и умное.
Но если озвучить, предположение прозвучит сумасшествием. Реальных доказательств никаких нет. Только инстинкт.
— Откуда она узнала, что найдет нас на Нэвете? — спросила Сэла вместо того, что собиралась сказать.
От вопроса Джон вздрогнул. Он опустил взгляд и сглотнул.
— Она сказала, что прилетела туда искать смерти, — тихим, раненым голосом, ответил он.
Сэла молча наблюдала за ним, сдерживая соблазн протянуть ладонь и погладить темную шевелюру, произнести бесполезные слова утешения, как это делал капитан для Эрелай.
— Судьбы, Тай. В ее ответах нет никакого смысла. Когда же она спит, бредит безумством… — он выпрямился, провел ладонями по лицу. — Она… какая-то не такая. Тот человек, которого ты видела на мостике, не она. Нас воспитали по-другому. В нашей семье такие слова, как «фабрикат», были запрещены.
— Она назвала меня более худшим словом, сэр.
— Она словно… одержима, — вздохнул капитан.
Сэла виновато закусила губу.
— Я виноват. Дядя говорил мне, что мой долг — заботиться о ней. Но я оставил все эти проблемы позади, когда на Аргосе появился Режим и начал вербовать добровольцев. Думаю, я сделал то, что сделал потому, что это мне запрещал дядя.
Капитан поднял голову и устремил взгляд куда-то вдаль:
— Я надеялся восстановить честь Верадин Крестников. Стать великим командиром. Я ни черта не понимал. Дядя отрекся от меня, но не сказал, чтобы я не возвращался. Он сказал только, чтобы я не контактировал с Эрелай, чтобы не принести ей горя. Так что я держался подальше… много лет. Потом дядя умер. А потом первое сообщение от нее ввергло меня в транс. Она стояла с гордым видом, облаченная в проклятую флотскую униформу. Всего лишь консультант, но все же. Я ругался на нее, говорил, что она поступила плохо и глупо. Это был последний раз, когда я с ней разговаривал… за все это время.
— Вы не могли знать, что случится так, сэр, — сказала Сэла и поморщилась. Прозвучало бесполезно.
— Извини, Тай. За все.
— Вы все время говорите это, сэр. Вы хоть сами знаете, за что извиняетесь?
— Извиняюсь за то, что ты здесь. Я тебя втянул во что-то, что сам не понимаю, — он коснулся ее лица. — Но ты должна знать, независимо от того, что происходит… и что произойдет дальше, я не откажусь от тех слов, что сказал на мостике.
В тебе это всегда было.
Он ждал, что она скажет в ответ. Но что? Слова застряли в горле. Как он может не читать ее мысли, если всегда это мог?
— Я не знаю, что вы хотите сказать, — она вздрогнула от дрожи в голосе. Прозвучало не так, как должно прозвучать от солдата. Но это для нее был чужой мир. Пугающий вызовом на неизвестном пути. — Что вы от меня хотите, сэр?
— Нет. Хватит. Никаких больше «сэр» или «капитан», — сказал он с неожиданной настойчивостью. — Мы доверяем друг другу, Сэла. Прямо сейчас. Или мы все мертвецы.
— Я доверяю вам свою жизнь.
— Никогда не сомневался в этом, Тай, — суровость на лице капитана исчезла. — Молюсь Мири, что делаю все, чтобы заслужить твое доверие.
— Так и есть. Почему вы сомневаетесь? — нахмурилась Сэла, взяв его ладонь в свою.
Он собрался что-то сказать, но остановился. Во взгляде появилось что-то вроде страха.
— Что случилось? — спросила Сэла.
— Джон! — хриплый крик приполз со стороны кают для экипажа прямиком к «Страйкеру».
Эрелай. Естественно.
Проклятье. Чувство времени у нее такое же ужасное, как и у ее брата.
